Он говорил мне "ты ж мой хороший", а ещё иногда "моя дорогая".
Мне казалось, что в этом была плюшевость и мимимишность какая-то.
Я влезала тогда в чужую зону комфорта,
Но всего этого как будто не понимала,
Без спроса зачем-то добро причиняя,
А добро меня позже обраткой, как медным тазом, накрыло.
И заискрило все, заскользило.
Как будто взяли зачем-то натерли мылом,
Добавить остроты в мою жизнь,
а может, это новый вид спорта,
И вот теперь над этой картиной стоят с попкорном
и угорают.
И теперь я своих границ не чувствую больше,
Пытаюсь вспомнить, где же заканчивалась моя свобода,
Мне говорят, что время было всегда хорошее,
А я почти не помню примерно последние полгода.
Они, как будто в тумане, прошли беспутно и безнадёжно.
Мне иногда казалось, что ты мой свет,
Горящий вдали маяк,
дарящий чуть-чуть тепла.
И я в беспамятстве тянулась к тебе -
Вот так, отчаянно,
как уставший от засухи ищет дождя сорняк,
Как волчара скулит на луну протяжно,
А может быть, просто от скуки,
Как сжигают бандиты купюры, потому что это, наверное, модно, прикольно, престижно,
Как скорбящие у креста на самом деле не набожны, а безбожны,
Ведь носить на теле крест совсем не означает носить в себе Бога,
Любить, почитать его, верить тихо.
Без всяких там сект наподобие свидетелей Иеговы.
Но я обожглась, а после сгорела совсем до тла,
И уже не найти ни звезды путеводной,
Ни новой своей дороги.
Куда не посмотришь - кругом одно только злое лихо.
И думаешь, где же она, свобода, которая свята, и, может быть, даже светла?
28.03.2021