Большой?
Казалось да — огромный дом,
Где двери открываются с трудом,
Где затхло пахнет деревом на кухне.
Где темнота нестрашная в сенях,
Тулуп, что брагой приторно пропах
И чешуёй — просОлено пожухшей.
Голландка на мансардном этаже
Местами потемневшая уже,
Сверчковые вечерние концерты.
Историями пахнущий сундук —
Залезть бы, да всё время недосуг —
Мы молоды, а значит мы бессмертны.
Пылинок рой, резвящийся в лучах...
Усталый дед в извечных кирзачах,
Снующий по двору с утра до ночи.
Бабуля, горделивая на вид,
Всегда поймёт, утешит, заживит —
В саду густом без продыху хлопочет.
Молочные по вкусу вечера
Щербатой кружкой прямо из ведра
Зачерпываем - свежие, парные.
В печи трещат поленья о былом,
А мы сидим и слушаем.
Молчком.
Как будто бы впервые.
Мне хорошо, спокойно и светло.
Настырно бьются мотыльки в стекло,
Спасаясь от прохладной летней ночи.
И, завернувшись в старый тёплый плед,
Я остаюсь с кроватью тет-а-тет,
А за окном невнятно сад бормочет.
Сегодня не припомнить этот сад,
Но старый дом, как много лет назад
Ещё стоит, храня пережитое.
Судьба нелепый сделала кульбит,
И дом дешёвым сайдингом обшит —
Чужих людей пристанище чужое...
Иллюстрация Александры Черновой