В толпе человечьих сущностей
С их гордыней и смрадом алчности
Я парю, кажется, в невесомости.
И боюсь докатить до крайностей.
Сколько гордости в пустоцветике.
Как велик опломб у ничтожества.
И мечты скромного семицветика
С лепестком каждым только множатся.
И растёт корона на маковке
На мороженной черепушке.
Потянул он ручки к лакомке,
Схлопотал уже по макушке.
Каждый клоп себя мнит кумиром.
Красотою своей упиваясь,
Он грязнее того сатира,
Что пел песни смешно заикаясь.