Висенте Алейсандре-и-Мерло (1898-1984) - испанский поэт. Он 21-ый поэт, Нобелевский лауреат по литературе в моей подборке. Его почти не переводили в Советском Союзе и в России, поэтому русскоязычному читателю поэт практически не известен.
Алейсандре родился в городе Севилья в 1898 году. Именно тогда прозвучали голоса X. Р. Хименеса и других художников слова знаменитого поколения девяносто восьмого года. Их уроки, их вопросы, заданные современникам, отчетливо повлияли на формирование Алейсандре.
Будущий поэт стал старшим ребенком в семье после того, как сестра до него умерла в раннем возрасте, а младшая родилась в 1899 году. В Малаги проходит детство поэта. В 1909 Алейсандре с родителями переезжает в Мадрид, учится в колледже, а в 1914 году поступает на юридический факультет Мадридского университета. Кроме юридических дисциплин, также посещает семинары по испанской литературе. В 1920 году, получив специальность «Торговое право», преподаёт в Мадридской школе торгового предпринимательства, служит в ведомстве андалусских дорог, печатает экономические заметки в столичном «Финансовом еженедельнике». В Севильском журнале «Греция» появляется (еще под псевдонимом) первое стихотворение Алейсандре. Со студенческих времен Висенте пишет стихи, но долго никому их не показывает. В 1922 года он заболел инфекционным артритом, а в 1925 году у него обнаружили туберкулез почек, развивается нефрит, и долгие месяцы будущий поэт прикован к постели. Алейсандре по состоянию здоровья оставляет службу в железнодорожной компании и поселяется в сельском доме отца в поселке севернее Мадрида, где в течение двух лет погружается в литературную деятельность. Узнав, что Висенте пишет, друзья посоветовали ему показать литературные пробы в журнале «Ревиста де Оксиденте», где и были впервые напечатаны стихи, подписанные его именем (1926). В 1927 Алейсандре знакомится с Федерико Гарсиа Лоркой. В этом году отмечалась трехсотая годовщина со дня смерти великого испанского поэта Луиса де Гонгора-и-Арготе. Группа молодых писателей-сюрреалистов, к которым присоединился Висенте Алейсандре, объявила себя последователями Гонгоры и стала называться «поколением 1927». В 1928 выходит первая книга стихов «Округа». Алейсандре заинтересовался работами Зигмунда Фрейда, которые использует для толкования испытанных им во время болезни патологических видений. Влияние сюрреализма и фрейдизма прослеживается в сборнике «Страсти земли». В 1933 году поэт получил Национальную премию по литературе за сборник эротических стихов «Разрушение или любовь». В 1935 года в Мехико публикуется сборник поэтической прозы «Земная страсть» («здесь скрыта вся моя позднейшая поэзия», писал Алейсандре). Выходит книга лирики «Гибель или любовь»; обе книги отмечены сильным влиянием сюрреализма. Когда в 1936 году в Испании началась гражданская война, для многих из «поколения 1927» настали трудные времена. Большинство членов группы покинуло страну; Гарсиа Лорка был казнен франкистами. Написанные в манере народных романсов стихи Алейсандре «Безымянный ополченец» и «Расстрелял» становятся фронтовыми открытками. На смерть Лорки Алейсандре отозвался элегией «Похороны». Из-за болезни Висенте Алейсандре вынужден был остаться в Испании, хотя его дом, находившийся вблизи района боевых действий под Мадридом, в конце войны был уничтожен. Правда, после смерти отца в 1940 году Алейсандре с сестрой удалось дом восстановить. После победы франкистов поэт надолго прекращает печататься, поскольку в это время его творчество было запрещено. Однако Алейсандре продолжал писать. В 1944 году все-таки выходит новый сборник стихов «Тень рая». В 1950 появляется сборник «Наедине с миром». В этом же году Алейсандре избран членом Испанской королевской академии; он произносит речь «Жизнь поэта: любовь и поэзия».
