как жеребцы бодро, вбежали в Пассаж на Петровке

Тома Мин
                "В Пассаж на Петровке, где помещался аукционный зал,
                концессионеры вбежали бодрые, как жеребцы."
                И.Ильф и Ев. Петров «Двенадцать стульев».


Я торопливо пообедал в ресторане,
                стараясь

поскорее исполнить обычай людей –
                есть каждый день.
                Затем,

я закурил папиросу,
заказал коньяк, кофе.
            .
В голове лениво
потянулись обрывки

каких-то образов, мыслей,
немного расплывчатых,

как дым от моей папиросы:
         что-то из прошлого

сплеталось в события,
          которые могли бы случится,               
                но так и не случились.

*

Я сидел один за маленьким столиком,
 маленькими глотками допивал кофе.

Надо было уже уходить.
            Но...  куда мне идти?

До полуночи было еще далеко...
Я расплатился, надел пальто

и направился к выходу. На улице таяло,
                в клубах сырого тумана
                под  огнями

уличных фонарей
         люди роем тусклых теней

шлепали по мокрому тротуару
                и пропадали
                под замысловатой
                аркой               
               
Петровский пассажа. Я вспомнил Ильфа-Петрова:
" ... концессионеры, как жеребцы, бодро,
                вбежали в Пассаж на Петровке,

где помещался аукционный зал..."
                Я знал:
                сквозь Пассаж

можно пройти на противоположную улицу.
                Но, то ли сдуру

то ли по рассеянности,
        я по боковой лестнице,

войдя в Пассаж,
поднялся на второй этаж.

Заметив ошибку,
я быстро шел мимо

уже закрытых магазинчиков:
                лишь бы выбраться

поскорее отсюда
  и выйти на улицу.

*

Я шел уже довольно долго,
                как вдруг, сбоку,

открылась одна из дверей, очень узкая:               
        из-за нее высунулась голова старухи.

Седая, сгорбленно-маленькая,
                она уставилась

на меня тусклыми глазками
        как-то уж очень внимательно
               
и прокричала: "Входите!
мы еще не закрыты.
               
У нас осталось
   немного товара."
            
От неожиданности я почти прокричал:
                "А что там у вас?"

Старуха хитро ответила:
"О! у нас тут небывалые редкости!

Да вы не стесняйтесь, проходите,
                присаживайтесь, курите...

Желаете просто посмотреть?
или у вас есть определенная цель?"
               
"Да ведь у вас тут ничего нет! пусто!"
Действительно, ничего кроме узкого

прилавка и уходившего в потолок зеркала,
               в комнате ничего больше не было.

Это был странный магазинчик:
               старуха сделала вид,

что выкладывает что-то на прилавок:
"Ничего нет? - это вам только кажется!

Взгляните вот на эти образцы
            эликсиров страстной любви...

А эти маленькие шарики -
                экстракты

ненависти: ненавистная вам особа
                от "такого"
            
сразу умрет!
            А вот

с помощью этой трубочки
              можно прислушаться

к душе человека и улавливать
                его печали, желания,

радости и даже...
               насылать на него  несчастья!
                Не правда ли,

интересная трубочка?"
Но ничего, кроме пальцев старухи

я не видел! и лукаво спросил: "А есть ли
                что-нибудь поинтереснее?"

"О! покажу с удовольствием.
Вот покрывало. Если набросите

его на себя, то вас не будет видно.
                Взгляните,
 
вот я набрасываю на вас покрывало
                и вы сразу же ... исчезаете!"

Засмеявшись, она добавила скрипучим голосом:
                "Никто больше

никогда и нигде вас не увидит!"
             Вот так печально закончился мой визит
                в тот "пустой" магазин

небывалых редкостей,
             любви и ненависти:
                больше никто, никогда и нигде

меня не видел.