картины в форме повествования от второго лица
Куртка
2021
Помнится, ты уже видел во сне этот перекресток с небольшой площадью и ровными дорогами между высоких домов, в которых располагаются квартиры роскошные, причудливые. Однако всё, что вспоминается во сне, может быть нарисовано только что.
Доподлинно неизвестно, бывал ли ты здесь раньше. Но район тебе знаком. Особенно — квартира с необычайно высоким потолком. Вместо старинного камина в ней находится промышленная печь в форме сильно вытянутого колокола. С её графитно-чёрным чугуном удачно сочетаются пол в крупную косую клетку и кривое окно высотой должно быть, более пяти метров.
В данной квартире, около этой залы немало ярусов, лесенок, коридорчиков и закутков. Сложно мимоходом обрисовать красоту её заводской и готической фантасмагории, уютную прелесть которой придаёт льющийся снаружи свет, напоминающий газойль и превращающий пространство в сказочную кузницу тонких теней. Кажется, на упомянутый перекрёсток и выходит высокое кривое окно с тонкой решёткой переплёта и широким подоконником цвета слоновой кости.
Эта квартира, напоминающая цех, кирху и лабиринт, служит, пожалуй, самым значительным подтверждением того, что ты здесь частенько бывал. Но, повторяю, воспоминание нарисовано в этот момент. Как бы то ни было, ты снова очутился у перекрёстка, между сходящихся к нему высоких домов, в чьей внешности явствуют линии ар-нуво.
Не знаю, по какой причине ты решил взглянуть на свою персону со стороны, но сделал так и обнаружил себя человеком среднего роста с гладкими рыжевато-русыми волосами. Это обстоятельство тебя не смутило, но теперь ты периодически наблюдаешь за ним и при этом считаешь, что это, конечно, ты. В том нет несоответствий чему-либо, поскольку нет этого чего-либо — ты не ищешь лишних размышлений.
Тебе нравится прогуливаться по высоко поднятому тротуару, что чуть ли не шире проезжей части. Пребывая в хорошем настроении, ты приобретаешь тёмно-коричневую потёртую куртку. Тебе продаёт её всего за тысячу довольно подозрительный тип, а впрочем, ничего подозрительного — явный вор и пропойца.
Итак, с кратким сомнением и несомненным любопытством ты купил эту вещь и в небольшой комнате примеряешь, отмечая, что прямой силуэт подходит плотной фигуре. Отличная куртка. Несомненно, бывший владелец очень дорожил этой вещью. Носил ее долго и с удовольствием. Вероятно, сейчас он сетует, что она так неожиданно исчезла после долгих лет совместной жизни.
Эти размышления тебя немного печалят, однако ты ещё не утратил ощущение удовольствия от покупки и с увлечением рассматриваешь её изнутри.
Вот так открытие! На спине под воротом находится тайный карман с несколькими отделами, застёгнутыми на тонкие молнии. Расстёгивая их, ты извлекаешь разные предметы: две свернутые в три раза оранжево-зеленые афиши с коротким восклицательным изложением пьесы, три крученые цепочки с брелоками, тонкие твёрдые советские монетки и тусклые лёгкие пфенниги. Тебя радуют и вдохновляют эти бедные сокровища, но вот уже и печалят, поскольку ты вполне убеждаешься, что все это — чужая горестная пропажа. Не может быть, чтобы владелец не искал её. Конечно, ищет, но каким образом? Ты предвидишь и вот уже видишь аккуратное объявление на столбах:
«Пропала кожаная куртка… просьба вернуть за вознаграждение».
