Я восхищён его железной волей.
И взглядом пролетарским задвинутых глазниц,
Под глыбой черепа и лобной доли
Неведомых мыслительных границ.
Как всякий вождь, учитель не от мира,
Чьи предикаты видились ему,
Сквозь атомы разьятого эфира,
Доступные, как формула,но только самому.
Молчун, по-своему хитрец,
Хотя не скрыть изобразительный генезис.
И явствен форм исток и образец,
Который он развил, как главный тезис.
Калейдоскоп, пожалуй,нас роднит,
Приведший в восхищение когда-то.
Но лишь ученикам сам Мастер говорит
О сделанности каждого сантиметрового квадрата.
Без компромиссов, тверд, как адамант,
Погибший голодом в блокадном Ленинграде.
Он, как художник, все-таки гигант,
Имевший слабость только в самосаде.
18.06.23.