Нас с дедом посадили дома
Мне - ничего. Страдает Тома.
Она хотела уходить,
Теперь не знает, как ей быть:
Оставить дом на нас нельзя,
Но ждут под окнами друзья.
Мне говорит сестра: «Прошу
Пойми, ужасно я спешу!
Пообещай не трогать спички».
Я отвечаю ей: «Сестричка,
Мне десять лет, я – не ребёнок.
О спичках знают все, с пелёнок».
- А кто тогда прожёг ковёр?
- Почём мне знать? Наверно, вор.
- И он же клетку отворил
И попугая отпусти?
- Нет, это сделал наш щенок.
- И кто ему, скажи, помог?
У нас, ведь, - шпиц, не волкодав.
- Зануда ты, наш папа прав.
Всё это было в том году.
Иди спокойно.
- Не пойду,
Пока не поклянёшься, что
Ты с места не сойдёшь, а то
тебя я привяжу к дивану.
- Кричать тогда я громко стану.
Ты лучше деда привяжи,
Не то опять от нас сбежит,
Как в прошлый раз, в мой День рожденья,
Когда попробовал варенье.
- Конечно, там же перец плавал.
Дедуля двое суток плакал,
Полгода нас не навещал.
И вот опять сюда попал,
По прихоти судьбы жестокой.
Пожалуйста, его не трогай!
Пусть спит он в кресле, как всегда.
Пообещай мне. Ладно?
- Да. Не буду деда обижать.
- Отлично, мне пора бежать.
Ушла она, я заскучала,
Подружке в стенку постучала…
Мы деду не мешали спать.
Когда пришла с работы мать
Она сама его будила.
Я ей всё честно объяснила,
Что мы играли в лазарет.
Был пациентом спящий дед.
- А что на мумию похож, -
Неправда, мамочка. Ты врёшь.
Не буду я снимать бинты,
Мне неохота, сделай ты.
И снова дед от нас сбежал.
Его папуля провожал.
Всё это было без меня:
В углу опять стояла я.
Несправедливо это. Тома
должна была остаться дом,
И нас с дедулей сторожить.
Не буду больше с ней дружить!
У деда ж попрошу прощенья:
И за бинты, и за варенье…