память тактильна, порой
её яркие камушки пляшут в ладонях, звучат как молебен,
стучат так настойчиво, мерно и точно, что на них смотришь,
и вроде и кости, а вроде стекляшки, и каждая вспышкой сияет в лучах,
мельтешит раскадровкой, ложится в подкорке десяткой тонов,
и латунный — твой мертвенный взгляд, словно стылое утро,
начищенный белый — клокочущий вспененный смех ни о чём,
посеченно-песчаный — тот невозвращенный привет,
невозможный прозрачный — готовая слушать печаль;
их там больше — невзрачный пятнистый и пепельно-лунный,
улыбка, кивок и неловкие руки, бегущие блики и в тон переборы,
стекло это холод, зеркальные своды, высокие воды,
пожалуй и повод взглянуть на себя, не грустя, не жалея,
собрать, обкатать, отдышаться, сложить в ожерелье.
8/5/23