Настя попрощалась со всеми работающими в офисе, заглянула в кабинет главреда, который с кислой улыбкой дал ей пару выходных, и, спустившись на лифте, вышла из пятнадцатиэтажного стеклянного здания и направилась к своей машине.
Включив зажигание, она кинула взгляд на зеркало заднего вида, в котором мелькнула красноватая физиономия охранника парковки с прижатым к уху телефоном.
Несмотря на дневное время улицы не были заполнены как обычно плотным потоком автомобилей, лишь пара авто мерцали где-то вдали, да и то вскоре исчезли из виду.
Подъезжая к переулку, ведущему к её дому, Настя переключила скорость и свернула и очень медленно двигалась по переулку, где из подворотен часто выскакивала заигравшаяся детвора, кошки, собаки и мамы с колясками. На этот раз всё как будто вымерло. Впереди она увидела стоявшего у её подъезда плотно сложенного мужчину с капюшоном на голове и со свёрнутой газетой в руках. Насте показалось несколько странным, что незнакомец, увидев её решительно направился навстречу медленно двигавшемуся авто. На ходу мужчина резко развернул газету, обнажив чёрный обрезок трубы и поравнявшись с авто, резко с размаху ударил по лобовому стеклу, которое с сухим треском разошлось паутиной с небольшой пробоиной в центре.
Инстинктивно Настя пригнула голову вправо и вдавила педаль сцепления отпустив педаль газа. Авто продолжало медленно двигаться, и мужчина нанёс ещё пару ударов по лобовому стеклу. Мелкие стёкла брызнули Насте в лицо, она выпрямилась нажала на педаль тормоза и включила сигналку. Мужчина нанёс несколько ударов в боковое стекло, разбив его и, крикнув " Куплю солнечные ваучеры за хорошую цену", грязно выругался, бросил на асфальт трубу и стремительно скрылся в ближайшем проходном дворе.
Настя сидела минуту совершенно неподвижно судорожно вцепившись в руль. Затем, словно очнувшись, она разомкнула пальцы и, преодолевая сильную дрожь в руках, стряхнула мелкие стёкла, сверкавшие на её платье. Она вышла из машины и слегка пошатываясь обошла её кругом. Кроме разбитых стёкол, на корпусе виднелась вмятина со следами ржавчины от трубы, валявшейся у неё под ногами.
Настя достала телефон и позвонила Евгению.
Узнав о произошедшем, первым делом он спросил не поранилась ли она, а затем сказал ей никуда не уходить и ждать его.
Он приехал через десять минут, внимательно осмотрел лицо и руки Насти, затем обошёл вокруг пострадавшей машины и присвистнул.
"Говорил я тебе нужно тачку выбирать поскромнее чтобы не вызывать зависть и злобу нищебродов и различных психов," - сказал он, глубоко вздохнув.
"Дело тут не в зависти, и вряд ли это сделал псих, - ответила Настя. - Этот тип сказал что-то про солнечные ваучеры.
Евгений, смотря Насте прямо в глаза, спросил: " Что именно он сказал?"
" Не помню точно... - Настя болезненно поморщилась. - Ах да! Он крикнул "Куплю солнечные ваучеры за хорошую цену.""
Несколько секунд Евгений смотрел в упор на Настю и сказал тихим голосом: " Вот откуда прилетело..."
Ещё несколько секунд они молча смотрели друг другу в глаза.
"Значит, ваучеры?" - спросила Настя.
" А ты думала, что вся эта затея с приватизацией Солнца это комическое шоу, устроенное для увеселения народа и отвлечения его внимания от безудержного обнищания? - усмехнулся Евгений. - Нет, они очень серьёзны, или как выражаются осины, они смертельно серьёзны. Один из тополиных глашатаев задал вопрос своему оппоненту на одном из своих подтасованных ток шоу: "Зачем нам солнце, этот сгусток бурлящих газов, который со временем распадётся на атомы и развеется звёздной пылью, когда у нас имеется солнце вечное в лице Клима Тимофеевича?" На следующий день этот заштатный ведущий малопосещаемого тополиного канала был причислен к Лиге Почётных Граждан Топльсвилля и переведён на канал ТопольЦентавр ведущим всех политических шоу. Прошёл слух что месяц спустя он приобрёл себе двухэтажный особняк в элитном районе. А ты вместо того чтобы поучиться на этом примере заявляешь, что приватизация солнца это глумление над здравым смыслом и лишение незащищённых слоёв населения благ, дарованных ему самой природой..."
