а я жадная —
до импульсов, до чувств, до слёз.
я строю Империю на руинах,
радуюсь восходам и войне.
объяви мне забастовку —
сделаю же наперекор судьбе.
закрою глаза на принципы, порядки,
на всевозможные шутки чувств из глубины.
я не оставлю тебя в покое
даже на глубине оглушающего омута;
не предам твоё тело морю.
не отдам и сделаю всё вопреки.
и беги, мой мальчик,
пока не поздно.
но ты искренне веришь,
что бежать здесь следует только мне.
а я мелочная —
до деталей, до вещей, до действий.
я храню чемодан на колесах,
книги, перья, цветы...
люблю мгновения,
держу всегда под боком;
люблю людей,
и они мне это воздают в вопросах.
оставляю на память всё,
что стоило бы забрать себе,
и, сломя голову, кричу охрипшим голосом:
«Иди».
и беги, мой мальчик,
пока зверь ослабил свою хватку.
и верь, мой мальчик,
что мёртвый рассвет приносит удачу.
а я жестокая —
до амбиций, до любви, до бедности.
эта щедрость мне к лицу,
не так ли? увы.
этот острый нож —
кинжал до осколков души —
вонзится в лёгкие
и некуда будет ползти.
израненным зверем, окрылённой птицей —
ты так хочешь скрыться?
от меня? от бессилия в сердце?
от чего убегать, если дальше лишь минное поле?
и я показываю шрамы,
оставленные перечнем дорог —
и никому не весело,
уже не до какой-то там «любви».