...В отрыве от ужасных русских зим,
Как может «русским» быть поэт, писатель?!
И просто русским быть, и иже с ним,
Россию бросивший предатель?!
Не русский тот, кто не живёт в снегах!
Кто не дрожит в морозных хлябях!!
А на заморских жарких берегах —
Купает шлюх на водных рябях!!!...
Там нега моря солнечным теплом
Богатого ровняет с нищим!
В тепле любой годится дом,
Быт упрощён, — там просто больше пищи...
И нечего уехавшим бить в грудь,
Что русские они Мессии!
Доверие им русских не вернуть —
Не русский тот, кто не живёт в России!!!
28.6.16
Глава
Но 22 июня 1941 года никто не знал, что через 3 месяца войны от 20 000 единиц всевозможного бронированного хлама собранного капиталистами по всей Европе, от всей этой «железной саранчи», брошенной на захват плодородных нив рабоче-крестьянской России, мало чего останется, и туманным утром 22 июня 1941 года на Буге особенно радовало гитлеровских танковых генералов, — командующих танковых групп, творческое применение старого прусского приёма — неожиданного удара из глубины. Элемент вероломного нападения: подойти главными силами к границ в самый последний момент, и без объявления войны напасть. Подлость у капиталистических вожаков в крови. На том и сколотили когда-то первые капиталы из предки. На подлости. Видишь большой счёт у человека? Знай — перед тобой мерзавец и негодяй! Такова диалектика денег в личном пользовании. Больше денег — больший негодяй. Меньше денег — меньший негодяй. Но всё равно — больше деньги в личной собственности, это как знак проказы — обладатель болен смертельным недугом жадности, затмевающей разум…
Ещё с эпохи крестовых походов на Восток крупная группировка выдвигалась на рубеж атаки в самый последний момент, не оставляя врагу времени на её обнаружение, тем более на подготовку к парированию удара. Прусский маршал Блюхер в 1814 году неожиданным маршем вышел к Ватерлоо, где французы сражались с англичанами, и так решил исход сражения, и судьбу Наполеона.
По такому же сценарию с выдвижением к границе в последний момент ударных сил и следовавшим за этим сокрушительным ударом, строился план Шлиффена в 1914 году по нападения на Бельгию и Францию. Так строился план «Белый» по нападению на Польшу в 1939 году, и план «Красный» — нападение на Францию в 1940 году, а уж план «Барбаросса» — являлся калькой с них, но в большем масштабе...
Если в прошлую Великую войну 1914 — 1918 годов таким образом удавалось даже неожиданно выдвигать пехоту с кавалерией, то при наличии танков с бронемашинами, самоходной артиллерии, пехоты и боеприпасов на бронетранспортёрах и грузовиках, это стало уже стандартом при осуществлении крупной наступательной операции на окружение вроде «Блицкрига»…
Здесь значение имела именно внезапность, которая достигалась маскировкой и вероломством. Что же видели Гот и Гудериан со своего берега? Большевики спокойно, как казалось, строили силами строительных батальонов оборонительные сооружения, их артиллерия и танки располагались в глубине, рассредоточено, самолёты наоборот, скучено на аэродромах базирования. В обще армия мирного времени. Советская разведка не наблюдала у самой границы гитлеровских танковых дивизий в самых опасных для них местах, например, как в случае с танковыми дивизиями 3-й танковой группы Гота на стыке двух советских приграничных Особых Военных Округов — Прибалтийского и Западного.
После выдвижения гитлеровских танковых и моторизованных дивизий форсированным маршем из глубины территории Восточной Пруссии или Генерал-губернаторства польской оккупированной территории на рубеж атаки за сутки до начала войны, среагировать на будущий убийственный танковый удар переброской к этому участку границы равнозначных противотанковых или танковых сил, времени уже не оставалось. Хоть сколько войск не расположи у границы, — оборона всё равно окажется прорвана на узком участке главного удара в 15 — 20 километров, как в случае, например, атаки 3-й танковой группы, а фактически танковой армии Гота на участке 184-й стрелковой дивизии Зотова в Литве. Здесь Гот поставил плечом плечу сразу 10 дивизий уже два года воюющего Вермахта: вперемешку танковые с пехотными при фронте на каждую дивизию по 3 километра. Если бы всех военнослужащих дивизии Гота можно было построить рядами и батальонами вместе с техникой и лошадьми на таком фронте, то плотность построений получилась бы ненамного меньшего, чем на Бородинском поле в 1812 году во время генерального сражения между войсками Наполеона и Кутузова за Москву. При этом мощь оружия-то выросла в 500 раз! Концентрация ударных возможностей войск неслыханная ранее! И это против одной дивизии «мирного времени» 128-й стрелковой дивизии Зотова?!
Так же в ночь перед началом войны 1-я и 6-я танковые дивизии XXXXI корпуса, к примеру, форсированным маршем вышли от Немана к советской границе. Советская разведка эту группировку ударных механизированных соединений сразу вскрыть не смогла. Если бы и вскрыла, то ничего сделать уже не получалось. Тем более, как и что делать, если война не объявлена?
Выдвинуть из глубины территории советские мехкорпуса к местам сосредоточения танковых дивизий Вермахта и прослыть из-за этого в веках как агрессоры, собравшиеся напасть на мирных гитлеровцев? Так гитлеровцы этого только и ждали. Во-первых они превращались в защищающуюся сторону, получая в союзники США, во-вторых сразу окружали близко придвинутые к границе советские мехкорпуса, что они и желали поскорее сделать. Кому лучше сделали бы советские военные руководители, придвинув все войска к линии границы? Однозначно, только гитлеровцам они сделали бы лучше! Но они так не сделали! Бейте, «гансы» по почти пустой террарии, а по-настоящему мы вас встретим в глубине!
Гитлеровские танковые дивизии атаковали утром практически с марша... Та же старая военная прусская хитрость по наилучшему убийству людей использовалась при подготовке тяжёлой артиллерии и 600-миллиметровых мортир Gerat 041 «Karl», стреляющих чудовищными 2-х тонными бетонобойными снарядами с фугасами с полутонной динамита каждый. Два бронированных суперорудия Gerat 041 «Karl» на гусеничной платформе, названные именами кровавых германских богов Тора и Одина, за сутки до нападения выдвинулись из Тирасполя к Брестской крепости. Там, прямо в казармах крепости, предатель Павлов вполне скоординировано с гитлеровцами оставил, как беззащитные мишени, две советские стрелковые и одну танковую дивизию. Иначе не объяснить выдвижение этих странных орудий к Брестской крепости. Выведи из неё Павлов войска, как ему предписывал приказ Генштаба — на всём протяжении советско-германской границы при малой дальнобойности Gerat 041 «Karl» разве только пограничные наряды по кустам из них обстреливать. Эти орудия советская корпусная артиллерия с гаубицами-пушками МЛ-20, по прозвищу «Емеля», могла с лёгкостью расстрелять, не входя даже в зону поражения за считанные минуты, если бы такая задача имелась. Даже советские полковые пушки и миномёты имели вдвое большую дальность выстрела. Но предатель-«тухачевец» Павлов сделал гитлеровцам умышленный подарок — три спящие советские дивизии прямо на линии границы. Их уничтожение чудовищными артиллерийскими ударами, в которых прижимали участие орудия нескольких дивизий гитлеровцев и авиация, в первые часы войны открывало фронт в 100 километров! Что предателю-«тухачевцу» и требовалось! Так и произошло. Через открывшуюся в результате предательства 50-киломатровую дыру во фронте хлынула к Минску 300-тысячная «железная саранча» 2-й танковой группы Гудериана, окружая войска «мирного времени» с юга в «Белостокском выступе» границы…
Двухтонные снаряды Gerat 041 «Karl» в первые минуты войны убивали по нескольку сотен мирно спящих красноармейцев за раз. Дым, осколки и части человеческих тел поднимались после взрывов на высоту 150 метров.
