Идёшь по пустыне, сбивая дыханье.
Зной забивает глотку песком.
Как овечка идёт на закланье
Так и ты к обрыву куском
Липкой покорной болотной жижи.
Слов не слыша, не чувствуя мзды.
Словно в тоннеле в схватке кроты
Рвут друг друга в преющей нише.
Яд затронул сердца поколения.
Мы мертвы от точки отсчёта.
Каждому прийдет некая квота.
Видишь? Заметны следы разложения.
Черви заполнили чрево отступных.
Кости сыпятся прахом как крупы.
Стоит лишь глянуть на бледные ступни -
Путы опутали, прочные путы.
Мы все сгорим. Мы будем страдать.
Тушу связали грехами под корень.
Слышишь? Взгляни-ка на тонкую голень!
Она начала себя разлагать.
Ты будешь страдать!
Ты будешь страдать!
Бедра и талию плесень покрыла,
Медленно ест клетку за клеткой.
Помыслов добрых - на дне лишь пипетки.
Яко душа в жире застыла.
Грудь и ключицы яд поражает...
Сердце - теперь лишь обглоданный орган.
Испитый пороком, из примесей соткан,
Лишь отблеск души слегка отражает.
Шея, скулы, рот, подбородок -
Мёртвая мерзость по ним протекает.
Ты считал что ты самородок.
Ты же лишь тот кто себя обрекает
На вечный огонь
От плоти что вонь
Развеет по ветру
Вплоть до миллиметра.
Вот и настала очередь глаз.
Смрад разъедает истоки души.
Сколько апосле её не ищи -
Гниль лишь найдешь, едва зайдешь в лаз.
Волосы, лоб, дальше - макушка.
Был ты и вот тебя не стало.
Плесень тебя победила, сожрала.
Здесь лишь лежит одинокая тушка:
Плесень, тлен, окисление, прах.
Гниль в каждой клетке и в косточке каждой.
Были мы все окутаны жаждой,
Нами двигали злость, боль и страх.
Теперь же лежит лишь шкурка.
Душа - не заслужено слово.
Ад накаляет олово.
Люди - вбивают окурки
В эту грязную лужу,
Прежде что чтилось душой.
Ныряй же теперь с головой!
Тартар - вполне заслужен.