В чреве модного Бентли,
руль над брюхом приладив,
Респектабельный «мачо»
с юной дамой пылит.
Волосенки седые
бриолином пригладив,
Похотливо вздыхая,
комплименты брюзжит.
Растопырившись в мыслях,
крутизну напуская,
Порселоново скалясь
и держась молодцом,
Ловелас грузнопузый,
зуд меж ног предвкушая,
Держит путь, как обычно,
в ресторанный притон.
Тёртый лис, юркнув в норку,
всякий стыд потеряя,
Будет словно мальчишка
с модной дивой крутить,
Чтобы утром проснувшись,
всех и вся убеждая,
Клясться в верности чести
кров семейный хранить.
Жизнь пока не прищучит,
так и будет резвиться,
Как щенок кувыркаясь
в своих играх с хвостом,
Чтобы жить на халяву -
удалось умудриться
Острой костью родиться
в горле, но не в своем.
Совесть душу не гложет,
стыд румянцем не красит.
Хапнул сам и не важно,
что другого «уткнул».
То, чем ёрзают в кресле,
«крыша» обезопасит,
А чем «щёлкать» не надо
то со страху заткнул.
Пустозвонит по жизни,
как фальшивая нота -
Неизвестность пугает,
жажда власти бодрит.
Но, однажды … (внезапно)
подойдет скромно кто-то,
Чем-то звякнет тихОнько
и все в миг улетит.
****
Поползут разговоры,
слухи мифы раздуют,
Что такой самый самый
нас покинул на век.
А реально и память,
словно свечку задуют,
Чтобы смысл не поганить -
жил да был человек.