У открытого окна с незажженной сигаретой
ты сидишь совсем одна - вспоминаешь это лето,
вспоминаешь звездопад, песни воронов и стригов.
На страницах моей книги надрывается закат -
громким стоном саксофона, белой клавишей рояля.
Год назад под одеялом размечталась ты о доме.
До того как твои дочки съели яблоки в саду.
До того как ветер ночью с юго-запада подул.
Отдыхай из пыли птица, я без имени, я прах
Чтобы в мире воплотиться, я ищу твои глаза.
Я ищу забытый Путь, зреет план под буквой «Б»
Третью ночь мне не уснуть.
Я мечтаю о тебе.
Я на кухне - обезвожен, ребра ноют, голос стих.
Меч беспечно вложен в ножны. Чай заварен на двоих
А из твоего окна моя улица видна.
Я машу тебе рукой – «Приходи ко мне домой!»
Не пристало быть из страха человеку одному.
Даже если он из праха все должно быть по уму.
В Красном море тебя ищут, в темной бездне зазывают.
У меня есть сахар к чаю и для размышлений пища.
У меня есть шесть пластинок – про Алису, про собак
На стене висят картины, не зачем-то – просто так
Здесь ты можешь отдохнуть
Я готов твой мир принять
Вся случившаяся жуть не должна тебя менять
Сад, я слышал, погубили, раздавили языки
и кого-то утопили.
Или чуть не утопили на излучине реки.
Этот кто-то счастлив очень, он гуляет по пустыне
Он чего-то очень хочет, прикасается к святыням
И бормочет, все бормочет о негаснущей душе
Ему тридцать три уже,
а он все себе бормочет. Там, наверное, с башней жесть.
Он поет по средам «Дарлинг», он играет на гитаре,
у него есть Кадиллак
Я зову его Джан-Карло, хотя имя его старит
Он дурак, но он не враг
Есть другие – за стенами, что облизывают стекла
В одиночестве жрут камни, испражняются на пол
Вожделенно тянут руки, открывают настежь окна
И зовут Его, и плачут, умоляют, чтоб пришел.
Мертвый Бог и Страшный Суд за тобой и мной придут
Ты закроешь этот город, даже будучи бескрылой
Своей песней отвлечешь их,
тех, кто копие вонзает в плоть стенающей планеты
Я же выпью море нефти, и открою свое чрево.
Пусть в огне весь мир сгорает.
Все закончится на этом.
Держит ниточка нас крепко, твои доченьки на ветках.
Нет судейства над душой, ибо нет души
Старый патефон играет, пока дети убивают
Мертвого Отца.
Некуда спешить.
Двери распахнулись лихо, и вдруг стало тихо-тихо.
Раскидало по мирам ревностных щенков.
Отведу тебя я в ванну и омою твои раны
Ночь пройдет без снов.
С дивана завтра подниматься рано
Строить новый мир
Мир без мыслей воплощенных, без событий предреченных,
И без песен обреченных -
Мир большой любви,
что струится черной нефтью по корням живого древа
на котором черепа.
На котором птицы ночи, мантры тихие клекочут.
От которого тропа
в дом наш путников приводит
и они скользят тенями через комнаты квартиры
где с тобой живем.
Много курим, пьем лонг-айленд, раскрываем тайны мира
и сшиваем плоть Вселенной
Я и ты - вдвоем.