Из графства Стаффордшир, из глубины веков,
Лев на тарелке в Феодосию попал,
Здесь не пылилась вещь во мраке чердаков -
Марине Макса очень он напоминал.
- О, Макс Волошин, сумрачен твой лик!
Твой львиный образ прочно в ум проник,
О прежней жизни память разбродил,
Вновь старый мир всплывает в тьме чернил -
Чернильница, перо, и снова, как тогда,
Как будто время вспять, и не прошли года,
Со мной из Феодосии в Москву,
Ты путешествуешь. И в Праге, и в Париже,
Излечивая грусть, печаль, тоску,
Мне эта вещь с годами только ближе.
Как якорь защищает от потерь,
Напоминает прошлое и связывает нас,
Гривастый Царь со мной всегда теперь,
При взгляде на него, тебя я вижу, Макс!
17.11.2021-22.04.2023
Точно такая же тарелка - с коричневым рисунком - принадлежала Марине Цветаевой. Цветаева говорила, что лев на тарелке напоминает ей Максимилиана Волошина:
«У меня здесь, в Кламаре, на столе, на котором пишу, под чернильницей, из которой пишу, тарелка. Столы и чернильницы меняются, тарелка пребывает, вывезла её в 1913 году из Феодосии и с тех пор не расставалась. В моих руках она стала еще на двадцать лет старше. Тарелка страшно тяжелая, фаянсовая, старинная, английская, с коричневым по белу бордюром из греческих героев и английских полководцев. В центре лицо. Даже лик: лев. Собственно, весь лев, но от величины головы тело просто исчезло. Грива, переходящая в бороду, а из-под гривы маленькие белые сверла глаз. Этот лев самый похожий из всех портретов Макса. Этот лев - Макс, весь Макс, более Макс, чем Макс».
Дочь Цветаевой Ариадна Эфрон говорила, что тарелка входила в список вещей, увезенных Цветаевой в эмиграцию:
«Что мы везли с собой? Вот сохранившийся в одной из материнских тетрадей -
«Список (драгоценностей за границу):
Карандашница с портретом Тучкова IV
Чабровская чернильница с барабанщиком
Тарелка со львом
[...] тяжелая фаянсовая тарелка с золотисто-коричневым рисунком, изображающим крадущегося сквозь растительный орнамент гривастого «царя зверей с лицом Макса Волошина» [...]».
Настоящая тарелка утрачена.