Настя покачнулась и закрыла ладонью глаза.
"Я не хочу обсуждать эту мерзость," - сказала она осёкшимся голосом.
Лицо Евгения омрачилось, он обнял Настю за талию и сказал: я провожу тебя до постели, тебе надо придти в себя. Прости, что я тут стою и болтаю вместо того чтобы...
Резкий звук заставил Евгения обернуться: остановившийся позади авто Бэнтли нервно сигналил, а сидевший за рулём крепыш энергично махал рукой, требуя освободить проезд.
Евгений сел за руль Настиного авто и припарковал его впритык к дому. Бэнтли лениво пополз дальше по переулку важно шурша шипами по асфальту.
Евгений, держа Настю под руку, провёл до квартиры, наполнил ей ванную. После того как Настя приняла ванну и вышла облачённая в махровый халат, Евгений приготовил ей чай с добавкой коньяка.
Выпив чай, Настя окончательно успокоилась и, отказавшись лечь в постель, позвонила в страховую контору.
"Нет, не надо, - сказал Евгений, мягким движением взяв телефон из рук Насти и сбросив вызов. - Я уже позвонил своему человеку, и он уже на пути сюда. Через пару дней стёкла будут заменены."
"Очень мило с твоей стороны, Женя, - сказала Настя, - но, это будет стоить кучу денег, а я застрахована, и они обязаны..."
"А ты будешь обязана, - прервал её Евгений, - рассказать о том что произошло в самых мелких деталях."
" И что? - Настя села на диване и смотрела на Евгения недоумевающим взглядом. - Я должна это скрывать? Я не преступница, я пострадавшая."
"И у тебя есть свидетели?" - спросил Евгений.
"Свидетель видеорегистратор."
" Страховщики по новому положению не принимают видеорегистраторы к рассмотрению."
"Но они не могут не принять к рассмотрению мою изувеченную машину, " - с раздражением в голосе воскликнула Настя.
"Послушай, - сказал Евгений стараясь звучать как можно мягче. - Человек в автосервисе мне сильно обязан, вопрос с расходами я беру на себя. Тебе не придётся общаться с этими пройдохами из страховой компании."
Настя вздохнула и легла, подложив руки под голову, обмотанную полотенцем.
"Значит, ты думаешь, это из-за моей критики приватизации Солнца? - устало произнесла она. - Неужели они всерьёз воспринимают эту нелепость?"
"Нелепость? - Евгений взял со столика пульт и включил телевизионный экран вмонтированный в стену. Давай-ка посмотрим что у нас показывает главный тополиный канал."
На экране вспыхнула залитая солнцем площадка, протянувшаяся вдоль бассейна, на которой в шезлонге возлежали длинноногие девицы в мини купальных костюмах и накаченные молодцы в бичвеарах. Один из них встал, поиграл мускулатурой, подошёл к вылезающему из бассейна худощавому очкарику в водолазном костюме и спросил: " Я у тебя есть солнечный ваучер?" Очкарик помотал головой и закинул ногу на помост, собираясь вылезти из воды, но мускулистый молодец с силой толкнул его в воду с криком: " Ну так продолжай плавать!" Очкарик нырнул и больше не появлялся, а мускулистый парень, сверкая белизной зубов, представленных крупным планом, с патетикой произнёс: "Приобретай солнечный ваучер, если хочешь наслаждаться лаской солнечных лучей." Камера перевела фокус на длинноногих девиц, которые хлопали в ладоши и смеялись, уставившись восхищёнными взглядами на мускулистого героя.
"Я знаю, что они крутят этот мусор с утра до вечера, - сказала Настя. - И что это доказывает?"
" Время одной этой дешевки на ведущем канале стоит миллион, - сказал Евгений. - Теперь представь сколько стоит вся эта солнечная кампания? Причём, учти что подобными рекламами забиты и ведущие каналы на зарубежных каналах."
" Весь мир будет будет огромным акционерным обществом, а солнце как светило так и будет светить, поистине человеческая глупость не имеет предела."
"Как и человеческая жадность, - заметил Евгений. - Многие спешат получить солнечный ваучер с тем чтобы тут же его продать на выходе за приличную сумму. В основном это малообеспеченные тополя, которым приходится выживать в условиях огромного социального неравенства."
