Бурлят вселенские стихии,
Хоть "двадцать первый" за окном.
А либеральные витии
Как прежде стонут о своем.
Свободы жаждут они снова,
И вновь "болеют" за народ.
Для смены власти все готово,
И все во имя тех свобод.
"Радеют" лишь за гражданина,
За счастье жизни и права.
А получается картина,
Что вновь сорока наврала.
Но от какой свободы млеют,
Свободы рук и языка?
Безбожно врут и не краснеют,
У них не связана рука.
Никто не запретил эфиры,
И рупор пробкой не заткнул.
Они открыты перед миром,
Никто их нынче не "обул".
"Вы лишь немного поднажмитесь,
И сгинет вас душивший гнет.
Ну и конечно не скупитесь,
И киньте денежку на счет".
А разве бы бесплатно стали
Вещать все эти мастера?
Во всей той навальнисткой стае
Трудятся с ночи до утра.
Кипит бурлящая кастрюля,
Аж пена хлыщет через край.
И либеральный ветер дует,
Хоть прямо уши затыкай.
В умах, что слепо им поверят
Подчас такая чехарда, -
Что душу всяк открыл как двери,
Куда влетает либерда.
Звонят, бомбят из всех колонок
О двойниках, дворцах "царя".
Но понимает и ребенок,
Что все собаки лают зря.
И ветер времени уносит
Весь этот лай в один момент.
Лишь только о свободе просит
Один "берлинский пациент".