Осенний день. И дождь не отпускает небо.
Унылой серостью залитая земля…
А солнце будто бы совсем ослепло,
и не осталось даже слЕда от тепла.
Обочина. Перина грязи. Пёс застыл.
Землёй чернеет шерсть. Поникли скорбно уши.
И если б в целом не задорный нрав, завыл бы…
от мёртвого людского равнодушия.
Он не из тех собак, что стаей нападают.
И не из тех, что подыхают от тоски.
Он жив. Он одинок. Как он отчаян!
И от людей уже давно не ждёт любви.
В сторонке от густой толпы, у перехода,
боясь болезненных и жалящих пинков,
он ожидает верного сигнала светофора,
чтоб мокрую дорогу перейти.
Замёрзли лапы, потому что день остывший,
и сверху непрерывно поливает дождь.
Хотелось бы, чтобы в ознобе не трусилось тело,
и только бы не наступала злая ночь…
Он не худой! Вы что?! - Просто поджарый…
«Но выпирают рёбра!» - Да! Дела нехороши…
Грязью замараны когда-то бежевые лапы,
они теперь под цвет голодной и сырой зимы.
И поначалу вроде как бросался к людям…
за утешеньем, лаской… Так хотелось есть..!
Но каждый раз одно… И было худо…
Как ранит брань.., ещё сильней - пинок под хвост…
Однажды для хозяев стал ненужным…
И дом уже не дом - какой-то лес…
обочина, дорога. Скромный ужин.
И попить из лужи…
…лягушки очень странные, конечно…
***
Зубами выгрызая из лохматого хвоста репей,
от холода и голода в теле увечном…
он доживает жизнь, стремительно старея,
… в сторонке от людей бесчеловечных…