Сто двадцать. Крик. На проводе — гудки.
Летят дома, машины пред глазами.
Им некого винить. Виновны сами.
Два мира. Две столицы. Две реки.
Пусть бьётся музыка авто в ночной Москве.
Пускай блестят ножи на кухне Петербурга.
Не станет ей писать, звонить под утро,
Потом листать статьи " Нашли в Неве".
Как в лучшем фильме: в жуткой катострофе
Два сердца замерли в один и тот же миг:
Москва — разбилась, по канонам книг,
А Питер — растворился в луже крови...