Так и произошло — ты возвратил куртку её обладателю и получил ту же тысячу, что и потратил. Так эта история обрела завершенную интригу забавно бытового толка. Всё произошло наилучшим образом, ведь, насколько я понял, ты не собирался носить эту потасканную куртку. Да, она перестала быть для тебя одеждой. Ты увидел в ней время, тайну, неповторимую инсталляцию сокровенной бережливости. Нечто вполне ненужное, однако, увлекательное. Да и что еще показывает магический проектор, связующий смысл и бессмыслицу и меняющий одно на другое с ловкостью фокусника…
Мир механических вещей
2023
Открыв узкую дверь, ты оказался в кладовке, заставленной хламом, который жаль выбросить. Не потому, что он представляет ценность, нет. Эти предметы, и большие и малые — сборище бедных жильцов, которые максимально трогательно — беззвучно — просят тебя не вышвыривать их на свалку. Умоляя, они слушают, и создаваемые тобой лёгкие шумы служат им утешающим ответом. Таким образом они получают от тебя обнадёживающее обещание… уверение… клятву. Как же можно после такого утешения разочаровать их, предать, уничтожить? Никак. Ты это прекрасно понимаешь.
Конечно, ты ничего такого не думаешь, ты — чувствуешь. В твоём разуме нет явной нитки словесной рефлексии, но клубок её при мысли об изгнании сих предметов, норовит подкатиться к горлу. Успокойся, не переживай так, разумеется, ты их не выбросишь. Тем более, цель твоего визита совершенно не в этом, а в том, чтоб… Да что рассказывать, всё происходит естественно и автоматически, словно любовь, которая требует, чтобы ей занимались в то время, когда ей уже занимаются. Это великолепный вариант всех приятных и полезных происшествий. Или интересных. Ведь не сбрасывать со счетов и то, что мы называем увлекательным, неожиданным. Но что же всё-таки происходит?
А происходит вот что: ты обратил внимание на стенку кладовки и увидел, что на ней висит шторка… и кажется, что-то скрывает. Да, действительно, за ней находится углубление. Что там? Ниша становится проёмом, который ведёт в светлую комнату наподобие застеклённой веранды. Стена, из которой ты вышел, состоит из крашеного в белый цвет кирпича, напротив и справа — стены-окна.
На гладком бежевом полу разбросаны вещи… это механические изобретения непонятного назначения. Вот, например, предмет в форме вытянутого сердца… ты рассматриваешь его, и вот уже из этого плоского сердца показываются причудливые детали. Тут же они складываются и на смену им приходят другие. Выпархивают. Выворачиваются. Являются. Удивительная вещь меняется… и снова… и снова! Но погоди — знакомый, стоящий у твоего плеча что-то говорит. Слов не разобрать, но создаётся впечатление, что эта вещица не представляется ему удивительной, он не видит прелести механического танца, раскрытия и сокрытия конфигураций. Впрочем, всем известно, что он в большей мере ценит кулинарное, нежели какое-либо другое искусство… Набивает чрево, закатывая глаза. Незатейливая челюстная механика ему по вкусу. Не брани его, не осуждай, иначе вдруг и сам станешь из-за этого чревоугодником. Пусть думает, что хочет. Во-первых, несомненно, что это — нечто преинтересное, во-вторых, несамокритичный критик исчез. Ну, а ты? Направил взор дальше. Он словно волшебный фонарик — что-то стирает, что-то высвечивает. Куда-то подевалась светлая комната. Кажется, когда ты смотрел на магический механизм, то стоял уже в этом небольшом проходном помещении. Понятно, в светлой комнате налево не было стены. Это вход сюда. Ты был здесь уже довольно долго. И вот очнулся. Теперь в поле твоего внимания появился высокий чёрный рояль. Кажется, ты тронул клавиши. Звука нет, зато с крышкой инструмента происходят метаморфозы. Детали выпрыгивают из корпуса, сходятся и расходятся, переворачиваются и вращаются, все они черны, словно уголь. Их движение похоже на тонкие фигурные волны, чёткие и филигранные, они катятся от краёв к центру, но не равномерно… иногда они ускоряются, иногда застывают… и опять спешат. Что за Моцарт сочинил эту геометрическую сюиту? Но вот рояль отыграл предусмотренную конструкцией роль, и твоё внимание устремилось дальше.
