Вот и лето…, а мне не везёт,
Связки порваны в левом колене!
Словно котик на лежбище, в лени,
И улиткою время ползёт…
Попытаться на нотах летать? –
И рукой потянулся к гитаре.
И мотивчик любимый, пусть старый,
Стал я тут же из струн извлекать.
Вот и лесенка, в небо, из нот.
И душа, как артистка из цирка,
Очень быстро, без всякого крика,
Стала вверх подниматься…
И вот,
Пред душой, открывается Русь,
Бесподобная, в летнем наряде:
Лес, деревья – как на параде,
Горы, степи…, и радость, и грусть…
Радость там, где гуляют ветра,
Там, где море и пляжи, и скалы…
Грусть – в деревне, забытой, усталой,
Словно смерти настала пора.
Там, где храм был – лишь остов-скелет,
Вместо улиц – печные лишь трубы…
«Нет – колхозам!» - сказал кто-то глупый…
Нет колхозов, и жизни здесь нет!
Где коровник был – груда камней,
Змей сплетение, в танце любовном.
Вдруг упала бутылка, со звоном…
Это ветер забавился с ней.
Змеи тут же укрылись в траве –
Кто куда…, притаились…, не слышно…
Тут собака лохматая вышла,
Из кустов, и подходит ко мне.
Смотрит жалобно, просит еды.
К сожаленью, с собою - ни крошки!
За собачкою, вышли две кошки…
Вот – развала колхоза плоды!
Лишь они, да заросший погост,
Где кресты покосились от скорби,
Как охранники судеб и боли…
Это к душам заросший был мост!
Стало больно и грустно до слёз,
И прижал я звенящие струны.
Свет, в окошке, увидел вдруг лунный
И сияние мирное звёзд…