В баре заброшенном есть два стакана.
Чан из-под рома и три тары вермута.
Вывеску ночью увидят лишь пьяные
В синем неоне с название "Свергнутый".
В баре нет света, но только по выходу
Синие шторы до пола с подшивкою.
В баре самом пахнет гарью и выхлопом.
Барная стойка, свеча с тонкой ниткою.
Только присядешь на стул, сразу явится
Бармен с улыбкой радушного зрителя.
Только на долю секунды появится
Хвост, но себя посчитаешь ты мнительным.
Бармен предложит какое горячее.
Если откажешься, кофе «Арабика».
Только потом станет мясо отмачивать
И, балагуря, расхаживать с тазиком.
Позже, поджарив на гриле заветное,
В пару стаканов плеснет что запрятано.
Запах полыни, давнишний, заветренный
Льётся в бокал, непромытый, заляпанный.
В пару с тобой захлестнет прям до донышка.
И осушая бокал до последнего,
Глядя в глаза, цвета красного солнышка
Будешь трепать по душам, по соседнему.
Может быть в мыслях ты чувствовал грешное.
Только какао вдруг стало безвкусное.
Где-то исчезла, с пальто твоим, вешалка.
Вместе с обидой и радость не чувствуешь.
Кто этот бармен, с кусками бесплатными
В баре, который на картах не числится?
Только оттуда, с безнравственно пьяными,
Сотни веков вырываться бессмысленно…