Палачи несгибаемы. Знаешь,
им неведомы страх и тоска.
Прочитать не успеешь Кадиш,
как почувствуешь сталь у виска.
«Отче наш» прошептать не успеешь,
в позе лотоса не посидишь,
коврик перед собой не расстелешь,
где там Мекка – не разглядишь.
Быть повешенным на оливе
(Ну какой из оливы крест?!)
Иль барахтаться в львиной гриве…
И никто потом не воскрес.
Дрожь стараясь унять в колене,
палачу помахать рукой.
Из какого же он колена
несгибаемый стал такой?