" Это не жадность, - возразила Настя, - если люди борются за выживание."
"А я и не про них, - покачал головой Евгений. - Я про тех кто скупает эти ваучеры. Многие скупщики работают на крупных персон, но среди них снуют и мелкие рыбёшки, которые надеются продать скупленные акции акулам по гораздо более высокой цене. И будь уверена продадут. Когда вся голытьба проест свои ваучеры, мелкие скупщики начнут поднимать цену, по той простой причине, что они продают не для того чтобы не умереть с голоду, они могут ждать, а ждать крупным акулам, которые всё это и затеяли, не хочется, и они раскошелятся."
"Это я понимаю, - сказала Настя. - Вот чего я никак не возьму в толк так это какая для этих акул выгода от этого проекта, в который они вложили такие огромные средства. Неужели серьёзно те кто не имеет ваучера не сможет быть под солнцем? Кто ему запретит, кто сможет проследить?"
"А запрещать никто и не собирается,- Евгений рассмеялся. - Ты знаешь, что на выходе из метро собираются устанавливать специальные турникеты, способные распознавать владельцев ваучеров. У тех кто не владеет ваучером с карты будут снимать налог на пользование солнечным светом в солнечную погоду. И по странной иронии метро пользуются в основном те тополя, которые более склонны продавать свои ваучеры. Понимаешь какая это будет обираловка и без того нуждающегося народа? И эта система будет действовать по всему миру. Разумеется на первой стадии ещё будет много различных собственников солнца, а у самых крупных акул, объединённых в так называемую ассоциацию собственников солнца, будет пока только контрольный пакет, но они будут разными способами вынуждать остальных акционеров продавать свои доли. Вот почему председателем этой ассоциации сделали Клима Тимофеевича. Наш славный трибун, создавший и усовершенствовавший огромную изощрённую машину принуждения, подавления и запугивания будет очень полезен ассоциации в деле решения вопросов отчуждения долей по всему миру у менее крупных собственников, не желающих расставаться со своей долей. "
Настя некоторое время лежала молча, затем встала, размотала и сняла с головы полотенце. Подойдя к трюмо она включила фен и, пока она сушила волосы, Евгений сидел за столом в задумчивости, изредка бросая взгляды на жену и постукивая пальцами по полированной поверхности.
Когда Настя открыла косметичку и занялась макияжем, Евгений нахмурился и спросил:
"Ты куда-то собралась?"
"Решила всё-таки поучаствовать в сегодняшнем диспуте на радио."
"Но ты же два дня выходная! - недовольно произнёс Евгений. - Уже поставили другую ведущую. Ты хочешь ей сказать "ах прости, но я всё же буду сама вести программу, а ты можешь отдыхать?"
"Нет, пусть она ведёт, - Настя пожала плечами. - Я могу просто участвовать в диспуте."
"Нет, - Евгений встал и оперся кулаком о стол, - это просто безумие. Тебе нужно восстановиться после такого стресса."
Настя, закончив с косметикой, повернулась на стуле и внимательно посмотрела на Евгения.
"Разве общение в круге близких по духу людей не лучшее целительное средство после стресса? - сказала она. - Это дословно твои слова, когда ты уговаривал меня после моей неудавшейся казни устроиться ведущей на эту радиостанцию. Я едва только сошла,чудом оставшись в живых, с помоста для сожжения, а ты повёз меня на радио давать интервью. Я тогда не хотела, я вообще тогда ничего не хотела, но ты как-то меня уговорил, и ты был прав: выговорившись на радио, я почувствовала себя лучше. Меня хотели ослепить, когда я лежала в больнице с ранением, но меня спас Кауфман, потом меня держали в АЕКе в клетке, подвешенной в тёмной шахте, в клетке, при каждом движении в которой менялся центр тяжести, меня хотела сжечь обезумевшая от тополиной пропаганды толпа, и я решила, что не должна ломаться и делать то что считаю нужным, а теперь, когда какой-то дешёвый наёмник разбил стекло моей машины, я должна испугаться и молчать?"
Во время этой тирады Настя пристально смотрела Евгению в глаза, и он отвёл взгляд, отошёл к окну. Он стоял, сложив руки на груди, уставившись в окно и безучастным тоном произнёс: "Хоть молчи хоть говори, ничего не изменишь."
В прихожей раздался звонок, и Евгений поспешил открыть дверь.
В проёме двери показалась длинный худощавый парень в комбинезоне.