Вряд ли хоть один советский боец или командир смог бы уснуть вечером 21 июня, зная, что в четырёх километрах от его кровати или колыбели его ребёнка в Брестской крепости изготовились к стрельбе эти чудовищные орудия смерти! Командующий Западным Особым Военным Округом Павлов чётко действовал в логике заговора Тухачевского и агентуры западных разведок по открытию фронта, и обеспечению поражения Красной Армии. Не раскрой этот заговор в 1937 году органы госбезопасности — Вермахта за несколько месяцев победил бы Красную Армию однозначно, поскольку видно, что даже один высокопоставленный заговорщик мог привести к катастрофе целый фронт! Нетрудно себе представить, что ожидало Красную Армию, возглавь её Генштаб Тухачевский…
Ещё два колоссальных орудия убийства Gerat 041 «Karl», кощунственно названные библейскими именами «Адам» и «Ева», выдвинулись в последний день мира к границе от Перемышля для прорыва укреплений «Линии Молотова». Пушки, гаубицы и мортиры немецких концернов, чешских, французских производителей, своей дьявольской эффективностью и производительностью могли в первые минуты бойни сломить любое сопротивление, особенно, если предатели оставили им цели в виде спящих в казармах красноармейцев, и стоящих в парках танков, стоящих на аэродромах самолётов. Расчёт делался и на то, что неожиданная и ошеломляющая артиллерийская мощь вероломного нападения приведёт к физическому и психологическому надлому советских войск «мирного времени» в начале пограничного сражения. Войска же гитлеровцев и их союзников, уже два года воюющие, мощные танковые группы, полетят вперёд, как на крыльях, слыша за спиной грохот этих гаубиц и мортир, словно в реальности извергались вулканы смерти!
С оккультным знаком индийской свастики на рукавах и знамёнах, с римскими орлами на штандартах, гитлеровские солдаты и офицеры приготовились сразу творить чудовищные вещи, не щадя ни старых, ни малых, подобно злодеяниям македонцев Александра Македонского в Фивах, легионеров Юлия Цезаря в Галлии или железнобоких солдат Оливера Кромвеля в Ирландии. Они знали и понимали, что война агрессивная. Они — завоеватели. Vae victis! И так далее в духе всех капиталистических колонизаторских армий и их походов на непокорных аборигенов всех времён и народов...
Однако эффект внезапности удалось достигнуть только против войск предателя Павлова в Белоруссии. В Прибалтике и на Украине эффекта внезапности достигнуть не удалось. Эффект вероломного нападения — да, внезапного — нет.
Несмотря на отсутствие необходимой полноты сведений у гитлеровцев о положении советских войск у границы, в целом они представляли себе, с кем придётся иметь дело. Отдел «Иностранные армии «Восток» Генштаба сухопутных войск докладывал Гитлеру о численности советских войск в европейской части СССР в 154 стрелковых дивизии, 25 кавалерийских, 10 танковых и 37 моторизованных. «Европейская часть» — это 2000-километровый фронт глубиной 400 километров от новой границы — «линии Молотова» до старой границы — «линии Сталина», и ещё 550 километров от «линии Сталина» до Москвы. Гитлеровские же войска выстроились в линию у самой границы локоть к локтю, как бегуны на старте. И при этом собирались первыми ударить вглубь рыхлого расположения советских войск мирного времени. Советские силы не занимали оборону в привычном фронтовом смысле, а лишь «дислоцировались» — располагались на постое, главным образом в местах расквартирования в населённых пунктах, военных городках, лагерях, походных лагерях, по аэродромам базирования, авиабазам, портам и военно-морским базам. Местонахождение важнейших штабов и места дислокации большей части механизированных частей и соединений гитлеровцы знали. На командиров вплоть до уровня полка имели досье. Гитлеровцы хотели верить, что Красная Армия попалась в ловушку.
Приготовления гитлеровцев у границы шли слишком явные. Им хотелось вызвать ответное сосредоточение советский войск. Данные о времени начала боевых действий со стороны Великогерманского рейха и его союзников, добываемые разведотделами Штабов приграничных Особых Военных Округов, начали поступать с первых чисел июня 1941 года. В последнюю предвоенную неделю эти сведения поступали почти ежедневно. За 3 — 4 дня до нападения в сообщениях указывалось довольно точно не только день, но и вероятный час нападения. Все эти сведения вне очереди докладывались начальникам Штабов Округов и шифром доносились в Главное Разведывательное Управление Генерального Штаба РККА. Начальник Генштаба Жуков докладывал информацию политическому руководству страны. Докладывал главе партии большевиков Сталину… Москва знала всё…
После вероломного нападения полностью отмобилизованного 8-миллионного Вермахта, имеющего для первого удара 5,5-миллионную группировку и 20 000 единиц бронетехники, началось стратегическое отступление войск Красной Армии, прикрывавших границу, и период активной обороны согласно доктрины Фрунзе. Одновременно шла мобилизация, эвакуация, перевод промышленности на военное производство. Через 10 дней войны из оперативных документов, захваченных у гитлеровцев из штабов разгромленных немецких дивизий, стало ясно — это не провокация, не ограниченная военная операция — это масштабная война, направленная на уничтожение русского государства, национальных советских республик, имеющая кроме захватнической, идеологическую и расистскую составляющие.
В своей речи, обращаясь 3 июля 1941 года к советскому народу, уже как Председатель Государственного комитета обороны, Сталин, волнуясь, и от того говоря с более, чем обычно заметными акцентом, произнёс: «Товарищи! Граждане! Братья и сестры! Бойцы нашей армии и флота! К вам обращаюсь я, друзья мои! Вероломное военное нападение гитлеровской Германии на нашу Родину, начатое 22 июня, — продолжается…».
Только — вероломное… Никак не «неожиданное»… Советская сторона знала всё! Сталин сообщил о разгроме лучших дивизий врага, имея в виду тяжёлые потери передовых танковых и моторизированных дивизий Вермахта. Отметил, что непобедимых армий не бывает, и что Вермахт от того непобедим, что ещё не встречал серьёзного сопротивления. Теперь он такое сопротивление встретил. Немецко-фашистская армия Гитлера будет разбита. Успехи Вермахта, захват им террарий и городов, происходят от того, что он отмобилизовался и придвинул к границе в полной готовности 170 дивизий, в то время, как Красной Армии ещё только предстоит отмобилизоваться. Гитлеровской Германии поэтому — агрессор.
Сталин особо отметил, что, несмотря на то, что Гитлер вероломный «изверг» и «людоед», предложенный им в 1939 году пакт о ненападении Советский Союз не мог игнорировать, и не заключить, как миролюбивое государство. Фашистская Германия выиграла вероломным нападением ситуацию для своих войск на ограниченный срок, но навсегда проиграла политически, разоблачив себя перед всем миром как кровавого агрессора.
