Ах, раннее детство, – в руке шоколадка, –
«тыг-дык-тыг» по спальне на детской лошадке…
Оно так старалось угнаться за братцем, –
успеть бы вкусить леденцов и оваций.
«Скакун» и «какун» – неразлучная пара,
и соска – покруче ковбойской сигары!
.
Ух, школьные годы, – извилист их следик, –
промчались по клумбам на велосипеде,
спешили по лужам, не жалуя ужин,
сажая на рамы отважных подружек…
Могли сквозь скандалы и дыры в заборе
влететь в протокол милицейских историй.
.
Ох, молодость – в завтра спешила, летела
в пыли бездорожья, по пятнам – по белым,
по ненанесённым дорогам на карте,
с гранёным стаканом, в роскошном плацкарте;
и под дребезжанье гитары и чмоки
так верилось ей в бесконечность дороги.
.
А зрелость – она не горит и не тонет, –
проехалась чинно в купейном вагоне;
поправит медали… коньяк, для приличья, –
под важные спичи о рыбе и дичи.
Обеды, беседы, в окне – пасторали…
Но время вагончик догонит едва ли.
.
Эх, старость!.. Глядит на пути отрешенно,
присев на скамейку напротив перрона…
А где-то, под дедовым пледом старинным,
спешит она, глядя на пламя камина;
и в кресле-качалке, пока не устанет,
летит по дороге из воспоминаний…
~~~~~~