Колосилась трава луговая,
Вился Вьюн, и красив был, и юн.
Я тебя обниму, дорогая,
Мое сердце, как тысячи струн.
Ты стройна и так держишься прямо,
Не отдам я тебя никому.
Он твердил о любви ей упрямо,
Прикасаясь к ее завитку.
Мы с тобою рассвет повстречаем,
Только крепче держись за меня,
Не узнаешь со мной ты печали,
Нас не зря свела вместе судьба.
От таких слов трава задрожала,
Был не слышен почти ее вздох.
Ты к утру что-то вся отощала,
Не дотянешь, шепнул ей друг Мох.
Колоски сникли все до рассвета,
Стала вялой трава-мурава.
Вьюн шептал: как прекрасна ты летом,
Описать, не найду я слова.
Твое тело душисто и пряно,
Как бальзам лечит сердце мое...
Только нет больше тонкого стана,
Хоть и пел вьюн всю ночь соловьем.
Ночью в Небе сияли все звезды -
То траве было знать не дано,
Ее глазоньки были так слезны,
Видя страшное очень кино.
Колоски ее набок скосились,
Охватил траву сильный озноб,
Ей объятья такие не снились,
Эгоист вьюн был просто и сноб.
PS
Утром вьюн за другую схватился,
И с другой он мечтал под Луной,
До рассвета наземь он скатился:
Нет, с травой не найти мне покой.