Эту часть речи Сталин произнёс специально для Рузвельта и сената США. Чтобы они полистали свои записи и нашли решение о поддержке жертвы агрессии, а не наоборот. Пакт дал советскому народу лишние 1,5 года мира для укрепления обороноспособности страны. Удалось начать серийный выпуск новейших, уникальных танков и самолётов, лучшего в мире стрелкового и артиллерийского оружия, уникальных реактивных систем.
И вот теперь Красная Армия самоотверженно сражается за каждую пядь советской земли. Храбрость воинов Красной Армии беспримерна. Отпор врагу крепнет и растёт. Сталин призвал понять всю глубину опасности, угрожающей стране. Отрешиться от благодушия и беспечности. Над Родиной нависла серьёзная опасность. Враг идёт восстановить власть помещиков и капиталистов, захватить земли, плоды труда всего народа, разрушить свободную государственность её народов, превратить людей в рабов новых баронов…
Слушающие речь Сталина перед репродукторами в разных городах и посёлках люди переглядывались, пытаясь уловить реакцию друг друга. Было по-летнему тепло, и мы ни о какой войне не хотелось думать думали. Многие женщины плакали. Напряжённые, озабоченные лица, поджатые губы, устремлённые вдаль взоры, желание ничего не упустить из услышанного.
Невозможно описать состояния, тех кто слушал речь Сталина. Все были так взволнованы, что сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди. Миллионы соотечественников охватил патриотический порыв: «Вся страна мобилизована — неужели я смогу жить, как будто ничего не произошло? Нет! Я тоже хочу быть полезным своей стране! Мы победим!»
Кто-то даже воспринял всё чуть ли не с ликованием. Они считали, что началась «священная война», в которой к советским людям присоединится «германский пролетариат», и общими усилиями удастся свергнуть Гитлера, ведь ещё в 1933 году Германская коммунистическая партия являлась самой многочисленной из коммунистических партий мира.
У других речь Сталина отдалась болью в сердце, вызвало жуткий страх. Но потом на смену страху пришла твёрдая решимость служить своей стране: «Я должен защитить своё Отечество, с фашизмом нужно покончить раз и навсегда!».
Города снова охватила нервозность… Люди опять, как 22 июня, бросились в магазины, образовались очереди, кое-кто перебрасывался короткими фразами, хватали столько, сколько в силах унести. Многие побежали в банки в надежде снять деньги со сберкнижек. Многие снова опоздали — «наличные деньги закончились».
Вопрос стоит о жизни и смерти государства, о жизни и смерти народов, говорил Сталин в своём обращении к братьям и сёстрам. Отныне нет места нытикам и трусам, паникёрам и дезертирам. Ленин считал, что советский человек, большевик, должен иметь храбрость, отвагу, бесстрашие в борьбе. Эти качества должны стать достоянием миллионов воинов Красной Армии, всех тружеников в тылу. Нужно всё перестроить на военный лад, всё для интересов армии, для разгрома врага.
Враг коварен и хитёр. Требуется организовать борьбу с дезорганизаторами тыла, дезертирами, паникёрами, распространителями слухов, уничтожать шпионов, диверсантов. Предавать суду Военного трибунала все эти категории невзирая на лица. Ничего не оставлять врагу. Ни килограмма хлеба, ни литра горючего. Что не удаётся спасти — изничтожать. Нужно развернуть партизанскую войну. Уничтожать пособников фашистов. Жечь склады, обозы, создавать невыносимые условия для врага. Нужно создавать отряды народного ополчения во всех городах, к которым приближается враг. Эта война — не война двух армий, а Отечественная война советского народа, война за освобождение европейских народов от фашистского порабощения. Прежде всего австрийцев поляков, чехов, словаков, югославов, румын, венгров, итальянцев, немцев. Это будет единый фронт народов за демократические свободы. Наши силы неисчислимы!
Создан Государственный комитет обороны, в руках которого сосредоточена вся полнота власти в государстве. Государственный комитет обороны приступил к работе. Все силы нашего народа — на разгром врага! Вперёд — за нашу победу!
Сталин говорил 20 минут. Сначала он долго молчал. Было слышно как звякнул графин о стакан, как наливалась вода. Он волновался. Начал с большими паузами, ровно, как бы размышляя, ставя вопросы и сам на них отвечая. Затем вдруг разогнался, и говорил уже быстро, почти без акцента, с большим воодушевлением. Да, у народа есть вождь способный возглавить тяжелейшую борьбу! Затем грянул «Интернационал»…
И снова ни о каком неожиданном нападении — ни слова. Наоборот — нападение назревало давно, и пакт о ненападении 1939 года его выгодно отсрочил…
«Наша страна в опасности!» Советско-германский договор вероломно нарушен, наши войска застигнуты врасплох. Но! — никакой паники, необходимо сплотить ряды, не впадать в уныние, поднять производительность труда, обеспечить мобилизацию всех ресурсов страны, как можно скорее перестроить промышленность для нужд войны, — вот вехи первых шагов правительства большевиков. 10 июля 1941 года Сталин объединил должности главы правительства и Верховного Главнокомандующего. Образовался Государственный комитет обороны — ГКО, в состав которого вошли Сталин, Ворошилов, Берия, Молотов, Маленков. ГКО подчинил себе Ставку, в которую входили Сталин, Ворошилов и Молотов — от партии, и Тимошенко, Будённый, Шапошников и Жуков — от армии. Одновременно с этим создавались три новых советских фронта: Северо-Западный, его командующим назначили Ворошилова, Западный — под командованием Тимошенко и Юго-Западный, который возглавил Буденный. Три упомянутых фронта создавались из расчёта противостояния трём группам армий Вермахта и их союзников. 8 августа после удачного Смоленского сражения и тяжёлого поражения под Киевом Ставке подчинили Генеральный штаб. Таким образом, Сталин взял на себя все высшие командные должности, как армейские, так и партийные. Отныне он и только он отвечал и за все победы, и за поражения…
Три группы армий Вермахта — «Север» фон Лееба, «Центр» фон Бока и «Юг» фон Рундштедта вторглись в Россию по исторически традиционным направлениям — на Ленинград, Москву и Киев. В своё время по северному направлению уже наступали тевтонские рыцари в XIII веке.
Снова на экраны страны вышел фильм «Александр Невский», посвящённый событиям XIII столетия и подвигу новгородцев и князя Александра Невского, разбивших тевтонов на льду Чудского озера в 1242 году. Явную параллель с событиями современности понимали все зрители. Даже боевые доспехи тевтонов, в частности стальные шлемы, носили явное сходство с амуницией солдат Вермахта, не говоря уже о творимых оккупантами жестокостях в отношении мирного населения, женщин и детей. Фильм, снятый ещё в довоенные годы, не шёл в прокате после подписания договора о ненападении с Великогерманским рейхом в августе 1939 года. Но после 22 июня 1941 года он снова немедленно появился на экранах…
На родной Руси,
Не бывать врагу!
Поднимайся, встань,
Мать родная Русь!
И вот то, о чём говорил Сталин, — упоминая кратковременность выигрыша для агрессора в военном отношении из-за вероломства: неожиданно перед прорвавшимися на восток войсками группы армий «Центр» фон Бока возник «второй стратегический эшелон» РККА. Вот тут началась настоящая война. На центральном направлении, сильно пострадавшем от предательства Павлова, она началась со сражения за Смоленск. Это сражение длилось два жарких месяца лета 1941 года. Город горел. Городские бои шли с невиданным ранее накалом. У древнего русского города два месяца — с 10 июля по 10 сентября «паровой каток» Вермахта, жестоко потрёпанный в приграничном сражении, потерявший там 1/3 своей бронетехники и 1/3 кадровых солдат из ударных дивизий, налетел, как на стенку, на дивизии «второго эшелона» и отошедшие от границы соединения Красной Армии, числящиеся гитлеровцами в уничтоженных. Но это оказалось для фашистов ещё половиной беды.
