То было на заре после продрогшей ночи
Я брёл уставший, накирявшийся в умат.
Спасенье? Может есть, но мне хотелось очень
Навзничь упасть и больше не вставать.
Где ваша чёртова любовь, где ваше счастье?
В каком же храме разбивать мне лоб об пол?
Я на ногах еле стою, разорванный на части,
Я перед миром чист и перед богом гол.
Мой век не долог и важней всего не вечен,
Я в миг познал, что жить спокойно не умел.
Я так устал извечно жаждать встречи,
И, опустившись на траву, потерянно смотрел.
Ты шла упорно, твёрдо, строго и ретиво,
Взгляд словно выстрел, как орудий залп.
Твое лицо было бесчувственно красиво,
Но как был нежен неприкаянный оскал.
Остолбенел. Молчал. Кровь будто закипела,
Хотелось закричать, но я не смог вскричать!
Упал. Навзничь. Ты этого хотела?
Ползу как раб и ноги не могу поднять.
Не убегай, пожалуйста, я волком взвою,
Я буду беспристрастным, буду как бурлак:
Тащить иль плыть, ногтями землю взрою,
А коль захочешь, поселюсь в барак.
Но ты прошла, раздвинув свои плечи,
Не посмотрела, не вернула взгляд.
Я полюбил ежесекундно, бесконечно
Твой беспристрастный, неземной наряд.