Уставший ум, несет меня к Звезде,
где жизнь раскроется без смысла,
там радости, страдания, то числа,
в науке созерцать, видны везде.
От прошлого они бегут вперед,
В двухтысячном и я стоял у одра смерти века.
Конец его, как смерть любого человека,
печаль и мысль унылую несет.
И в мыслях я над пропастью сидел,
чело презрением, к всему светилось,
и грусть безликая, как милость,
снимала груз душевных дел.
Когда я на людей смотрел,
меня презрение, с состраданьем посещало.
Я знал. Вселена без границ. Миров немало,
Жаль муравейника Земли удел.
Что Бесконечность по сравнению с Землёй?
Сравнима ли история её с душою человека?
А я ДИТЯ ВСЕЛЕННОЙ - света,
звезды взгляд бросившей, на муравьиный рой.
В котором войны, голод, катастрофы,
чреда Иуд и Иродов толпа.
И Апокалипсиса, кровавая рука,
уже рифмует жизни строки.