Когда по старости глодаешь взором блажь,
Красотку милую ведя глазами веско,
То может младость впечатляет, в дрожь,
Иль то нечаянно задергается веко,
От спазма ли, от тика на щеке,
Усталость организма, что поделать,
Хотел приятеля развидеть вдалеке,
А тут она пред взором: ножкой шасть.
Такая жизнь, такие годы, время в кучу,
Часы в гостиной дома шлют секунды бег
В сердечный спазм души, парчу
Мгновений чтя твоим вниманьем,
И вот задумчивый безмерно человек,
И взор ведет как будто наудачу
Со всем почти бездыханным стараньем
По суетной толпе, прохожим редким.
И вот она, ваяние что сна забытого.
В кармане где-то детские конфетки,
Засунул руку, повозил средь пальцев, и «того»,
Задумал что ли угостить, но не ребенок
Сия девица прыткая красой младой,
Проходит мимо уж, да статною главой,
И знаешь ее будто бы с пеленок,
Зим двадцать что ль тому с ее мамашей
У розовой коляски чуть склонившись,
Заботливо в «папашу» обратившись,
«Агу-агу» брынчал среди усов без седины,
В коляску зыркая лицом сурьезным,
Немного суетно-помпезным и чудливым,
Играло сердце от прочувственной струны.
Еще без седины, но время током прет.
И вот уж голова имеет проседь, м-да.
Он взял от жизни свой рассвет, и никогда
Уж боле тонкость чувства не найдет
В гремящем веком сердце, гул земной
Как будто бы землетрясеньем суть
Подъятой жизни, в мысли — зной,
И пройденный да не напрасно путь.
Еще раз посмотрел вслед ладным ножкам.
Точеная фигурка, прикид моднячий.
Все ладно будто в ней, неведом срам.
И взгляд перед собой, он настоящий.
И будто на часах весны на караул стоящий,
Провел рукой по волосам, смотря и грезя.
Девица оглянулась: «Здравствуйте», гудяще
Вошло в нутро, в бессмертие, в благое «я».
Кивком ответил ей, как будто мать ее
В том дне почти забытом покачнула
Коляску детскую, несмелое нытье
Еще припомнилось, во дне другом, минуло
Лет уж несколько, сосед их, сдуло
Воспоминанье сразу, в коем всё:
И пятилетние девчоночьи капризы,
И мамины нежданные сюрпризы,
И многих лет его безмолвное литье.