(Из цикла «Тара»)
«Если бы я был … По крайней мере и/или на худой конец … Человеком! То вся моя жизнь была бы подчинена одному служению – «Нужды и пользы!». Но, к сожалению, я не Человек!
А если меня, вдобавок ко всему, ещё и спросить вопросом да на понятном мне языке – «Откуда я знаю про это?» … То я скажу прямо так и не таясь за чью-то спину … – «Из Положения о земствах» … Того далёкого! … Помните?
А это ведь было установлено в том 1864 году! …
Об этом я совсем невзначай, и даже не подслушивая тайком, услышал … Кто имеет скрытые уши, то они скрытно и услышат, то что ему и надо… А дело это было вот такое …
Как-то была во мне чисто конкретная бытовая нужда у двух историков … Это они потом мне открылись … О наличии у них такого высшего университетского образования ... Они подошли ко мне робко, но напрямую и без обиняков … Сильно озираясь по своей интеллигентской чувственной натуре и всё более назад.
В руках у одного из них, который мне показался он был за самого главного, находился бумажный пакет. А второй кроме большого желания, выраженного на его лбу, и раскатанных губ, ничего иного с собой не захватил. В пакете же у них лежало такое разэтакое – стакан «мухинский»-«губастый», поллитровка «белоголовицы» и нехитрая снедь в виде бутербродов … Я туже понял в чём я им могу быть полезен … Спину им и подставил …
Сами понимаете, что принесённое на ритуальное свидание и далее уже использованное в его процессе, всегда сопровождается интересной беседой, а порой и познавательной … Пусть даже и в историческом плане … Я тогда во время застолья понаслушался такого! … И столько многого познал! …
Особенно про нужду … Пользу от нужды … Всё это было услышано мной по вопросу о применении того служения применительно в рамках государства … А вот, допустим, эту нужду взять и на пользу, опять же допустим, для меня применить! … После этого, какая жизнь моя настала бы!? …Или, допустим, на кого другого распространить с полным применением … И всё в дальнейшем для той … Будущей жизни! …
Ох! …Что-то голова моя стала рассыхаться от такой фантазии …» – таким вот интересом рассуждал вслух деревянный ящик, в собранной из разноколиберных досточек голове, без наличия в ней языка.
Тело его в основном было собрано из дощатых обрезков и горбыля! Сам же он был предназначен для транспортировки товара.
«А какого товара?» ¬ можно было бы спросить у него, при возникшем у окружающих желании.
И получить в ответ от него же незамысловатую сентенцию – «А, какой в меня положат … Мне можно любой … И совеем без разбора!».
Его уникальная жизнь проходила в областном центре. Родился ящик в каком-то энном по названию леспромхозе. Его колыбелью стал верстак в столярном цеху. Нежной убаюкивающей мелодией были шумы от молотков, вколачивающих гвозди, весёлый хмельной разговор рабочих, перемежающийся междометиями …
Сызмальства он впитал в себя этакие тонкости мастерового человека, его особенный трудовой разговор и манеру жить в работе. Всё это пригодилось ему уже потом, когда он начал вести свою полноценную трудовую жизнь. В ней ящику всё давалось легко … А также с радостью бралось из него (точнее – осовобождалось в нём пространство).
Жизнь у ящика, как тары, была когда-то тяжела, а когда-то легка (но это забегая вперёд).
Работать (или служить ящиком) ему пришлось уже в высоких кругах, а именно по торговой части … Ведь жизнь может вознести, а может и нет … Оставить там же …
Его вознесла! … Причиной тому было то, что он был неладно скроен, да крепко сшит! А того и надо было в тех сферах служения, где происходит товарооборот.
В настоящий момент он лежал чуть поодаль в стороне от парадных дверей магазина с загадочно-манящим названием на вывеске – «Потребкооперация». И, слава его создателю – деревообработчику, это было не в грязи.
