Зацепится время за рваные сети,
Кукушка уснёт летаргическим сном,
Осыпется кровь с восковых пуансеттий.
И образ в проёме стенном
Качнётся, украв никудышную волю,
Подбитые перья ножом удалит.
Зардеется нечто в цветном ореоле, –
Не трогай, само догорит!
Само обозначит объёмы и рамки,
Укроет коленки нездешним теплом,
Подует на ссадины, старые ранки
И выправит сердца излом.