когда уставши от забвения
ослепшего людского мира
последнее стихотворение
напишет чуждый всем проныра
а непреклонные правительства
запьются кровью с взмахов бритвы
останутся одни лишь витязи
на опустевшем поле битвы
останутся одни лишь мамонты
не помня что им завещали,
и я боюсь что дети грамоты
обречены ещё с начала
как у китайских часовых
тревога от костра к костру шла
в нас эстафета мыслей злых
я страшен в том же в чём я трушу
и злоба горестных обид
по кругу мечется как птица
но жутко то что кто убит
не может возразить убийце
а может только жечь в ответ
сердца невинных раздирая
и вот уж рождена на свет
огромной ненависти стая
и только тот чей дух силён
из-за беззубого блаженства
когда-нибудь в конце времён
опишет это непотребство
но как и троцкий был сражён
в затылок резко ледорубом
фигура киллера с ножом
стоять уж за спиною будет