Ящик, набравшись жизненного и рабочего опыта, с некоторых пор стал размышлять про себя …
Перво-наперво его философия коснулась и началась с названия вывески – «Разве бывает здесь и в жизни, вообще, непотреб…кооперация? Зачем так выпячиваться? … Ну да не моего деревянного ума дело!».
Дальше больше.
Его встреча с употребляющими интересными умными историками многое изменила в его дальнейшем сознании. Он мог теперь додуматься до интересного видения, которое может быть в жизни, рабочем служении или в активном отдыхе.
Начал он сначала, как и положено ящику, додумываться до нужд.
«Я понял одно, что для построения хорошего будущего надо сначала определить мои самые главные нужды … Они, как бы сродни будут для меня достижимым целям … Недостижимые нужды придумывать не буду … Как говориться, в нашей тарной среде – «Товар в тебя не по силам не положат!».
Оно бы хорошо было бы служить где-нибудь в финансовой сфере … Например, в банке каком …
Ящики возле банка не лежат, а всё более они внутри … Во мне бы носили в хранилище туда-сюда деньги, золотишко, камни драгоценные и даже полудрагоценные … Ох! … Я на всё согласен пока молодой да сильный …
Ведь, иногда, в овощехранилище во мне носят же картошку-моркошку … И ничего не пропало ни разу! … Это ли не показатель моей добросовестности … О чистоте помыслов, добропорядочности, проявленной в служебной трудовой этике-метике … Как говорят у нас гости с разных географических теплых мест …
Конечно потом от товара того овощного во мне налипает земля да грязь огородная … Но это ничего … Как говориться в наших кругах – «Грязь – не сало, потёр – и отстало!» …
А вот в финансовой сфере тереть от прилипшего, чтоб отстало, не надо … Всё на пользу прилипает! …
Решено. Это самая первая моя нужда – Быть в банке!… Туда надо стараться попасть!»
На этом самом манящем мечтательном месте, мысли нашего героя остановили. Вернее их остановила ... Из магазина вышла продавщица.
Видом в целом она была ничего себе – так её оценивали покупатели на выходе из магазина. Ящик же видел её своими невидимыми глазами только снизу вверх … Этот вид представлял собой заполненные джинсы, обтягивающие нижнюю часть её тела и аппетитный ядрёный туз.
Единственным недостатком продавщицы было то, что характером она была задиристым … Не очень сговорчивым, и, почти всегда, хмурым.
Проходя мимо размышляющей тары, продавщица со злостью ударила ногой её в деревянный бок. При этом с той же, не ослабевающей злостью, выдавила ртом слова – «Разлёгся тут, как барин … Будто в Америке находиться… Культурной даме покурить не выйти-войти … Ишь, занозистый какой выдался! … Надо бы спалить тебя в синем пламени!».
Ящик после таких слов весь и обмер … В один миг ему стало не до нужд – «Видать опять супружеский долг сполна не дополучила … А ведь муженёк-то её на мне вчера с корешами распивали … Да похвалялся он перед ними, что между ними любовь безмерная, глубокая, непрерывная … А ещё слова от него такие срамные гуляли в воздухе … Я этаких никогда не слышал ни от кого … Вот и пойми их, если такими словами изрыгаются …
Ох, не допусти создатель-плотник чтоб меня спалили!».
Джинсы продавщицы, заполненные её телесами, вернулись в магазин ... Правда, на обратном пути уже без нежданных пинков, оседающих на самой таре.
Во всё успокоившееся дощатое тело, вернулись мечтательные нужды. Они продолжили будоражить раззадорившееся днище, бока и самое главное – фантазию. Невидимый мозг стал излучать во все стороны нежданное от него.
