Дворец Фантазий. Пролог Перо и Кисть

               

       В глубине фантазий темных, Дева в Замке Белоснежном,

       На полотнах своих тканых, тонкой кистью безмятежно,

       В полумгле извечной ночи, в лунном призрачном сияние

       Мир рисует свой волшебный, мир за гранью понимания...



  Тихий треск дров в камине, мягким эхом отдавался в полумраке стен, холодного и опустевшего тронного зала. Крыша частично обрушилась и внутрь, под небольшим наклоном проникал серебристый лунный свет. Призрачным дождем он проливался на мраморный, цвета слоновой кости пол, покрытый тонким слоем льда. В воздухе, вместе с частицами пыли, по залу безмятежно кружили редкие снежинки. Отражая в себе нежное сияние ночного неба, они безупречно белым ковром устелали гладкую поверхность пола на возвышенности подле престола, скрывая темно-алые следы. Лед и хрусталь смотрелись сказочно красиво. Несмотря на почти столетие забвения и все произошедшие со временем разрушения вокруг, трон необъяснимым образом выглядел в точности таким же, каким он был когда-то. Во времена правления Итъиллиэль, единственной наследной принцессы и последней во всем Королевстве, истинной эльфийки, в последствии получившей имя Принцессы Лунных Клинков, отражающее названии величественной династии. На холодной поверхности хрусталя, одиноко лежала, искусно украшенная редкими драгоценными камнями диадема. Цвета лунного серебра, она отражала в себе таинственное безмолвие далеких звезд и если верить древним сказаниям - внутри нее была некогда помещена душа лунной Девы. Откуда-то со стороны коридора до слуха доносился прерывистый, тихий плач одинокой скрипки. Редкие безмолвные тени на одной из заиндевевших стен, сменяя друг друга, неспешно кружились и исчезали в красивом танце. В этой небольшой плоскости, способной свободно уместиться в радиус обзора, была сосредоточена вся его Вселенная. В данной конкретной точке Времени, безупречно темная, столь темная, что в её совершенной глубине казалось утопал не только взгляд, но и сама душа плоскость, отражала в себе искажающийся, словно бы окутанный белесой дымкой образ. Напоминающий Призрак, он неспешно отдалялся, уплывая куда-то в самое сердце Тьмы, незримой рукой увлекая за собою, находящегося за гранью реальности безмолвного наблюдателя. В глубине темных глаз, застыл в холодном ночном свете хрупкий силуэт, пробудивший в скованном льдами сердце его, робкий огонек. Тонкое серебряное перо выскользнуло из пальцев, чернила расплылись по белоснежной поверхности листа бумаги, на котором был изображен, еще незаконченный, но уже достаточно отчетливый величественный Замок. Чернильная Тьма поглотила одну из уходящих в звездное небо башенок, за каменными стенами которой, в вечном своем одиночестве, уже который век дописывала Картину Мироздания, безымянная Художница. Тусклая нить звездного света, призрачным клинком пронзила пелену мрака, окутавшую небольшое помещение, проникнув в самое сердце, погруженного в мир грез писателя. На короткое мгновение девушка аккуратно отложила свою кисть и легким движением руки поправив льняное платьице, неспешно вышла из-за мольберта. Ее взгляд был обращен в сторону единственного маленького окошка, исполненного в виде витража, сквозь которое в уютное, заставленное различного рода картинами помещение, евда-едва пробивался свет полуночного солнца. Таинственным образом, две лежащих в противоположных плоскостях мироздания реальности пересеклись и в красивых, бездонных океанах глаз девушки, в бесконечено-глубокой и мягкой синеве, отразился один из миров, коему она когда-то давно даровала жизнь, написав его на своем Полотне...

 - "Здравствуй" - тихим эхом разлетелся мягкий женский голос, призрачным клинком пронзая пространство и время. "Я знала, что ты сумеешь отыскать свой Белоснежный Замок и сохранила его для тебя, слегка дополнив некоторыми деталями. Теперь" - мир вокруг погрузился в пронзающую слух тишину и сознание писателя резко устремилось в пустоту за Горизонт Событий, туда, куда ни проникают частицы света. Все вокруг закружилось, словно бы в мрачной воронке. Тончайшая пелена Тьмы, заботливо приняла ведомого в свои объятия, рассеивая остаточные образы в его таящей, подобно одиноким снежинкам по весне памяти. Единственное, что удалось сохранить в своем замедляющем ход сердце - образ Художницы. Образ, приглашающей его в свой странный, занесенный снегом мир. Мир вечной зимы...