Совещание было не очень долгим, в редакции вопросы решились тоже быстро, поэтому в этот день Виктор не только встретился со своими друзьями, но и побывал в Кузьминском лесопарке, искупался в пруду, пожалев, что с ним не было Тани.
Сколько связано с этими местами! А сколько изменений?!
На следующий день он приехал на железнодорожный вокзал за два часа до отправления поезда на Кишинев. В очередях требовали не передавать деньги на билеты. Вытянув шею, наш герой искал Таню. Девушка увидела его первой и, стоя в очереди за билетом, крикнула так, что на нее обратили внимание даже в ближайших очередях:
– Сдала на пять! На самом деле! Без обмана! Хватит для поступления!
Растолкав стоявших на ее пути, она подбежала к Виктору и повисла у него на шее, целуя с таким азартом, что в правдивости ни у кого не возникало никаких сомнений. Она же не в театральный институт поступала.
В очереди споры утихли. Многие поздравляли дочку и папу. Так многие решили. Один молодой человек возжелал оказаться на месте Виктора.
– Красивая у Вас дочка. Наверно, послушная, - кто-то из очереди сделал заключение.
– Могу подтвердить, всегда выполняет обещания, - ответила Таня, подмигнув Виктору. И он меня никогда не обижает. Всегда выполняет обещания. Уверена, и в этот раз сделает так, как я хочу.
– Так? – спросила девушка у Виктора. Я сделаю все, что Вы захотите… что этот настоящий мужчина захочет. Я получила пятерку. Да! Пятерку! Поняли? Пятерку! И в этом заслуга моего консультанта.
Посмотрев Виктору в глаза, она спросила:
– А Вы помните, Вы понимаете, что это для меня значит? А еще… а еще… помните? – она запнулась, не зная, как выразить свое обещание «не только под трусики».
Виктор понял ее, опасаясь, что девушка на весь вокзал объявит:
– Вы у меня будете первым мужчиной!
Таня была настолько взволнованной, эмоции били через край, поэтому Виктор сказал ей на ухо:
– Танюша! Золотце мое! Не ляпни лишнего!
В купе Таня уступила нижнюю полку одной из женщин, стоявших в очереди за ней.
– Ещё раз поздравляем, - сказали они. Красивая у Вас дочка. Загляденье просто!
В стареньком вагоне дополнительного поезда вентиляция не справлялась с духотой, особенно на верхних полках. Мужчина вышел. Женщины переоделись. Потом вышли женщины. Виктор переоделся в трикотажный спортивный костюм. Вскоре он снял майку со словами:
– Жара. Духота невыносимая.
– Ты, дочка, тоже снимай! Тебя папа голенькой вместе с мамой купал. Стесняться тут некого.
Таня осталась в лифчике в горошек с мелкими чашечками. Трусики тоже в горошек. Восемьдесят сантиметров ширина окна. Таня и Виктор, нагнувшись, смотрели в окно на меняющиеся пейзажи, почти соприкасаясь головами. Девичья грудь на расстоянии вытянутой руки. Даже ближе. Она видна почти полностью для обитателя верхней полки. Содержимое лифчика пыталось покинуть немного великоватые чашечки, представляясь мужчине во всей красе. Таня, казалось, способствовала той красе проявиться в полной мере.
Виктор оторвал взгляд от пролетающих пейзажей и сфокусировал его на девичьих холмах с бутонами. Они ещё не распустились, но от этого были не менее притягательными. Размер немного меньше второго, - решил опытный мужчина.
– Вам нравится? – тихо спросила она своего спутника.
Виктор показал большим пальцем вверх, изобразил поцелуй, указав его направление. Девушка, немного порозовев, счастливая заулыбалась до самых ушей.
– Это для Вас! Для настоящего мужчины от благодарной девушки. Её Таней зовут. Не забыли? Вы не ответили на мой вопрос: «Вам нравится?».
– Очень! Я же нормальный мужик. И Тане это нравится, судя по её вопросам.
Виктор изобразил ладонями и пальцами ласку женской груди. Девушка еще больше порозовела.
Придорожные фонари осветили сильно оголённое тело девушки.
– Не отводите глаза! Вам ведь приятно. Я по трико вижу. Смотрите! Что мне сделать? Поласкать здесь? Целиком чтобы видно было? Мне приятно купаться под взором Ваших глаз. Я выполняю свои обещания и выполню любые Ваши желания. Вы так много сделали для меня! Продолжать?
– Да!
– Отвечая на первый вопрос, я долго пересказывала услышанное от Вас. Экзаменатор, мужчина, поставил мне «отлично» и поздравил с поступлением, заявив, что набранных баллов будет достаточно. А перед этим он посмотрел мой экзаменационный лист и удивился, что по биологии стоит «хорошо».