Тут же в толстой стене обнаружился мерклый золотистый проём лёгкого просторного воздуха, затопляющего пустынную улицу с домами, чьи высокие окна смотрят без лишнего внимания. Этот воздух таков, что улица кажется длинным помещением. Хочется прогуляться по такой улице… И вот ты идёшь под высоким небом. Мрачноватый и всё же радостный свет падает на твою кожу. Знай, это особенный свет, не тот, который ты когда-либо видел. Может быть, ты мне слегка не веришь, но смотри, — твои руки теперь словно из раскрашенной древесины или картона, и твоё лицо таково же. Ушли живые подвижные черты, проявился вид поделки. Весь ты переменился и стал не от мира животной плоти. Пойми, чем дальше ты следуешь по отлогому пустырю в этом волшебном свечении, тем более становишься существом этого мира. Аккуратный городок теперь по левую руку от тебя, а впереди — лаконичные природные виды. Но это дела не меняет. Свет действует, созидая другое существо. Странно, что тебя это не тревожит. Иногда даже меня настораживает твоя безмятежность. Что же, приключение заканчивается, поскольку никто не предполагает продолжения этой истории.
Расследование убийства
2023
Мы очутились глубоко под землёй, в шахтах, тоннелях, промозглых пустотах.
В центре помещения с земляными стенами и полом стоит высокая телега, на ней вниз животом лежит труп в грязном коричневом костюме. Голова его с морщинистым лбом повёрнута набок. У сурового, с хитроватым выражением лица находится кисть с длинными ногтями. Может показаться, что этот мёртвый лишь притворяется мёртвым. Однако не впрямь ли так? Посмотри внимательно, освещения хватает, чтобы различать складки вытянутых век, ноздри, облепляющие ряды зубов тонкие губы. Не шевелится ли это лицо как-нибудь? Нет. Это совершенно труп. Но зачем тогда его запястья примотаны старыми верёвками к бортам телеги? Так что поза его похожа на позу сдающегося солдата. Сдающегося, но ещё не сдавшегося. Ведь кисти не находятся над головой, они только устремлены в ту сторону. Устремлены, но статичны. Да, кажется, ты прав, он мёртв, словно глина. Но, всё-таки, не спеши, смотри внимательно, поскольку всего несколько мгновений прошло с той поры, как ты начал следить за ним. Мгновения два, три. Десять, быть может. Не столько, чтобы ты мог действительно увериться в его мёртвости. Не исключено, что в этом теле ещё струится студенистая кровь по воле не желающего уходить сознания. Почему — не желающего уходить? В чём может быть причина? Да… причина может быть и… она есть! Послушай, послушай! — этот мертвец знает тайну убийства, которое недавно произошло поблизости. Помнишь?.. Как же не помнишь?.. Всё ты помнишь!.. Да, вот ты и вспомнил и совершенно убедился в обоснованности блестящей догадки. Она — словно яркая молния, предшествующая раскатам понимания. Да, ты полностью прав в своих подозрениях и рассуждениях. Так вот в чём дело! Вот отчего труп имеет вид заговорщика, доносчика, мятежника, мыслителя! Вот что он задумал — рассказать тебе кое-что! Но как же он это сделает?.. Как?.. Мысль в нём, должно быть, настойчива, но — тяжело мёртвое тело. Его воля, его замыслы погребены в неподъёмной плоти. Что же он может рассказать, распростёршись на куче соломы? Что же он сможет предпринять? Это очень любопытно — узнать, как он выкрутится из этой ситуации, не так ли? Как же он преодолеет проблему полной неподвижности… и преодолеет ли?
