Слушай, приятель о том, как:
В разговорах вечерних за чашкой чая
шлёт всем недругам боль и проклятья,
на свои же слова уповая.
Клятые! Клятые демоны! Черти! Бренные прихвостни лжи!
Ей не справиться с силушкой злобы, что уселась в тиши её огромной пустой души.
Ты хоть кричи, хоть вой, хоть баюкай и пой.
Не унять, не заткнуть, да не вынести боль.
Отлучённая от покоя.
И молящая про покой.
***
Хоть пляши, хоть греши, хохочи иль плачь.
Нам один что с тобой, что с нею готов палач.
И один что с ней, что с тобой уготовлен суд.
Все одно в казане: что благой, что плут.
Все уйдут.
Всех обмоют и погребут.
***
И грохочет звонко моя Беда:
Пропади всё пропадом в никуда! Пропадите, сгиньте в пустынных днях.
Нет ни тоски, ни толку в ваших семи кругах.
Нет ни любви, ни ласки в ваших скупых речах.
Есть только камень памяти на плечах.
Даже тот зачах.
***
Слушай злобу лютую, что кричит на мир.
Что ревёт и бьёт прямо себе в лицо.
Что бредёт по разуму меж могил, тех,
кто отринул венцы свои в роли творцов.
***
Не страшись, приятель, вредной, лихой Беды.
Ведь когда остаёмся с нею и я, и ты.
Все разбиты и сломлены.
Все - слабы.
Знаешь, приятель,
На троих у нас в общем одна судьба.
Нам что смерть одна.
Да и жизнь одна.
И та у дна.
***
Потому то слушай, приятель, плач отчаяния и глубокой грусти.
Обними Беду.
Ты прими Беду.
Она дух испустит.