Вторая часть беды заключалась в том, что оказавшиеся в оперативном окружении, советские армии отказались, в целом, капитулировать, и как дивизионные, боевые группы и отряды продолжали пробиваться на восток к своим под командованием генералов, с танками, знамёнами и ранеными. Громя тылы, штабы, колонны снабжения и резервы группы армий «Центр», они тысячами в день выходили к советским войскам у Смоленска, Ярцево, Духовщины с оружием и командирами, и вставали в строй.
Фундаментальная неразрешимая проблема Вермахта состояла в том, что за практически неодолимыми таранами танковых и моторизованных полков каждой танковой дивизии, действующей в оперативной глубине советской обороны, плёлся 100-километровый шлейф из 2300 грузовиков с горючим, снарядами, запчастями, механиками, едой, ведь наступающей танковой дивизии Вермахта требовалось сутки 100 тонн грузов, где только 1/4 часть из них — еда. Это как наконечник копья, насаженный на деревянное древко, которое держат человеческие руки. Здесь танковые батальоны — стальное острие, деревяное древко — мотопехота, а человеческие руки — грузовики снабжения и ремонта. Нетрудно догадаться, что бороться проще не с острием, оно неубиваемо, а прямо с руками. В крайнем случае с древком, перерубив его. Неожиданная для гитлеровцев советская стратегия — не сдаваться при окружении, как французы или поляки, приводила к тому, что шлейф из 2300 грузовиков каждой танковой дивизии оказался по ударом обойдённых войск. Начали давать прямо по рукам! При отличной стрелковой подготовке «ворошиловским стрелкам» из зелёных кущей лесов отстреливать водителей и дырявить двигатели было совсем несложно! Много боеприпасов не требуется, самолёты не страшны, на каждом метре дороги солдата охраны не поставишь! Уничтожение грузовиков парализовало танки. Как результат, они сами оказывались в окружении и уничтожались. Так, например, контрудар под Дубно оставил без горючего 300 танков фон Клейста и фон Рейнехау, которые на 7-й день войны вынуждено скрывались в лесу, подвергаясь советским уничтожающим атакам и бомбёжкам. Брошенные гитлеровские танки захватывали советские танкисты и на них давили гитлеровские же колонны «железной саранчи» под Дубно!.. «Уклонись от наконечника и бей по рукам!»…
Сражение 5,5-миллионной группировки Вермахта и его союзников, имеющих стратегическую инициативу: «бью как, где и когда хочу», против почти миллионной группировки Красной Армии шло на огромной территории: 650 километров по фронту от Идрицы и Великих Лук на севере до Лоева и Новгород-Северского на юге, и 250 км в глубину от Полоцка и Витебска на западе до Андреаполя, Ярцево, Ельни на востоке.
На этих просторах гитлеровцы оказались перед лицом разгрома или критического ослабления своих лучших дивизий. «Железная саранча» превращалась в металлолом с ужасающей скорость. Слова «Дубно», «Духовщина», «Ярцево», «Смоленск» стали в Вермахте синонимами «Титаника», напоровшегося в темноте на огромный айсберг. Русские воевали не по европейским уставам: погибая, убивали и немцев. Если оказывались ранены, — прежде, чем умереть, стреляли в немца, приблизившегося к ним. Убивали их из винтовки, штыком, кинжалом, вцеплялись немцам в глотку, давили танками и таранили горящими самолётами. Погибали сами, но прежде — убивали немца!..
Настал Судный День для «железной саранчи»! Красная Армия сражалась в духе 300 спартанцев царя Леонида. Так расчёт 76-миллиметровой пушки ЗиС-3 командира Радионова и наводчика Насретдинова уничтожил 54 танка, 14 орудий, 77 пулемётов, 17 миномётов, 5 самолётов и 700 гитлеровцев. Расчёт ЗиС-3 командира Асфандиярова из 322-го Гвардейского противотанкового артполка уничтожил 26 танков, из них 10 в одном бою,10 различных бронемашин, не считая других целей. Командир 45-миллиметрового орудия старший сержант Качусов из 1255-го истребительно-противотанкового артполка подбил 26 танков и уничтожил 11 автомашин. Сержант Пешков из 315-го гвардейского истребительно-противотанкового артполка уничтожил и подбил 23 танка и бронемашину, не считая огневых точек, транспорта и гитлеровцев. Командир 45-миллиметрового орудия Алеканцев из 422-й стрелковой дивизии за 24 часа подбил 25 танков. Ефрейтор Бисеров — наводчик 207-го гвардейского стрелкового полка за сутки подбил 13 танков, а всего до своей гибели подбил 22 танка. Наводчик Шаймарданов уничтожил 20 танков, не считая БТР, автомашин, дзотов, блиндажей, гитлеровцев. Командир орудия старшина Власов из 122-го гвардейского артполка уничтожил 19 танков. Наводчик рядовой Серов из 9-й артиллерийской противотанковой бригады в одном бою подбил 10 танков, а всего на его счету 18 танков. Наводчик сержант Хоптяр из 493-го истребительно-противотанкового артполка уничтожил 13 танков и 6 бронетранспортёров, не считая пехоты. Наводчик сержант Бодряшов из 145-го отдельного истребительно-противотанкового артполка уничтожил 14 танков, 2 орудия, не считая пехоты. Лейтенант Шуклин уничтожил 14 танков и другие цели. Погиб. Младший лейтенант Касумов из 1036-го артполка уничтожил 14 танков и другие цели. Старший сержант Сидоров 496-го истребительно-противотанкового артполка Резерва Верховного Главнокомандования подбил 13 танков и несколько орудий. Погиб. Сержант Пермяков из 76-миллиметровой пушки ЗиС-3 уничтожил 13 танков, не считая живой силы. Рядовой Печёнкин из 89-го Гвардейского артполка — 12 танков. Командир орудия, старший сержант Лутфуллин из 943-го истребительно-противотанкового артполка — 12 танков. Командир орудия сержант Кузнецов из 369-го отдельного истребительно-противотанкового артполка уничтожил 11 танков, не считая огневых точек и пехоты. Рядовой Фадеев — наводчик 729-го отдельного истребительно-противотанкового артполка — 11 танков за несколько дней. Сержант Панов из 16-го танкового корпуса — 11 танков. Командир орудия старший сержант Абдуллин за один день уничтожил 7 танков и колонну грузовиков. Командир 45-миллиметрового орудия Идрисов уничтожил 5 танков, 6 бронетранспортёров и бронемашин, 2 обоза, 200 солдат и офицеров. Старший сержант Сазонов из 76-миллиметровой пушки ЗиС-3 из 712-го истребительно-противотанковый артполка уничтожил 10 танков, 16 пулемётов, 400 гитлеровцев. Командир орудия сержант Агапов из 57-го артполка — 10 танков. И далее список тех, у кого подбитых менее 10 штук на брата…
Один подбитый советским лётчиком-истребителем бомбардировщик Ju 87 в 1941 году стоил 131 000 рейхсмарок, или по рыночному курсу, как на оккупированных территориях рейхсмарки к рублю 1:10 — стоил 1 310 000 рублей. Подбитый гитлеровский танк Pz.Kpfw.IV Ausf. F2 стоил 116 000 рейхсмарок или 1 160 000 рублей по коммерческому курсу. Это ненамного дешевле бомбардировщика. А таких танков асы-артиллеристы выбивали и по 5 — 7 в одном бою, по 10 — 12 штук за день! Тут никаких ресурсов Европы не напасёшься с русскими героями воевать!