Смотри, не моргая! ибо прошло всего лишь несколько мгновений. Лишь несколько мгновений — и ты уже стоишь на пороге тайны! Не особенно великой, возможно… и всё же. Всё это, поверь мне, очень интересно! Тем более — за полным отсутствием дел. Ведь ты совершенно не знаешь, зачем ты здесь. Так может, именно затем, чтобы доподлинно узнать от мертвеца о загадочном происшествии? И, знаешь, что? Теперь несомненно, что именно твой внимательный взгляд является верным средством к этому. Без него мертвец останется нем… но с ним... с этим твоим взыскующим истины взглядом, он, того и гляди, сумеет сдвинуться с мёртвой точки, выйти на разговор. Воистину, твой взор — вот ключ к успеху. Он погружается в мёртвую кровь, втекает в неё живительным ручейком. Так вот что даст мертвецу силу для того, чтобы поведать нам захватывающую историю. Как же это просто и очевидно! Твой взгляд наполняет труп энергией… малой для внятной речи, но, возможно, достаточной для тихого-тихого, еле слышного постукивания твёрдым ногтем в борт телеги — вытертую временем побледневшую жердь. Ведь к этой жерди и привязана жилистая кисть с округлыми суставами… такая безвольная, и всё же вполне функциональная. Эти суставы способны гнуться, эти пальцы способны шевелиться. Тогда — почему бы и нет?! Слушай внимательно… вот! Вот! Несколько раз ноготь стукнул в древесину. Так птица бьёт клювом в давно обглоданную кость. Но не рядом, за много миль. Тук… И снова замер. Что это? Конечно — шифр! Шифр, изящный в своей простоте и выразительности. Не переживай, мы его непременно поймём. Главное — приобрести больше важнейших деталей. Так смотри и слушай. Тук-тук… тук-тук… О, несомненно, ты понимаешь, о чём речь. Переместимся же к месту преступления, туда, в просторный земляной коридор. Ведь этот мертвец всё равно должен отправиться на полку в одно из тёмных стойл, которые здесь находятся. Вот так. Пусть телега красуется тут. Телега или катафалк, кто теперь разберёт… вот и чёрные фанерные бока у неё появились. Но труп лежит, как лежал, в той же позе и с тем же поворотом головы к нам. Кожа его лица напоминает оттенком потемневший бильярдный шар. Есть в ней что-то антикварное. И за этой кожей чувствуется слабенький ток жизни. Совсем чуть-чуть жизни. Не больше, чем воды в пустыне. Да и та — не мираж ли? Нет, не мираж! Веки верхнего глаза отворились и тут же затворились, явив жёлтый белок и плавающую темноту. Мертвец повёл глазом — таким образом он приветствовал нашу проницательность. И признал, что отчасти жив! Но это дела не меняет, скоро он отправится в холодную темноту общего погреба. Но в чём, однако, состояла суть его краткого рассказа? Как мы и предполагали, кто-то кого-то убил… но кто… и кого? Кажется, пострадала проститутка. Или то был порядочный бизнесмен. В чём суть, в чём мотив, каково орудие злодеяния? Только что ты всё знал, и вот, забыл. Поэтому не спрашивай меня. Это дело прошлое. Кроме того, самое дивное в этой истории — общительный мертвец. Мертвец, выполняющий свою миссию. Так что да, не вспоминай забытую историю…
И не пугайся, это всего лишь кошки снуют у вытертых деревянных столбов и двустворчатых калиток. Лишь чёрные стремительные кошки пробегают на мягких лапках, и недовольные грустные блудницы проходят, не обращая на тебя внимания. Да и с чего бы им сейчас смотреть на тебя? Эти души почти забыли своё земное занятие, увлечённые чем-то непонятным. Оно где-то там, неизвестно, где. Неизвестно, где, но смотри-ка, тащит их по этим призрачным улицам ветхого города… и вот, они проплывают тощими лохматыми тенями с бьющимися на нитках чёрными горошинами бус. Нет до них дела. Чресла их сухи и невнятны.
Ныне нам интересен внезапно возникший удивительный вопрос — откуда на утоптанной земле — лужа густой крови, что намного удивительней этого вопроса. Ведь это она его вызвала, а не он её… но тут немудрено и запутаться, и вот уже тебе кажется, что вопрос предшествовал луже… не исключено. Однако гораздо удивительнее всё-таки — лужа. До чего загадочно смотрится она в этой пасмурной картине. Эта лужа — словно раскрашенный кусочек тусклого фильма… в ней ещё остался бордовый оттенок. Возможно, эта замечательная лужа крови связана с убийством, которое мы так успешно раскрыли? С убийством, про ход которого нам рассказал главный свидетель?
Но вот в голове снова неразбериха, напрасное мельтешение, сумятица и оглушительный шорох. Возможно, это взметнулся встревоженный дух — из тех, что обитают в промозглой провинции преисподней. Словно крысы ютятся они по углам, тщательно оберегая от себя разум путешественников. Лишь случайно они могут потревожить тебя… невзначай, нечаянно, ненароком…
Посещение исторического музея энной реальности
2010
По дороге к гранитному историческому музею ты нашел цветы в оплетке с бархатным аксессуаром в виде паруса, усеянного мелким жемчугом. Цветы увяли в темном воздухе и лепестки их осыпались. Ты выкинул хрупкие останки и продолжил путь.