Поздоровавшись он неуверенно переступил через порог и, остановившись в прихожей, сказал: " Я вам звонил Евгений Александрович, но вы не отвечаете, вот поднялся..."
"Ах чёрт, я оставил телефон в своей машине, - Евгений вручил парню связку ключей. - Это ключи от пострадавшей."
"Да уж досталось ей, - парень кивнул. - Кроме стёкол там ещё и вмятина. Это уже проблема, но дня в три уложусь ради вас. Ну тогда я забираю, как сделаю сразу отзвонюсь, только на вызов отвечайте, - улыбаясь добавил он и исчез за дверью.
Когда Евгений вернулся в комнату, Настя уже стояла переодетая в другое платье и разговаривала по телефону.
Выключив связь, она сказала: " Я всё уладила. Главред разгневался, но согласился. Я еду прямо сейчас. Ты подвёзёшь меня или мне вызвать такси?"
Евгений и Настя спустились к его машине, и когда он открыл дверь, первое что бросилось в глаза Насте был телефон, лежащий на сиденье. Она взяла его и села, Евгений сел за руль и включил зажигание. Настя просмотрела пропущенные вызовы и сказала: " Этот автослесарь звонил тебе пять раз, бедняга."
Машина плавно тронулась, и Евгений, скосив взгляд на телефон в руках Насти, недовольным тоном произнёс: "Я когда-нибудь проверял твой телефон?"
"Нет, - ответила Настя. - В этом ты истинный джентльмен... но..." - Настя замялась и сконфуженно посмотрела на Евгения.
"Что но? - раздражённо бросил он. - Положи телефон в бардачок."
"Но исходящий вызов у тебя только был утром."
"Да утром, - равнодушно произнёс Евгений, - ну и что. Долго ты ещё будешь исследовать мой телефон?"
" После аварии ты не звонил в автосервис, ты вообще никому не звонил, - упавшим голосом сказала Настя.
Лицо Евгения помрачнело, его пальцы крепко стиснули руль.
"И что это, по вашему означает, мисс Марпл?" - язвительно спросил он.
"Я ещё точно не знаю, - холодно ответила Настя, - но хотела бы узнать каким образом этот автослесарь узнал о необходимости ремонта ещё до того как этот громила разбил мне стёкла."
" А то что я мог позвонить с домашнего телефона пока ты принимала ванну, тебе не приходит в голову?" - с усмешкой произнёс Евгений.
"Тогда он перезвонил бы на домашний, а не стал бы мучить твой сотовый, - возразила Настя. - Номер домашнего определяется.
"Послушай, - крикнул Евгений, - я не знаю почему этот тугодум не догадался позвонить на домашний! И хватит мне морочить голову своими инсинуациями! - Он выхватил телефон из рук Насти и швырнул его в бардачок.
" Зачем так нервничать? - обиженным тоном произнесла Настя, потирая пальцы. - Ты мне чуть руку не сломал."
"Прости, - смягчившимся тоном произнёс Евгений и бросил обеспокоенный взгляд на руку Насти. - Меня и на работе одолевает конспирология, и тут ещё ты казуистикой занялась."
Настя молчала в продолжение всего дальнейшего пути и только когда авто остановилось у входа в высотное здание, она сухо произнесла: "Можешь меня не ждать, домой вернусь на такси, - она горько усмехнулась, - наверное на такси мне теперь безопасней." Она закрыла дверцу авто и поспешила ко входной двери здания.
Евгений провожал её стремительную стройную фигурку тревожным взглядом до тех пор пока она не скрылась за стеклянной дверью, и, хлопнув себя ладонью по лбу, с досадой воскликнул: "Это же надо было так проколоться. А она молодец, видимо, все напасти, преследовавшие её последнее время, оказались неплохой школой."
