уже на склоне лет, почти совсем потеряв зрение,
несколько неуверенно,
начала диктовать мне воспоминания.
В мемуарах
она рассказвала,
казалось бы
с подкупающей искренностью,
историю, достойную пера романиста!
Хотя, на самом деле,
где-то
она говорила полуправду,
о чем-то умалчивала...
Какие-то эпизоды жизни
были уж слишком
романтизированы,
а о некоторых важных событиях
говорила довольно расплывчато,
или неправду.
Не случайно
хорошо её знавшие
люди, прочтя её мемуары,
говорили, что "в них есть все, кроме правды"
и ймногозначительно улыбались.
Ей хотелось предстать перед читателем
этакой enfant terrible - избалованной
«маленькой девочкой», беспомощной,
наивной и незащищенной.