Памяти Че Гевара

Тамара Богуславская
            14 июня 1928 года родился Эрнесто Че Гевара.

Принято говорить о романтике революции
Вспоминая Эрнесто Гевара де ла Серна,
Куба тогда получила свой шанс на свободу,
А отвага бойцов была — беспримерна.

У солдата есть оружие и одна жизнь
Затерянная во древе дорог*,
Он выбирает куда ему сегодня идти
На запад или на восток.

Вытаскивает ботинки из жижи болот
И говорит, что когда-то умрёт,
Не забывая читать "Всеобщую песнь"
Неруды и крепкую "гавану" сосёт.

Будущее идёт за ним по пятам как дог
Прислушиваясь к маленьким стихам,
Треску костра ведущему свой монолог,
Как вдруг совершает огромный прыжок

в историю...


************************************
Пешком по тропе нисходящей,
Усталый от пути вне истории,
Затерянный в древе дорог,-
Уйду так далеко, что и память умрет,
Разбитая в щебень дорожный.
Уйду тем же странником,
С улыбкой на лице
И с болью в сердце.
Эрнесто Че Гевара (исп. Ernesto Che Guevara ,полное имя — Эрнесто Гевара де ла Серна).
*
«Где-нибудь в лесу, долгими ночами (с заходом солнца начиналось наше бездействие) строили мы дерзкие планы. Мечтали о сражениях, крупных операциях, о победе. Это были счастливые часы. Вместе со всеми я наслаждался впервые в моей жизни сигарами, которые научился курить, чтобы отгонять назойливых комаров. С тех пор въелся в меня аромат кубинского табака. И кружилась голова, то ли от крепкой „гаваны“, то ли от дерзости нашего плана — один отчаяннее другого».
Эрнесто Че Гевара

*
«Меня направляют в Сантьяго, и он просит привезти ему две книги. Одна из них — „Всеобщая песнь“ Пабло Неруды, а другая — поэтический сборник Мигеля Эрнандеса. Он очень любил стихи».
Каликсто Моралес

«Я не понимаю, как он мог ходить, болезнь его то и дело душила. Однако он шел по горам с вещевым мешком за спиной, с оружием, с полным снаряжением, как самый выносливый боец. Воля у него, конечно, была железная, но ещё большей была преданность идеям — вот что придавало ему силы.
Антонио, капитан».

Участник отряда Рафаэль Чао утверждал, что Че ни на кого не кричал, и не допускал издёвок, но часто употреблял в разговоре крепкие слова и бывал очень резок, «когда нужно». «Я не знал менее эгоистичного человека. Если у него бывал всего один клубень бониато, он готов был отдать его товарищам».