1.
И ночь продырявит созвездий гвоздями шёлк сна,
И войлок тумана затянет покой площадей,
У города в горле – луны золотая блесна,
Сквозь города тело ветвями сплелись ночь и день.
Я снова на тень наступаю свою
И песни из воздуха вью.
В лоскутное сердце железная входит игла,
Сшивается новая жизнь из клочков кружевных,
И звёздного шляпка гвоздя на ладонь мне легла,
Не сны стали явью, но явь проросла через них,
И город, который мне не был знаком,
Живёт и цветёт за окном.
2.
Я с каждым днём всё более прозрачен,
Всё более неоднозначен,
И я не знаю, мне спастись от сна чем,
Не знаю, мне – спастись ли вообще…
Я спрятал душу (все мы что-то прячем)
Среди напрасно купленных вещей,
Как будто сам по мелочи растрачен
И в недрах скрыт невидимых пещер.
Я с каждым днём всё более свободен,
За окнами тьме неугоден,
Жизнь провожу (мы все так жизнь проводим)
В исканиях того, что есть во мне…
И жизнь идёт, и я прижился вроде
Среди фонарных всполохов огней,
И снова начинается в метро день,
И вечер начинается с теней.
3.
Я с каждым вечером всё больше на туман
Похож, я выпит
Холодным воздухом. Тьма ходит по домам,
Жжёт спички.
Но и реальность снов – такая же тюрьма,
Сон – вывих
Сознанья – следствие бездонности ума,
Простишь ли
Мне эту странную случайную печаль
И смелость нищих,
Но день мне – враг, а жив я только по ночам,
Не ищет
Никто меня, никто сквозь мрак и чад,
Сквозь льди;щ вой
Не движется, и ты не замечай,
Не слышь их,
Слов тонких, кружевом покрывших воздух твой,
Пустых ли, плотных…
Пусть только сумерек прозрачнейшей канвой
На окнах
Тоска тебя коснётся. И не вой.
Тут вот как:
Пока ты тих, безволен, под тобой
Мир – лодка,
А только ста;нешь глубже, твёрже, солоней –
Так тут и сразу
Вонзятся гвозди сотнями огней
В твой разум,
И сам себя не вспомнишь, станешь нем,
Звёзд стразы
Покажутся осколками поэм,
Ты разве
Не знаешь, ка;к невыносимо быть другим,
Не тем, кем нужен…
За окнами весне играет гимн
Дождь в лужах…
Мысль выражает каждый твой изгиб
Всё ту же:
Вокруг души звенящие круги
Всё туже.
4.
Потерялся в раздумьях, спелёнут
Первородной тоской, нараспев
Разрываю безжизненность комнат,
К подступившему мраку припав,
Слышу, чувствую шорох и шёпот,
Негодую, как запертый лев,
Хоть я, может быть, в этом не прав,
Дуло жизни – всегда над виском, над
Тем, кто чувствует каждый свой нерв,
Кто внимательно слышит свой нрав,
Не поёт, от тоски опьянев,
И в хрустальных не прячется снах,
Воздух вечера лезет за ворот,
И я мучаюсь, всё осознав.