– Вы больше биологию сдавали, чем химию. Судя по формулам для второго и третьего вопроса, Вы заслуживаете «хорошо» и по химии, но, поскольку Вас явно недооценили по биологии, поставлю «отлично». Потом он спросил:
– А откуда Вы это знаете? Этого в учебнике нет.
– Мне папа рассказывал, сказала я и вспомнила Вас. Я ещё вчера могла уехать. Ездила в Кузьминки. Была в лесопарке и на прудах Вас искала. Хотела вместе искупаться в чём мама родила. Очень хотела, но не нашла Вас там. Вы были вчера там?
– Был. Но парк большой и прудов много.
Таня обратилась к попутчицам:
– Вы на какой станции выходите?
– В Котовске украинском, дочка.
– Ещё долго, - с сожалением сказала Таня.
– А вам?
– Нам до Кишинёва.
– После Котовска целых четыре часа.
– Только четыре часа, - подумала Таня, - всего лишь четыре часа наедине! А потом навсегда...
Таня, укладываясь спать, спросила Виктора:
– Вы сами понимаете, что сделали для меня? Я по химии в школе с тройки на четвёрку перебивалась, а тут не готовилась, не спала, такой стресс пережила. И пятёрку получила. Первый раз в жизни мне пятёрку по химии поставили! Если бы не Вы, не видать мне института! Делайте, что хотите! Я на всё согласна. Абсолютно на всё. Я жду не дождусь, когда Котовск будет. Можете меня считать последней… падшей. Считайте, как хотите! Хотите! Я сейчас всё сниму с себя? Хотите?
– Таня, тут посторонние! Что ты?
– А я под простынкой. Только для Вас. Я так хочу. Мне очень приятно, когда Вы смотрите… когда Вам видно. Хочу голенькой перед Вами. Сама себя не понимаю. Не представляю… я, Танька, такое несу. Перед мужчиной, которого встретила два дня назад… Голой! Если расскажу, не поверят. Танька с ума спятила. Совсем спятила!
Таня укрылась, сняла с себя бюстгальтер, спустив брюки до коленей.
– Смотрите! Я Вам нравлюсь? Любуйтесь! А для них четыре часа – очень много. Всего лишь четыре часа, а потом мы расстанемся и никогда не встретимся больше. Нравится?
– Очень, Таня! Грудь – загляденье просто. Руки чешутся. Какая кожа нежная! так и хочется поласкать!
Виктор проснулся, когда поезд покинул Котовск, и продолжал лежать, не открывая глаза. Ночью, спасаясь от жары, он снял трико, оставшись в плавках, похожих на тесно облегающие трусы красного цвета с якорем на них. Простыней он прикрывал лишь эту часть тела. Он понял, что Таня не спит и чуточку приоткрыл глаза.
Таня то садилась, то ложилась, уменьшая или увеличивая степень обнажённости в интимных местах, меняя позы. Было ясно: она хочет понравиться мужчине, толкнуть его на подвиги.
Виктор сделал видимость, что во сне меняет позу, стащил с себя простынь, навёл порядок под плавками, слегка приспустив их.
– Что будет делать Таня? - спросил он себя, сейчас мы наедине.
Таня поласкала себе грудь. Возбуждённая головка освободилась, представ перед Таней во всей красе. Таня приблизила пальцы на близкое расстояние и изобразила ласки. Тело Виктора мимо его воли подалось вперёд. Таня едва успела отдёрнуть руку.
Она запихнула свои руки себе под трусики.
Виктор, изображая спящего, поправил плавки, еще больше приспустил их.
– Не притворяйтесь, - сказала Таня. Спасибо, что подыграли. Давайте Вы у меня, я у Вас.
– Таня, ты же хотела поиграть в подглядывание. Я решил подыграть тебе.
– Спасибо! Снимите меня на нижнюю полку! Я хочу, чтобы Вы были у меня первым мужчиной, но боюсь… говорят, больно бывает, но Вы же опытный и сделаете все нежно…
– Таня, несколько вопросов… напрямик… Когда месячные были?
– Две недели назад…
– Ты же цикл в школе проходила.
– Нет. Там было для самостоятельного изучения. Я не все поняла.
– Очень плохо! В середине цикла выделяется яйцеклетка. Ты же забеременеешь! Ты соображаешь, что делаешь?
– Я Вам не нравлюсь? Вы не хотите меня?
– Слушай внимательно! При чем тут нравлюсь-не нравлюсь? Очень нравишься. Едва сдерживаю себя. Ты не видишь? Но нельзя! Забеременеешь… Я же тебе сказал… середина цикла…
– Я хочу именно Вас! Чтобы именно Вы лишили меня девственности, а не какой-то пьяный наглец-тупица. Обнимите меня! Ласкайте. Везде…
– Давай, я сделаю тебе массаж.