Алейсандре формулирует не только целостный взгляд на собственную поэзию, но также высказывает свое понимание слова: «Я убежден, что не существует слов поэтических и непоэтических... Я предлагаю дефиницию более скромную, но и более точную — в поэзии нет красивых и отвратительных слов; существуют лишь слова живые и мертвые, слова истинные и лживые...»
В 1968 году появляется книга «Стихи завершения», которая получила премию испанской критики, а также сборник эссе писателей и литературных критиков мира «В честь Висенте Алейсандре». В этом году выходит и первое «Полное собрание сочинений» Алейсандре (в одном томе). Критики говорят, что пристрастие к философской лирике, основные темы Алейсандре унаследовал от классической испанской поэзии. В традицию он внес нечто новое. Если его предшественники XIII-XVII веков благоговейно воспевали творение мира, зарю и рассвет, то Алейксандре почти неизменно разглядывает и воспевает космос ночью. В это время суток поэт слышит музыку своего времени. Последнее подтверждается хотя бы тем, что среди стихотворений книги более двадцати раз слово «ночь» звучит прямо в названиях («В разгаре ночи», «Вся ночь», «Море и ночь», «Песнь ночи и дня», «Ночная пещера» ). В стихотворении, посвященном Хуану де ла Крусу поэт говорит:
...не лги мне,
ночь, и ночи мгла немая и холодная...
Все стало знаком... Скажи мне, смерть наступит, когда начнется ночь моя?
(«Моя ночь»)
Знаки ночи нуждаются в разгадке, в толковании. Особенно сны:
Пустая правда еще настойчивого тела.
Черные очи. Больше света. Стекла. Обращения.
...глаза черны, о ночь, и, тебе подобно, слепят.
Но тень — это ничто: нечистый сон, нечистый, ведь есть дыханье жизни даже в его пределах.
И неотступны волны темноты.
Не вижу ничего, не знаю. Рассвет или никогда.
(«Нечистый сон»)
Последний пример заставляет вспомнить тему сна в творчестве Кальдерона и Гойи. Если говорить о влиянии живописцев, то несомненны определенные реминисценции из Эль Греко.
Луна-распутница расплавила свой свет над нашим родом. Долина умерла — так начинается стихотворение «Кто был» из цикла «Поэмы завершения». Алейсандре разглядывает космос в самую тяжелую и напряженную пору ночи, когда душа остается наедине со вселенной и эта вселенная затемнена. Зато впереди так или иначе, в мелких, но внятных деталях, обещан рассвет. И потому столь значительную роль в поэтическом мире Алейсандре играет освещение: либо отсутствие его, либо первые знаки приближающегося света, который твердо связан в сознании поэта с человеческим родом. Поэтому стихотворение «К человеку» начинается строкой: «Зачем ты споришь, света бледный сын?..» Ряд подобных примеров можно продолжить.
О звук любовный из далека галактик,
влюбленных песнь, молчащих о страданье,
звук тел живущих, душ живых
и бесконечных сфер, светящих нам своим молчаньем!
(«Свет»)
В 1974 году он еще раз получает Премию испанской критики за сборник стихов-диалогов «Беседы о познании». В 1977 году Висенте Алейсандре присуждена Нобелевская премию по литературе «За выдающееся поэтическое творчество, которое отражает положение человека в космосе и современном обществе и в то же время представляет собой величественное свидетельство возрождения традиций испанской поэзии в период между мировыми войнами». «Он никогда не подчинялся режиму Франко, – сказал при вручении премии Карл Рагнар Гирово, представитель Шведской академии, – он шел своим путем, его творчество изящно и хрупко, но неистребимо, оно – неиссякаемый источник духовной жизни Испании». Из-за болезни Висенте не смог лично присутствовать на церемонии вручения премии и был представлен своим другом Хусто Хорхе Падроном, молодым испанским поэтом и переводчиком произведений Алейксандре на шведский язык. В этом году выходит и второе "Полное собрание сочинений" поэта. После вручения Нобелевской премии король Испании Хуан Карлос I наградил Висенте Алейсандре Большим крестом Карла III. 14 декабря 1984 года Висенте Алейсандре умер в Мадриде.