Это так артиллеристы-противотанкисты выкашивали «железную саранчу» гитлеровцев. Танкисты под Смоленском действовали в том же духе, как и у границы и при контрударах у Вильно, Дубно, Ровно и так далее.
От самой границы наступление Вермахта не походило на лёгкую прогулку, поскольку даже один КВ-1 мог устроить побоище, на узкой дороге остановить целую танковую дивизию из Pz.Kpfw.III и Pz.Kpfw.IV, не говоря уже о чешских танках, как это случилось с 6-й танковой дивизией Ландграфа возле литовского города Расейняй. Один КВ-1 закрыл дорогу для соединения из 400 танков и 600 бронетранспортёров и бронемашин, не забыв ударить и по рукам — расстрелять колонну снабжения. Экипаж: Павел Ершов, Владимир Смирнов и неизвестный танкист «Ш.Н.А.» — воистину «советские 300 спартанцев». 6-я танковая дивизия Ландграфа урока не извлекла и через пять месяцев, в декабре того же года перестала существовать. Осталась только как обозначение на карте «5 Pz.Div.». Победный марш не получился.
Один танк КВ-1 старшего лейтенанта Колобанова 20 августа 1941 года у совхоза Войсковицы Ленинградской области за 30 минут уничтожил немецкую танковую колонну из 22 чешских танков всё той же обречённой на погибель 6-й танковой дивизии Ландграфа. На узкой дороге, по обеим сторонам которой находилось болото, «умелые» немецкие танкисты образовали давку из своей разномастной бронетехники: сплошь вроде бы радиофицированные, но как показала практика — слепые танки, продолжая движение, натыкались друг на друга, съезжали на обочину и попадали на заболоченный участок, где из-за своих низких ходовых свойств полностью теряли подвижность. Здесь их настигали снаряды. Всё вокруг заволокло дымом. В горевших танках начал рваться боекомплект. Победный марш не получился.
Гитлеровские танкисты неприятно поразились, столкнувшись в боях с советскими тяжёлыми советскими танками новейших конструкций, явно превосходившими их машины по тактико-техническим показателям. Всё это плохо вязалось с концепцией «недочеловеков», выпестованных, согласно утверждению Гитлера и Геббельса, в скученных рабочих лагерях. Гитлеровский пропагандистский киножурнал «Die Deutsche Wochenschau», который фашисты демонстрировали населению своей страны, оккупированных территорий в кинотеатрах перед просмотром кинофильмов в обязательном порядке вместе с каким-нибудь фашистским документальным фильмом, часто издевалось над «раем для советских рабочих», убеждая «имперских немцев» в недосягаемом совершенстве Великогерманской техники. Радио вопило о том, что снаряды «немецких танков не только поджигают, но и насквозь прошивают русские машины»…
Это отчасти соответствовало правде относительно устаревших танков БТ-7 с противопульной бронёй. За уязвимость их гитлеровцы прозвали «Микки Маусами». Их откинутые люки на подбитых машинах напоминали оттопыренные уши известного персонажа диснеевских мультфильмов мышонка Микки Маусами. Совсем не страшные «мышата Сталина»…
А вот в башню танка КВ-1 комсомольца Колобанова в этом бою попали 114 немецких снарядов без пробития брони. Кто бы мог подумать!
Экипаж лейтенанта Евдокименко в этом же побоище у Войсковицы подбил 5 танков и 3 бронетранспортёра. Всего танковая рота Колобанова из 12 различных танков уничтожила в том бою 43 танка Ландграфа, 32 единицы прочей бронетехники, 25 грузовиков, не считая конных подвод, мотоциклов и велосипедов. Никакой «Pervitin» немцам не помог. Как уж тут взять Ленинград, где Кировский завод таких КВ-1 делал по 3 штуки в день. И что, теперь братьям Манфреду и Отто фон Фогельвейде, героям Африканского корпуса Роммеля, медленно едущим из Италии по Донской степи в воинском эшелоне к Котельниково, предстояло столкнуться с таким противником?!
Новые советские танки в корне изменилось само понятие ведения танковой войны. Танки КВ-1 революционным образом ознаменовали совершенно иной уровень вооружений, бронезащиты и веса боевых машин. Немецкие танки вмиг перешли в разряд исключительно противопехотного оружия… Отныне основной угрозой стали советские танки, и необходимость борьбы с ними потребовала нового вооружения — мощных длинноствольных пушек большего калибра.
Тем временем 6-я танковая дивизия Ландграфа неминуемо катилась к своему разгрому: с 22 июня по 22 декабря 1941 года в боях Литве и Латвии, под Псковом, Кингисеппом, Красногвардейском, Вязьмой, Гжатском, Калинином, Дмитровом и Клином из имеющихся первоначально 300 штатных немецких и чешских танков разных типов, 80 внештатных трофейных французских танков, 670 единиц прочей бронетехники, 15 500 человек и пополнения в 2400 человек, 40 танков пополнения, оказались потеряны все танки, прочая бронетехника, 16 000 человек. Разгром. После боёв в Прибалтике и на Ленинградском направлении потери Ландграфа за три месяца войны — 250 танков, 380 единиц другой бронетехники, 5000 человек мотопехоты. После наступления на Гжатск, Калинин, Дмитров, Клин, дивизия Ландграфа разгромлена в декабре — потеряла все танки и 8000 человек. Все не подбитые в бою чешские танки и другая бронетехника, где использовались пневматические муфты, тормоза и системы управления, оказались непригодны к войне, и от холода вышли из строя. Ландграф из-за тяжелого заболевания тоже выбыл из строя. В января-феврале активных боевых действий остатки дивизии вести не могли. Тылы укомплектовали «хиви». Ожидалась отправка штаба в Германию на 2-е формирование. А как бодро они начинали 22 июня! Загляденье! И что вышло к осени?
Такое же прямо волшебное число танков «22» уничтожил в одиночку на КВ-1 лейтенант Коновалов — ветеран боёв начала войны на границе. 13 июля 1942 года на окраине хутора Нижнемитякин в Ростовской области к танку Коновалова из 15-й танковой бригады Савченко, сформированной на базе 34-й танковой дивизии, участвовавшей в прошлом году в танковой битве у Дубно, приблизились две колонны 22-й танковой дивизии фон Апеля. В колоннах шли 75 танков французского, чешского, немецкого производства, самоходные 88-миллиметровые орудия, и другие самоходные зенитные орудия на базе французских и чешских танков. Погода стояла ясная, в небе ни облачка. Яркое солнце накалило воздух, земля дышала зноем. Пыль от танковых гусениц тянулась за лёгким ветерком к полям и перелескам.
Коновалов, используя отличную оптику, с расстояние 600 метров уничтожено 4 чешских танка, а остальные 71 развернулись и ушли. Гитлеровцы вернулись уже развёрнутым строем согласно своей типовой тактике «всей тушей напролом». И эту атаку Коновалов отбил, постоянно маневрируя, уничтожив 6 танков. За ней последовала третья атака. Снова произошло избиение чехословацких и немецких танков, и другой бронетехники.