– Мне будет очень приятно. Ох, Танька, Танька! Какая же ты дура! А этой дуре пятерку поставили. Вы мне расскажете о цикле после того, как…
– Таня, ты дочь моего друга. Я не могу воспользоваться твоей доверчивостью. Моя первая женщина читала мне наставления, как вести себя с девственницами.
– Прошу, делайте массаж! Везде. А как же Вы?
– Таня, какая ты красивая! – он сыпал комплименты, которых никогда говорил. И целовал.
– Целуйте здесь! Пожалуйста! Как приятно! Какой горячий и упругий, - сказала она.
– Таня! Не спеши! Иначе у меня оргазм будет раньше времени, а ты его не испытаешь. Спалишь меня раньше времени. Насколько красочным в будущем будет у тебя секс будет зависеть от того, доведу ли я тебя до оргазма сейчас.
– Целуйте немного выше! Ещё! – простонала она, не прекращайте ласкать! Не сильно, нежно. Вот так! Слегка дотрагиваясь. Очень приятно!
Она продолжила ласкать Виктора.
– Впервые вижу… Как пульсирует! Полетело даже на другую полку. Это так быстро возбуждение у мужчин проходит? Подруги рассказывали, что вскоре мужчины засыпают. Отдохните и Вы. А после расскажете, что я делала не совсем так, как Вам хотелось. Я должна это знать, чтобы будущий муж не помышлял у соседки мёд искать. И про цикл расскажете во всех подробностях.
Поезд медленно шел по Москве, придорожные фонари освещали оголённое тело Тани.
– Не отводите глаза! Смотрите! Что мне сделать? Самой поласкать здесь? Целиком чтобы видно было? Мне приятно купаться под взором Ваших глаз не меньше, чем смотреть Вам. Я выполняю свои обещания и выполню любые Ваши желания. Вы так много сделали для меня! Отвечая на первый вопрос, я долго пересказывала услышанное от Вас. Экзаменатор поставил мне «отлично» и поздравил с поступлением, заявив, что набранных баллов будет достаточно. А перед этим он посмотрел мой экзаменационный лист и удивился, что по биологии стоит «хорошо».
Таня в который раз повторяла свой рассказ и благодарила Виктора всеми возможными способами.
Поезд миновал станцию Раздельная.
– Покажите, что и как я должна делать, чтобы будущий муж не искал на стороне других женщин. Что я делаю не так?
– Всё так. У мужа спросишь.
– Я Вам на память подарю учебник неорганической химии, себе оставлю органику. А в библиотеке скажу… придумаю, что-либо.
В Кишиневе им встретился второй «картофельный» Виктор Васильевич. Иванович окликнув его, первым делом познакомил Васильевича с Таней:
– Таня! Дочь твоего «картофельного» тезки. В Московский медицинский поступила. Можешь поздравить. Три дня назад похоронила отца.
– Соболезную… Давайте помянем! Понемногу. У меня есть с собой. В дипломат 5 поллитровок помещается. А закусь… Зайдем на рынок, огурцов малосольных купим. Так всегда поминали.
– А ты все так же с магнитофоном не расстаешься? Уже включил, наверно?
– Нет. Но включу. У меня там эпизод есть. Слабо получается. Как-то неестественно. Собирался к тебе нагрянуть.
Помянули и попрощались. Таня повторила:
– Адрес не даю и Ваш не спрашиваю. Не хочу в Вашу семью влезать.
– Я же тебе говорил, что семьи у меня нет. Только штамп в паспорте. Спим в одной квартире, но в разных комнатах. Не поверила? Но с тобой согласен. Зачем тебе старик? Встретишь молодого парня. А я вам только мешать буду. Еще раз поздравляю! В начале сентября вас на картошку пошлют. На ней мы, три Виктора, познакомились: два Васильевича и один Иванович. Я тут написал об этом. Беру в дорогу. Редактирую. Дарю!
– А как же Вы?
– А я заново напишу. Добавлю встречу с тобой, Таня.
На том они расстались. Опять навсегда. Так они думали, но позже они встретились. Виктор по памяти написал рассказ об уборке картошки, как три Виктора забрасывали мешки на тракторный прицеп, а также познакомился с сестрой-близнецом. Помните? В техникуме было дело. Он помог блондинке с двумя чемоданами. Своей первой женщиной. Распрощавшись с Таней, эта история всплыла в его памяти. Описанная история с Таней воскресила былое. Только девственником тогда был он. Виктор, попав в подобную ситуацию, а это было не раз, руководствовался наставлениями той учительницы русского языка и литературы. Старался не портить будущую жизнь молоденьких девушек, был ласковым с ними. Девушки обычно были с ним откровенными, доверяли. Об этом позже.