«Про финансы я хорошо подумал и придумал. … Что же на следующую нужду навесить? … Ага, вот оно! …
Помниться, что как-то на мне одна компания отдыхала ... Очень они весёлые были и много про жизнь говорили … Про ту, что тут на земле происходит … Про ту, что там – неизвестную … Выпивали и закусывали они богато! …
Потом ещё в домино на мне затеялись играть … На ставку … А ставка у них была, как они тогда всё шутили – «Больше чем жизнь!» … Уж не знаю, что они ставили, только на мне ничего не лежало … Не отяжелили они меня ничем … Но играли азартно, выпимши и в сытости …
В игре, когда кто-то из них проигрывал, то они все хором, и сам проигравший, кричали – «Сыграл в ящик!» … Очень тогда я их зауважал …
Вот ведь, подумал я тогда про себя, так – «Какие люди по земле ходят! Всё подмечают, как на ней происходит да, что твориться … Да, что там наверху, мечтательного … Я подумал – Наверное, исследователи глубин человеческой жизни! … И судя по всем внешним признакам – шибко учёные ...
И одеты они дорого, и пьют дорогое, да едят не простой хлеб … Да, как дышат даже, не как все остальные мимо меня прошедшие! …
А меня-то, как они уважили! … Изначально с удовольствием меня осмотрели, скатеркой покрыли пусть и пластиковой, по углам цветами украсили, сделанные из материала под стать материалу скатёрки … Ну чисто, как будто они были родом из псов-рыцарей … Да в своем замке, ритуал соблюдали …
Ещё хочу отметить, что и расходились они не всё выкушав … Что на мне накрытое было …В общем, как люди … Уходили все в разные стороны, да с песняком! … А слова-то в песне какие и нужные – «… Ты добычи не добьёшься, Чёрный ворон я не твой! … (Русская народная песня о священниках).
Так она, эта песня, взяла меня за мою деревянную душу … Не передать … И не передам!
Я долго потом думал кто же эти люди такие? … Такие они!!! Такие …!!! … Глаза же мне открыли те, кто потом доёдывал за ними … Когда те ушли …
Прихлебатели в открытую нахваливали ту компанию такими словами – «Могильщики с кладбища гуляют, хорошо живут!» …
Тут мне и вторая нужда в голову пришла … Может мне туда … К последнему приюту и мне – ящику, там послужить в качестве ящика …Достойно! Как, никак, а ведь большой почёт! Даже песня красивая есть … Про банки такого не поют …».
Во время образовавшегося в голове ящика технического перерыва из под вывески «Потреб…» опять вышел тот же самый продавщицкий туз в джинсах.
Он посмотрел со своего высока на окружающих и близлежащих. Окружающих для восхищения им не оказалось. А вот из числа близлежащих в окрестностях магазина, остался только один деревянный, но покрытый кладбищенской скатёркой, всё тот же ящик.
Сверху от туза в воздушное пространство выпросталось – «Ну прямо кафе-ресторан тут образовался … Чисто «Астория» или ещё какой-нибудь … Только похоронной музыки ему здесь не хватает … Марша Мендельсона … Аха-ха-ха!». После таких некультурных и обидных слов, отправленных в адрес нашего героя, он следом получил очередной пинок.
Ящик стерпел и этот удар. Благо нервов у него не было совеем и в помине. А по жизни к жизненным ударам он был привыкший … Его часто бросали работники торговли с силой на землю или на разнообразный пол, как наполненным, так и пустым ...
Мысли его, конечно, встряхнулись, но, покрывавшая скатёрка быстро их успокоила … Благо, что была она не из ночного клуба … А из самого сокрального места.
А далее он стал рассуждать об очередной нужде, Как ни странно, но её, новую нужду, ему подсказал всё тот же некультурный туз (пусть и аппетитный на тарный вкус).
«Правда, как это я про музыку-то забыл … Какая это нужная нужда!!! … Всем нуждам нужда!!! … Из рода благородных и достойных! …
А, что, ведь моё тело это непростая конструкция … Всё у него есть для музыки …Вот тебе бока, вот тебе днище! … Конечно крышки не хватает … А ведь изначально при рождении она была … Да где-то потерялась она болезная на овощебазных и торговых просторах … Ничего можно и без крышки звучать!