Когда Коновалов искал мишень, волнение достигало предела. И вот, обнаружив её, подводил свой танк поближе. Потом внезапный рывок вперёд, двигатель ревёт, машина подскакивает на ухабах. Прицеливался. Водитель кричал в микрофон внутренней связи: «Огонь!» и на секунду останавливал танк. Выстрел! Стреляная гильза со звоном падала на пол, башня содрогалась. С каждым выстрелом орудия башню заполнял характерный запах пороха, запах битвы. Когда Коновалов попадал в немецкий танк и он взрывался, он вместо того, чтобы выбрать другую цель, распахивал люк и вылезал наружу — убедиться, что он его подбил!..
Гитлеровцы смогли уничтожить танк Коновалова только когда у него кончились снаряды, потеряв 22 своих танка, броневик, бронетранспортёр, 4 орудия, 10 грузовиков, 175 солдат. Победный марш не получился.
Коммунист Коновалов с экипажем выбрался из горящей машины, взяв пулемёт. Неделю они пробирались через сито окружения, захватили немецкий танк, и на трофейной машине прибыли к своим. И что, разве с такой армией героев Вермахт мог справиться? Да тут никакой «Pervitin» не поможет! 22-я танковая дивизия фон Апеля, попав на Восточный фронт в феврале 1942 года, неумолимо шла навстречу судьбе прочих танковых дивизий Вермахта — разгрому и полному уничтожению первоначального состава менее, чем за полгода…
Да что КВ-1? Не КВ единым воевала Красная Армия. Уже один только внешний вид 34-тонного новейшего советского танка Т-34 вызывал оцепенение гитлеровских танкистов. Разработка этой машины велась в условиях полной секретности и завершилась ещё в середине 30-х годов. Его 76-миллиметровая пушка являлась самой мощной в мире на тот период. Что и говорить, советская государственная система могла дать народу для защиты страны более совершенное оружие, чем система капиталистическая, где оружие делал частник. В прошлую войну, когда в России царствовал иностранный капитализм, Русская армия сильно отставала от германкой в техническом отношении. Когда Россию защищала армия большевиков, она в техническом отношении превосходила армию германскую…
Устаревшие танки в опытных руках тоже показывали врагу где раки зимуют! 23 июля 1941 года на дороге между Алитусом и Вильнюсом у местечка Рудишкес сержант Найдин на лёгком танке БТ-7, боковая броня которого пробивалась из винтовки бронебойными пулями с расстояния 100 метров, прикрывая отход своей дивизии, за несколько часов уничтожил 15 немецких танков, 10 противотанковых орудий, автомашины их перевозившие. После этого сержант догнал у Вильно свою дивизию.
Или вот танковые тараны в исполнении КВ-1 — это вообще что-то запредельное. Взвод из 5 танков КВ-1 лейтенанта Гудзя 63-го танкового полка 32-й танковой дивизии Пушкина, на шоссе в 8 километрах восточнее Яворино, что недалеко от Львова, на второй день войны встретил более 50 наступающих танков и бронетранспортёров гитлеровцев. Неуязвимые для их огня, КВ-1 начали атаку вдоль дороги, и принялись расстреливают гитлеровские танки Pz.Kpfw.III, которые загорались даже от осколочно-фугасных снарядов. Один из колёсно-гусеничных бронетранспортёров КВ-1 протаранил и подмял под себя. Pz.Kpfw.III расползлись по поляне, и заняли развёрнутый порядок, ведя огонь. Они ещё не знали с чем имеют дело. Командование их не предупредило.
КВ-1 пошли на сближение, продолжая расстрел. Нервы у немцев не выдержали, и они начали разворачиваться. Танк комсомольца Гудзя ударил по скользящей в приводящее колесо ближайшего к нему Pz.Kpfw.III, и немец потерял гусеницу. Вторым ударом Гудзь перевернул Pz.Kpfw.III в кювет, и немец загорелся. Бодрое вторжение остановилось. Колонна поспешно отошла, оставив на поле боя 12 единиц повреждённой бронетехники. С советской стороны потерь не имелось.
Танки КВ-1 в отличии от всех немецких танков, не оборудовались обзорными щелями, уязвимыми для пуль, снарядов и осколков, только оптические смотровые приборы в большом количестве. Поэтому при отсутствии опасности пробития брони, они могли делать что угодно. Вот и делали.
Невзирая на трусость и предательство командующего Западным фронтом Павлова, командующего 4-й армией Коробкова, поставленный в безвыходное положение без зенитных средств, горючего, информации о происходящем в районе Бреста командир советской 22-й танковой дивизии генерал Пуганов после ряда контратак по наступающему врагу из танковой группы, фактически танковой армии Гудериана, в частности гитлеровской 3-й танковой и 31-й пехотной дивизий, лично возглавил одну из контратак на лёгком танке Т-26. В районе аэродрома у Именин на второй день войны Пуганов протаранил немецкий танк. От удара оба танка вспыхнули. Т-26 работали на авиационном бензине и, к сожалению, очень легко загорались. Коммунист Пуганов погиб.
Три тарана в одном бою 12 июля 1941 года под Лугой совершил экипаж тяжёлого танка КВ-1 старшего лейтенанта Ушакова из оперативной танковой группы подполковника Вязникова. Ушакова во время боя погиб. И что, теперь Манфреду и Отто предстояло столкнуться с таким противником?!
Командующего 4-й армией Коробкова вместе с комфронта генералом армии Павловым по приговору суда в соответствии с УК РСФСР позже расстреляли. Но они успели нанести советскому народу и делу его обороны огромный вред.
Очень сильно досталось 1-танковой группе — фактически танковой армии фон Клейста и 6-полевой армии фон Рихтенау на 4-й день войны под Дубно от советских мехкорпусов Рябышева, Карпезо и Фекленко, наносящих контрудар. Кровавую баню получили от них завоеватели.
8-й мехкорпус Рябышева, 15-й мехкорпуса Карпезо и 19-й мехкорпус Фекленко, которые изначально воспринимали, как собранный для переплавки танковый металлолом вкупе с тяжёлой артиллерией, фон Клейсту и фон Рихтенау пришлось забрасывать трупами своих солдат и массой горящей бронетехники. С большим трудом прорвав советскую оборону у Львова, Равы-Русской, Владимира-Волынского, Слуцка, фон Клейст рвался на всех парах к Киеву. Он считал, что оставшимися сзади, справа и слева от полосы его прорыва советскими войсками и их мехкорпусами можно пренебречь — они сами разбегутся, отступят, сдадутся, как французы, англичане, поляки. Но советские мехкорпуса имели другие планы и сдаваться, разбегаться не спешили.
Конечно, такие танки, что пошли на гитлеровцев в бой под Дубно, у них даже из парков не выходили, не то, что им в маршах и боях участвовать. Но вдруг с их участием разыгралось величайшее танковое сражение у Дубно, где лучшие силы группы фон Клейста оказалось остановлены, разрезаны, обескровлены. Марш на Киев сорвался. Пришлось затем до самого Киева с огромными потерями прогрызать советскую озорную от рубежа к рубежу. Трагедия. Под Дубно фон Клейст получил кровавую баню.
