Воспитательный момент
Наталья Пазельская
ВОСПИТАТЕЛЬНЫЙ МОМЕНТ
ВОСПИТАТЕЛЬНЫЙ МОМЕНТ
Рассказ из детства Саши
Почему его звали «мичуринец», мы не знали. Для нас, малолетних пацанов, он был дедом Миколой, хотя «деду» было, наверное, лет сорок. Так ведь с бородой, значит, дед.
«Мичуринцем» его прозвали односельчане не зря. В своём небольшом саду он был магом и волшебником. На одном дереве у него росли сливы всех цветов, рядом алыча и тёрн, вроде бы даже абрикосы. Яблоки разных сортов, украшали яблоню до поздней осени. И прочие невиданные чудеса садоводства. Располагалось село на границе России с Украиной, только какие там границы – одна страна.
Дед Микола всё свободное время копался в саду – сажал, прикапывал, прививал. На ветках деревьев болтались лоскутки из клеенки с надписями, как в роддоме у младенцев.
Семена, саженцы, черенки он щедро раздавал соседям и всем желающим. Некоторые относились к его опытам насмешливо, а вредная баба Ганя вообще язвила: - «Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не вешалось». Да она всю жизнь была змеюкой. Односельчане с гордостью произносили названия новых сортов вместо привычных «антоновка», «белый налив». Теперь звучали: «Мелба», «Смеральда», «Лучезарное» и другие.
Сады были при каждом дворе. Грех было не пользоваться – чернозём, солнышко, дожди летние
тоже стороной не обходят. Всё бурно росло, цвело, плодоносило. Казалось, воткни палку в землю, и она зацветёт.
Всё лето хозяйки делали «закрутки» на зиму. Солили, мариновали, квасили капусту и свёклу, огурцы и помидоры, баклажаны и перцы. Хвастались, кто больше заготовил.
Для детей лето самая благодатная пора. Утром встал, кружку молока с большим ломтем хлеба смолотил и на улицу. Там уже друзья ждут. Помчались стайкой на речку. Километра три проскакивали, не заметив.
Речку назвать рекой не выходило – чистая, неторопливая, самое глубокое место под старой нависшей ивой. Там глубина «с ручками», можно понырять или с «тарзанки» сигануть в зеленоватую
воду. Прыгаешь потом на одной ножке – воду из ушей вытряхиваешь.
Глядишь, полдня пролетело. Побежали на колхозное поле. Оно большущее. Два куста картофельных выдернули, костерок развели, картофелины закопали в горячую золу, и обед готов. Картошечка печёная, чуть снизу пригоревшая, руки обжигает, мордахи у всех в саже, но вкуснее ничего на свете нет.
По вечерам надо по дому помочь. Корову загнать, траву на грядках прополоть, огород полить, воду в бочку натаскать. Тёплая отстоявшаяся на полив ушла, овощи любят тёплую водичку.
Обуви мы никакой не знали, всё лето босиком. Пятки чёрные потрескавшиеся не отмывались.
И по садам лазили, как без этого, хотя у всех свои были. Так ведь интересно. Вот и забрались мы с Василём однажды во владения деда Миколы. Забор был ветхий, трухлявый, любую доску чуть сдвинь и пролезай. Крадучись влезли через дыру в заборе. На одной из яблонь нахватали яблок за пазуху и тикать.
Вылезли через дырку, тут нас дед Микола и сцапал. Мы скулили для порядка – мол, «не будем больше», а он так добродушно: - «Та, вестимо, хлопчики, не будему». И тащит нас дед к крапиве, что росла рядышком. Тут мы от страха и верещать перестали, - всё, настегает сейчас крапивой. Ага, как же? Он эту крапиву нам в штаны затолкал. Орали мы оба во всё горло. Домой мчались, словно бешеный бык за нами гнался. А Микола идёт за нами, усмехается, злыдень. В дом влетели, думали, бабушка за нас заступится, а она головой качает: - «Эк вы недобро поступили. Микола вам и так яблок нарвал бы, да не зеленцов, от которых зубы сводит и кишки крутит. А вы, поганцы, оборвали новый сорт привитый».
И дед Микола туда же: - «Я за привоем этим в соседний район мотался. Опытный он у меня. Бирка висит на ветке, читать, небось, умеете? А крапива – это воспитательный момент, чтобы впредь неповадно было».
Бабушка уже воды холодной в тазы налила, крутимся мы, как ужи на сковородке, в этих тазах, слёзы сами из глаз текут. Повизгиваем. Да мысль ещё покоя не даёт – засмеют ведь ребята.
Но в сад деда Миколы больше никто не лазил. Я после школы на агронома выучился, сам теперь «мичуринцем» стал. И не жалею, уж больно красива, богата и благодарна природа наша.