Были бы струны приделаны да умелый со слухом туз … Тьфу … Так и вертится он проклятый в голове, нейдет с мыслей … Конечно, игрок … И не простой – а музыкант виртуоз! … Да чтобы ноты знал и не простые такие, а специальные … Для ящиков написанные!
Если меня оборудовать под это музыкальное дело, то я зазвучу не хуже … А может даже и лучше … Гармошки! … Дерево на меня пущено чисто сосна … Высушенное моей жизнью … Я и сам удивляюсь, как иногда и долго резонирую при ударах … Ну чисто симфония!
Доделать меня грифом да натянутыми струнами … И всё – готовый музыкальный инструмент … А затраты для такой нужды небольшие …
Дальше всей компанией вместе с игроком, а может и с тузом, пошли бы мы в люди … Можно было бы по переходам, в электричках, можно и на пароходах, в самолетах, подземном транспорте, наслаждать людей моими резонансами и созвучиями … Да где хочешь можно звучать да слушать … Прямо скажем – везде … От морских глубин и до космических бескрайних … Всюду можно струны драть, а я бы откликался звонко … Были бы слушатели понимающие такое …
А там глядишь и в концертный зал могут пригласить … Считай, как новая ступень в развитии признания … И до консерватории недалеко! … От того концертного зала да по прямой … Тут уже другой музыкальный расклад пойдёт …
Оно, конечно, для консерватории надо бы меня лаком покрыть … Тем самым внешний вид мне поприличнее сделать … Эхаааа! Вот она жизнь!!!
Вот нужда так нужда … Спасибо тузу, навёл меня на такое непредсказуемое … Тьфу проклятый … Неет, хороший! Сам, ведь, тоже к тем историческим рассуждениям относится …» – такими вот деревянными мыслями были подведены итоги в рассуждениях – «О нуждах!».
Передохнув от мыслей, которые разволновали нашего героя, он вспомнил о второй части того исторического начала. А именно – «О пользах!».
«Похоже, хватит мне нужды себе искать … Дай, мой создатель плотник-краснодеревщик, сбыться чему-нибудь из пришедшего мне в голову ... Подумаю я о пользе от тех проявленных мне нужд …
Нужда – начало новой жизни, а польза – её наполнение …
Какую бы нужду мне судьба не реализует, мне всё будет в радость и на пользу … Но от выбранных мною нужд, польза всегда будет разная …
Но ещё какая по своему значению!!! … Хорошо, надо продумать всё и по порядку …
Начну ка с банковской нужды … Так я думаю разбогатею … И будет у меня несметное количество …» – размышления ящика о пользах прервала группа из двух мужчин.
Видом своим были они совсем не историками … И не кладбищенскими работниками … Но лучше чем те, что были прихлебателями доёдвающими …
Они шли смело к магазину с видом поисковиков. Это ящик и насторожило.
Завидев нашего героя под успокоительной скатеркой, он смело подошли к нему. Деревянная голова тут почуяла не ладное, так как у них ничего не было в руках …
– Смотри Митрич, вон он предмет для нашей нужды! – сказал Семеныч. Себя они называли исключительно уменьшительно-ласкательными отчествами.
– Семеныч, смотрю! От него может быть нам польза! – сказал Митрич.
– Митрич, и скатёрка на нём для закуси!
– Семеныч, нам скатёрка и … не нужна! Своих скатёрок не перестелить.
– Миртич, берём?
– Берём, Семеныч!
Они аки тати забрали ящик с собой. Дома он был полностью разобран на составные части.
На следующий день «преступники» вместе с другими досточками, полученными из таких же подобных ящиков, пошли на строительство дачного временного туалета (помните, что было такое поветрие в частном строительстве).
Чтобы не говорили, а это воплощение реализовало в себе все заветные мечты, возникшие у всех участниках процесса … Что в нуждах, а, что и в пользах!
Это сооружение есть венец мечтаний, особенно для ящиков!
Как мудро было заложено в том далёком 1864 году. А срабатывает с успехом и в наше время!
А. Коро, июнь, 2023 г.+ Тургиново