Горит свеча и вечер лижет раны,
Ночной, дневной и утренней тоски,
Дышит душа из серых глаз туманом,
По стойке «смирно!» встали волоски.
Молится небу я не перестану,
Пускай седеют до конца виски,
Как подобает лире грустной сану,
Любовь зажала грудь мою в тиски.
Я раз за разом бегаю в нирвану,
Её объятья донельзя близки,
И первую любовь, и свою маму
Мне жаждется живыми обрести.
Реалии винят и сыплют соль на рану,
Но самой страшной боли вопреки
Душу любви подставлю к неба крану
Чтоб ощутить в себе её глотки.