Шут снимет маску, грим сотрёт с лица.
Смешить народ - призванье лицедея.
Не разделяя подлеца и мудреца,
Владыку с подданным, героя и злодея.
То королём прикинется, шутя.
То эдаким придворным кавалером.
То светской дамой, глупеньким дитя -
Кривляясь, ерничая, превышая меру.
Разгорячась, вводя себя в кураж,
Он молвит то - что прочим не под силу.
И пусть он сам лишь королевский паж,
Но правду чью к себе толпа пустила.
Пороки он вздевает на ножи
Острот и обличает похоть мира.
Грохочет хохот, пляшут типажи
Кривых зеркал среди чумного пира.
Никто не знает, что в душе шута
Творится, когда роль свою играет.
Но драма требует отдачи. Фарс? О да!
Хмель кесаря порой шут отрезвляет.
А если нет? То плохи знать дела.
И брага не на шутку опьянила
Ту публику, что власть словам дала,
Пусть шутовским, другим что не под силу.
И вот когда снят шутовской колпак,
Грим стерт с лица и нет привычной маски -
Что скажет шут? А с ним толпа зевак.
И кто не шут здесь - в этой сказке?
"Что скажет шут?"