Сумерки прежнего мира кровавы.
Алый закат. Пол-вагона юнцов
Едет служить под таёжный Хабаровск.
(Боже, храни, пусть бы только в Хабаровск,
Слишком юны, чтобы им - не в Хабаровск).
Время несётся, свиваясь в кольцо,
Мается бедный дневальный с уставом,
В бледной руке рукописный листок.
Учит, маячит в проходе устало,
Чай дребезжащий поставив на стол.
Форма зелёная, тощие руки,
Яблоки им воровато суют
Тётки-соседки. И с лязгом и стуком
Поезд ползёт сквозь туманную жуть.
Веет мальчишьей тоской неумелой,
Голодом. Мама, скорей накорми.
Может, совсем я уже постарела,
Если они показались детьми.