К июню 1941 года 8-й мехкорпус Рябышева имел около 30 тысяч человек личного состава, 169 новых тяжёлых и средних танков КВ-1 и Т-34, а также массу превосходной артиллерии: 152-миллиметровые гаубицы-пушки, 122–миллиметровые гаубицы, 76-миллиметровые дивизионных УСВ — всего более 80, а также 53 противотанковых пушек калибра 37 и 45 миллиметров, 37-миллиметровые зенитные орудия, 24 зенитных 12,7-миллиметровых крупнокалиберных пулемёта ДШК. Мотострелки имели полковые пушки, полковые и батальонные миномёты. Имелись также 566 лёгких танков и танкеток устаревших конструкций. Пробег их превышал 500 километров — на большинстве истекали моторесурсы. Танки своё, практически, отработали. Также имелось 197 старых танков из-за неисправностей подлежавших заводскому ремонту. Количество танков мехкорпуса, на которые Рябышев мог всерьёз рассчитывать, было даже меньшее, чем в одном танковом полку гитлеровцев.
Начало войны не застало Рябышева врасплох. Еще 20 июня по распоряжению Кирпоноса танки получили заправку и боекомплект. В первый день войны по приказу командарма-26 Костенко 8-й мехкорпус сосредоточился у Самбора. 700 танков прошли туда 80 километров. 232 танка остались в местах дислокации для ремонта. В тот же день и последующую ночь в связи с быстро меняющейся обстановкой мехкорпус прошёл ещё 120 километров ко Львову в распоряжение командарма-6 Музыченко. Планировался контрудар на Раву-Русскую. Тут ситуация прояснилась — от Владимира-Волынского наметился «блицкриговский» прорыв фон Клейста на Киев. Ось главного удара гитлеровцев на Западной Украине стала понятна Замостье — Дубно — Житомир.
Начался 300-километровый марш Рябышева вдогонку за фон Клейстом на Броды по приказу командования Юго-Западного Кирпоноса, Хрущёва, Пуркаева, вместе с которыми в те дни находился представитель Ставки Главного командования Жукова.
Для срыва продвижения фашистов на Киев требовалось нанести контрудар от Броды на Дубно во фланг передовой группировки фон Клейста из 3-х танковых и 3-х пехотная дивизия с большим числом частей усиления, воюющих с 1939 года. Фон Клейст после вероломного нападения имел инициативу и выбирал чем, куда и когда ударить.
В начале танкового сражения у Дубно к вечеру третьего деня войны, часть сил мехкорпуса Рябышева сосредоточились у Броды, потеряв за три дня марша 500 танков и танкеток, вышедших из строя из-за технеисправностей. То, что можно приказать людям, нельзя требовать от матчасти — она просто выходила из строя, превращаясь в металлолом. Все танки Т-35 пришлось оставить на маршрутах — грозные многобашенные танки прорыва оказались бесполезны в высокоманевренный войне. Не весь прибыл огнемётный танковый батальон Т-26. Выявились некоторые проблемы у КВ — тормозные ленты от частых поворотов при длительном непрерывном движении выходили из строя от перегрева. К тому же тяжёлые КВ зачатую тянули на буксире повреждённые машины. Организованный прямо на дорогах ремонт давал плохие результаты.
Тяжёлая артиллерия — главная сила мехкорпуса для сокрушения обороны, буксируемая тихоходными гражданскими гусеничными тракторами С-65 «Сталинец» со скоростью 7 километров, сильно отстала.
По ходу движения силы мехкорпуса отбили попытку гитлеровцев переправиться через реку Сан, уничтожив полностью их танки и мотопехоту, у Яворова отбросили врага за госграницу, уничтожила парашютный десант в городе Стрый, разгромила танковую колонну, двигавшуюся от Яворово, провела бои во Львове с гитлеровскими парашютистами и местными националистами, засевшими на чердаках и в подвалах, в Буске разгромили передовой отряд немецкой мотодивизии.
Бойцы и командиры Рябышева, в отличии от солдат фон Клейста, употребляющих наркотик «Pervitin» и от того не знающих усталости, валились с ног после трёх суток беспрерывных боевых действия. Водители засыпали за рулём. Требовался техосмотр матчасти, но тылы отстали. Горючего — в обрез.
Штаб фронта дал Рябышеву сведения о двух-трёх гитлеровских дивизиях — в действительности их было в 3 раза больше. Фронт предстоящией атаки — лесисто-болотистая местность, пересекаемая пятью речками с заболоченными по 2 — 3 километра берегами — хуже для танков не придумаешь. Выявить огневую систему разведке не удалось. В таких обстоятельствах без разведки, без рекогносцировки, артподготовки Рябышев атаковал 16-ю танковую и 16-ю моторизованную дивизии гитлеровцев и части усиления XXXXVIII моторизованного корпуса Кемпфа в направлении Берестечко. Удар оказался для Кемпфа неожиданным, ведь ожидалась, что «недочеловеки» побегут как поляки со всех ног.
КВ-1 и Т-34 давили немецкие пушки и окопы пехоты порой не открывая огня. Все механики-водители — бывшие трактористы, шофёры, мотористы. Специалисты. Вождение боевых машин — только на «хорошо» и «отлично». Вот и тут всё гусеницами, корпусом, как тракторы.
Гитлеровцы встретили советскую атаку плотным огнём и авианалётами группами по 40 — 50 бомбардировщиков. По наводке гитлеровских диверсантов под бомбы попал КП корпуса Рябышева и многие командиры вышли из строя.
Тучи чёрного дыма застилали горизонт. Со всех сторон доносились залпы артиллерийских батарей, приглушённые звуки выстрелов танковых пушек, которые ни с чем нельзя спутать, трескотня пулемётных очередей. От многих деревьев остались расщеплённые, изломанные стволы, всюду глубокие воронки от авиабомб…
Наступление тем не менее развивалось успешно. Части двух неполных танковых дивизий расстреляли и раздавил гусеницами передовые части Кемпфа. Командиры делали танкистам замечания о неиспользовании в бою пушек и пулемётов. Гитлеровцы отхлынули.
Стандартная тактика гитлеровцев при встречном танковом бое — отводить назад свою бронетехнику, прикрываясь пехотой и противотанковой артиллерией из слабеньких 36-миллиметровых пушек Pak.35/36 образца 1936 года, прозванных немцами «дверная колотушка». Бой танков с танками гитлеровской военной наукой не предусматривался. Советская довоенная подготовка особо отрабатывала встречный бой танков с танками, как и бой ночью, и танковый таран. Гитлеровцам танки удавалось при такой тактике в некоторой степени сохранять, но вот их противотанковая артиллерия и пехота несли очень тяжёлые потери. Не берегли солдат гитлеровские генералы. «Фрау ещё нарожают!».
Рябышев с горечью обнаружил недостатки довоенной подготовки своих людей. Первая — неумение отдельных командиров танков и подразделений максимально использовать боевые возможности устаревших лёгких типов машин. В частности держаться за КВ-1 и Т-34 и поддерживать их огнём как самоходки, вместо того, чтобы рваться вперёд, уповая на высокую скорость. Снаряд-то всё равно быстрей, Вторая — пренебрежительное отношение в отдельных случаях к организации огневого взаимодействия с артиллерией. Третья «болезнь» — нарушение принципа обеспечения связи сверху вниз и с соседом слева. И эти ошибки в противостоянии с захватившим стратегическую инициативу безжалостным врагом, который использовал вероломность нападения, своё превосходство в численности, технической оснащённости и боевом опыте!