***
Цитаты Висенте Алейсандре-и-Мерло
Поэзия — это общение. То, что служит для разговора с другими людьми.
Поэзия должна быть человечной. Без человечности это не поэзия.
Мы знаем, куда идём и откуда пришли. Мы вспышка между тьмой и тьмой.
Поэзия начинается и завершается человеком, хотя от полюса и до полюса приходится пересечь, а иной раз осветить — целую вселенную.
Я убежден, что не существует слов поэтических и непоэтических...
В поэзии нет красивых и отвратительных слов; существуют лишь слова живые и мертвые, слова истинные и лживые.
***
Перевод С. Гончаренко
Воздух
Ещё неимовернее, чем море,
ещё сосредоточеннее — воздух.
Пустыня света в стынущем просторе,
бессонница высот в студёных звёздах.
Бессмертный воздух! Может быть, дo края
он грудь тебе собою переполнит —
но он, бессмертный, о тебе не знает.
Но он, бессмертный, о тебе не помнит.
Море
Разве моря кромка голубая
льнёт печально к берегу губами?
Вон как вольно рыщут волны в поле.
В небе благодать, а солнце — в море!
Что за свет, пронзающий навылет,
на трепещущую вечность вылит?
Божье сердце бьётся в синем свете:
бьётся вне
и времени и смерти.
ОГОНЬ
Одинок огонь, не причастен
к обоюдному жару страсти.
Посмотрите, как плещет пламя,
завладевшее небесами!
Как в луче вертикальном взмыли
птицы, не опаливши крылья!
А костер человечий? Много
до него еще, слава богу,
лет, пронизанных этим светом
и огнем невесомым этим —
самым чистым и ясным самым…
Человек, погоди с кресалом!
Что за упругая кровь по излукам
Что за упругая кровь по излукам
льется, точа ледяную плотину?
Хлынуло в сжатые губы лавиной
небо, смывая оплот акведука!
Певчие струи, и смута, и мука
ветра, всверлившего свист соловьиный
в пену, кипящую первопричиной
кровосмешения света и звука.
Ширится полночи грузная крона,
пряча в листве вороненой и влажной
звездную тяжесть тугого плода;
бриз, низвергающийся с небосклона,
черную ветку качнул — и протяжно
звоном ответила ветру звезда.
ЮНОСТЬ
Окно. Звезда в зените.
Глаза, куда глядите?
Глаза глядят на стены:
не выбраться из плена.
Кирпич, и черепица,
и пол… Кругом — граница.
Я стиснут ей до боли.
Звезда горит на воле.
Однажды день настанет —
и стен совсем не станет.
И хлынет свет. Стираясь,
все грани сгинут. Радость!
Но я, навек ослепнув,
глаза сомкну. Нелепо…
Свобода! Но над полем
моя звезда — в неволе.
КОНЕЧНАЯ МГЛА
Мутится мысль и смущена душа.
Кого сейчас мои ласкали губы?
Свет или сгусток мглы меня погубит,
мой жар в себя вбирая не спеша?
Как билось сердце, грудь мою круша,
как пела кровь и как трубила в трубы…
Но, верно, страсть, ослепнув, шла на убыль:
уже мерцает дно ее ковша.
Ты здесь струилась меж моих ладоней,
рекой упругой подо мной текла,
вникая кровью в дрожь моих агоний.
Все кончено. Закатная зола
не лжет рассудку. Свет потусторонний
бесстрастно заволакивает мгла.
ЗЕМЛЯ
И остыло
земли горнило.
И трава на земле проступила,
как зеленого пламени космы.
Ком земли, обживающий космос.
Что в нем было? Он плыл, не таял,
непорочен и необитаем.
Плыл на ощупь в пространстве черном,
озарен лучом золоченым.
***
Статья подготовлена из нескольких статей Интернета Галиной Аникиной.
Фото взято из Интернета.