Евгений закурил и вдруг с болью в душе ему вспомнилась та Настя, которая училась в университете, получая отлично по всем предметам, и не потому-что была дочерью декана, а потому что больше всего боялась посрамить имя своего приёмного отца и не допустить сплетен. Евгений отчётливо помнил как она робко подошла к луже, разлившейся после дождя, и носком ноги обутой в туфельку пробовала насколько глубока мутная лужа, преградившая ей путь. Евгений будто снова ощутил то волнение, которое он испытал, когда ловко подхватил её на руки и перенёс через лужу, зачерпнув в свои кроссовки изрядную толику воды. Потом они часто встречались в стенах университета и только обменивались приветствиями, до тех пор пока однажды не сели в кафе за один столик. С этого всё и началось. "Тогда она любила меня, - со сладостной горечью думал Евгений, - её чувство было настолько яркое и мощное, настолько чистое и естественное, что не могло не вызвать в моей душе ответного чувства. Только теперь я уже не знаю что именно это было за чувство, а сейчас, когда её первое очарование мной рассеялось с годами, я ещё менее понимаю, какое чувство я испытываю к ней. Я боюсь за неё, и хочу думать, что это забота, проистекающая из любви к ней, но где -то внутри я чувствую, что боюсь за себя, пожалуй более. Иногда мне вообще кажется что я не любил её вовсе, и мне просто нравилось находиться рядом с красивой умной девушкой, безумно обожавшей меня."
Евгений, потушил окурок в пепельнице, приоткрыл окошко и включил радио. Оно всегда вещало одну радиостанцию, на которой у Насти были свои программы. Евгений любил их слушать и после обсуждать с Настей темы, затронутые в её передачах.
Евгений вздрогнул, услышав голос Насти, им овладело нехорошее предчувствие, он напряжённо слушал, и с каждым словом тревога его всё более усиливалась. Дрожащими пальцами он выхватил сигарету из пачки и закурил.
"Тот человек, который сегодня разбил стёкла моей машины, не спроста упомянул солнечные ваучеры, - говорила Настя. - Это очень похоже на послание, которое он таким образом доставил мне от неизвестного отправителя, сильно заинтересованного в проекте приватизации солнца. А причиной столь жёсткого послания явилась моя речь на диспуте с одним из официальных учредителей этого проекта, речь, в которой я показала всю абсурдность и несправедливость этого проекта, являющегося наглым произволом и беззаконием. Сегодняшнее нападение на меня с целью запугивания ясно показывает, что методы, которые они используют для продвижения этого бессовестного проекта, также преступны как и сам проект. Сейчас я хочу обратиться к пославшему этого громилу инкогнито: я получила ваше послание и таков будет вам мой ответ: все силы и энергию свои я приложу для того чтобы не допустить осуществления этого чудовищного глумления над здравым смыслом и над народом, которые вы именуете "Оптимизацией расхода Солнечной энергии" Не вы создали солнце и никогда вы не станете легитимными владельцами солнца, какие бы хитроумные юридические и финансовые комбинации вы не проворачивали. Я призываю всех кто считает своё право на солнечный свет неотъемлемым правом сотворённого природой и дарованным всем живым существам участвовать в митинге под названием "Оставьте нам хотя бы солнце", который состоится в эту субботу на Площади Величия. Начало митинга..."
Вещание оборвалось, сменившись глухим шипящим звуком.
"Опять тополиные техники внесли коррективы, - злорадно усмехнувшись, пробормотал Евгений. - Только не мешало бы им сделать это пораньше. Самые оголтелые осины высказываются о солнечном проекте довольно осторожно, а Настя прёт напролом как танк. Это может очень плохо кончиться."
Едва Евгений выключил радио, как зазвонил его мобильный.
"Да, Михаил, - с трудом выдавил Евгений, нажав дрожащим пальцем на клавишу принятия вызова. - Добрый день."
"Добрый? - проскрежетал металлический голос. - Я тебе обещаю, что вечер у тебя будет ещё добрее..."
" Я сделал всё грамотно, - торопливо заговорил Евгений, - она почти созрела, мне только с ней поговорить и с ней вопрос закрыт..."
"Не перебивай меня, щенок, - с холодной яростью проскрежетал металлический голос, - слушай пока тебе ещё хоть что-то говорят: как ты закрыл вопрос я только что слышал на их долбанном радио. Теперь ты увидишь как мы решаем вопросы. Некоторое время на днях ты не сможешь до неё дозвониться, не гони волну, никуда не обращайся, занимайся своими делами, она появится через некоторое время, и ты не спрашивай что с ней произошло, потому что она тебе не скажет. Ты понял?"
"Вы ничего с ней не сделаете? - дрожащим голосом спросил Евгений.
" Я спросил тебя,слизняк, ты понял?" - рявкнул металлический голос.
"Да. Я понял," - осёкшимся голосом ответил Евгений, и связь тут же прервалась.
Евгений вышел из машины, опёрся на капот и закрыл лицо руками.