Здание музея с небольшими относительно его величины окнами, не отделено от пространства оградой. Неподалёку от него торчит приземистый каменный столб. У этого столба сидит рыжий пёсик с высоким выпуклым лбом и в забавном лоскутном одеянии. С вежливой кротостью он произносит: «Добро пожаловать в наш музей, незнакомец...» Удивительно — это существо разговаривает, да ещё и настолько здраво… Заметив пристальный взгляд, субъект уверяет: «Вы видите, я не прошу милостыню», в подтверждение чего демонстрирует свои сиреневые лапки с черными коготками. Видимо, оценив такую вежливость, ты протягиваешь ему причудливый аксессуар, и он учтиво принимает подарок.
Внутри музея из каждого зала просматриваются соседние. Обзор достигается за счёт того, что пространство этажа не разделено стенами, но лишь заштриховано стоящими под разными углами друг к другу многочисленными тёмными перегородками. Двигаясь, ты наблюдаешь, как в широких проёмах изменяются панорамы. Перспективы вращаются, и каждая, открывая новое, приглашает тебя в своём направлении.
Пройдя через пустые залы и зал с бочонками вина, ты видишь помещение с черными лакированными столами, шахматами и маленькими рюмками. Это клуб денди. Вот и представители сего течения, наглядно демонстрирующие образ своего поведения в час умиротворения. Щёголи, франты, кутилы и фанфароны. Есть тут и барышни в широких, меркло золотистых юбках. Одна из них после долетевшего из компании небрежно-весёлого замечания, что ты ей приглянулся, решает тебя сопровождать. Вместе вы прошли в вытянутую залу, где представлены украшенные кольцами и орнаментами пушки. Их стволы торчат из длинных стен на высоте метров трёх, тараща жерла, набитые плотной темнотой. Барышня в розовом платье хвалит художественное решение экспозиции и, к мимолётному сожалению, после следующего поворота отстаёт, поскольку не может значительно удаляться от клуба.
Осмотрев еще несколько интерьеров с разными предметами, ты очутился в комнате, где вдоль стен на низких диванах и в креслах расположились люди странной наружности. У высокого человека, сидящего в кресле слева от небольшого столика, руки напоминают неровные, с дрябловатой кожей, ноги. Человек на кресле справа кротко сетует ему на постороннее восприятие своего облика, повторяя слово «гора». Действительно, он весьма тучен. У других обитателей этого помещения, у каждого свои, искажения. У одного — лоб высотой в полтора локтя, у другого — наросты на теле. Но эти особенности не вызывают сильного негатива, на что, быть может, рассчитано представление. Вероятно, потому, что эти существа мирно беседуют. И вот, ты слышишь, как от одного к другому, в порядке разнообразном и внутренне органичном, перелетают печальные фразы. Видимо, они порядком устали от своей участи. Обращаясь к высокому человеку, ты спрашиваешь, является ли их общение искусственным — имеет ли оно определенный сценарий. Тот покидает кресло и, оказавшись умеренного роста, уверяет, что каждый из них говорит совершенно свободно. Существа подтверждают это и что-то рассказывают. Но тут ты понимаешь, что начинаешь просыпаться, видишь вместо музея знакомую квартиру в деревянном доме и слышишь происходящий в ней разговор. И вот уже различаешь невзрачную кухню, где нетрезвые люди показывают, как нужно правильно демонстрировать мускулы. Что за дикость, если не безумие. Впрочем, это питает эгоистические натуры. Ты проходишь в курительную комнату, где из-под дивана на тебя смотрят две головы во взъерошенных волосах. «Не беспокойтесь, головы, — иронизируешь ты, — мне нужно только найти свои боты». Действительно, ты не собираешься их пинать. Сейчас тебе интересно узнать, что на дворе. Скорее всего — летний погожий день.