Уничтожая и отбрасывая врага, Рябышеву, невзирая на масориванный огонь «железной саранчи», удалось взять Лешнев — основной противотанковый узел. Гитлеровцы, понеся большие потери, отступили за реку под ударом КВ-1, КВ-2, Т-34. Лёгкие танки Рябышева шли в основаном во второй линии и поддерживали огнём лидеров. Гитлеровцы остановились. Контрудар в этом смысле удался несмотря на то, что лёгкие советские танки — прекрасный инструмент для глубоких рейдов в тыл противника и действий на его коммуникациях, совершенно не годились для прорыва обороны. Подошла мощная гаубичная артиллерия мехкорпуса. Пошла вперёд советская мотопехота. Она сбивала с позиций пехоту, вела разведку, уничтожала диверсантов. Переодетые в новенькую советскую форму группы диверсантов — порой целые взвода, проводили сбор развединформации, наводили удары Люфтваффе, убивали командиров, делегатов связи...
Одновременный с Рябышева удар по гитлеровцам здесь одной из дивизий 15-го мехкорпуса Карпезо поставил моторизованный корпус Кемпфа в критическое положение. С северо-востока к Дубно как молот навстречу наковальне мехкорпуса Рябышева двигался 19-й мехкорпус Фекленко. Уже на подходе к полям будущей битвы Фекленко гитлеровцы на свой шкуре ощутили надвигающуюся бурю.
Особую результативность в начале сражения показал «фекленковский» батальон Архипова из 43-й танковой дивизии Цибина. 25 июня Архипов обнаружил колонну лёгких танков с полковым штабом, а также две колонны с горючим и боеприпасами из 11-й танковой дивизии Ангерна. Гитлеровцам пока ещё тешились романтикой конкистадоров: жара, пыльные дороги, первые могилы, группы потерянных русских пленных; немецкий офицер беседует с молодым раненым политруком — судьба его ясна: в лучшем случае передадут в Шталаг, где его казнят после допроса; гражданские на пепелище: их деревню уничтожила артиллерия немцев; чины службы снабжения за утренним туалетом — умываются, зубы чистят, ногти подпиливают — гротескная банальность: в нескольких километрах ошалевшее население черепки своей жизни собирает, а здесь служащие Вермахта наводят марафет; вот поймали якобы партизанку — что дальше — понятно; вот памятник Сталину с нанесённой по-немецки надписью «Ищу работу», открытие церкви, которую ранее использовали как кинотеатр...
По обе стороны дорог обычно много беженцев со своими домашними пожитками. Старики, дети и женщины, некоторые сидели, спали, некоторые медленно двигались вперёд, среди них находились также и красноармейцы, которые двигались в одиночку и небольшими группами. Некоторые — с винтовками. Проезжая мимо них, немцы оживлённо разговаривали и громко смеялись. Они не задержали красноармейцев с винтовками. Этим делом у них занимались другие команды, и они рассчитывали, что вся эта масса далеко не уйдёт, так как они напирали танками по основным дорогам, не обращая внимания на обочины…
Ночная атака Архипова на «романтиков» произвела «Огненную ночь под Дубно» — уничтожение штаба 119-го артполка, колонны из 34-х грузовиков боевого обоза Ангерна с горючим и боеприпасами, 18 трофейных французских танков и самоходок, 10 бронетранспортёров и тягачей с буксируемыми орудиями, 50 мотоциклов, 300 велосипедов, 1500 солдат. «Огненная ночь» оставила почти без горючего и снарядов 11-ю танковую дивизию Ангерна и 13-ю танковую дивизию фон Роткирх унд Пантена, обеспечив их высокие потери и отступление в ряде эпизодов танкового сражения у Дубно. Фон Рейхенау вынужденно стал вводить в бой свои пехотные дивизии, что чтобы спасти танки фон Клейста.
К сожалению Жуков, прибывший на фронт проводить контрудар, три раза поменял для 15-го мехкорпуса Карпезо задачу. Кроме того, из-за действий диверсантов, комкор-15 Карпезо попал под взрыв бомбы. Его сочли убитым и похоронили. Когда возвратился на КП с передовой замполит Лутай, он не поверил в гибелью друга:
— Карпезо погиб?! Не верю! Разройте могилу!
Его успокаивали, уговаривали — не помогло. Разрыли. И… прощаясь с другом — Лутай уловил тепло в теле и слабый пульс. Оживали даже мётрвые… Комкора отправили в госпиталь…
Потери Рябышева на первом этапе битвы оказались меньше немецких, если не считать брошенных в дороге танков. После трёхдневных боёв с 26 по 29 июня его части, без группы Попеля, потеряли в наступательных боях всего 96 танков. Из них только 3 танка КВ и 18 танков Т-34. Остальные потери — старые танки БТ-5, БТ-7, Т-26, а также танки оставленные по пути следования. Несколько артиллерийских орудий Рябышев потерял из-за бомбёжек. Зато потери в людях оказалось относительно небольшими: погибло 635 и ранено 1673 красноармейца и командира.
Из механиков-водителей подбитых танков создали ремонтные летучки. Они снимали с отставших на маршрутах следования приборы, детали, вооружение, радиостанции для ремонта техники, повреждённой в бою. Снимали с подбитых танков, не поддающихся восстановлению, иногда и под огнём врага детали, приборы и даже агрегаты, вплоть до двигателей. Эта практика дала хорошие результаты — восстанавливали четыре из шести машин. В полевых мастерских создали резерв запчастей.
В первые бессонные сутки войны люди вымотались донельзя. Часовые стояли на посту измученные бессонницей, только что оставив танки после изнурительных боёв. Бойцы едва держались на ногах. Засыпали стоя. И ничто не помогало. Тёрли глаза, мяли уши, больно щипали руки, щёки, а сонливость не проходила, глаза слипались, не подвластные воле. Стоило на мгновение открыть их, осмотреться вокруг, убедиться, что всё тихо, спокойно, как голова наполнялась свинцовой тяжестью, беспомощно опускалась на грудь.
Но бдительность поддерживали на высоком уровне, усиленно охраняя штабы и коммуникации, полевые складов с боеприпасами и продовольствием. В полосе действия соединений Рябышева удавалось обезвредить более десяти диверсионных групп, одетых в форму советских бойцов и командиров, из Абвергруппы 203 «Баутрупп 1/203», зондерфюрера Маркерта.
Затем Кирпонос и Жуков дали было приказ отвести мехкорпуса в резерв, но уже через два часа — новый приказ — удар на Дубно, куда прорвалась гитлеровская танковая группировка. С северного направления на Дубно наступали части 19-го мехкорпуса Фекленко. С востока 36-й стрелковый корпус Сысоева.
После постоянных «отходов-возвращений» мехкорпус Рябышева представлял собой три изолированные группы. Требовалась перегруппировка, разведка, пополнение, и время на это. Однако прибывший от Кирпоноса и Жукова член Военного совета комиссар Вашугин с прокурором, предтрибунала и взводом бойцов приказал атаковать немедленно:
— Займёте к вечеру Дубно — получите награду. Не займёте — исключим из партии и расстреляем!
27 июня Рябышев, не приведя части в порядок после удара на Берестечко, начал наступление силами боевой группы Попеля на базе 34-го танкового полка Васильева и своего 2-го полка мотоциклистов.
Новый жаркий день начался без намёка на дождь. Туч не наблюдалось. На ярко-голубом, словно умытом небосводе гасли звезды. Из лесов веяло свежим ветерком. Пахло смолой и травами…
Гитлеровцы из 7-й моторизованной дивизии и 44-й пехотной дивизии удар прозевали. Они загорали на солнышке на берегу Плешевки, и многие бросились к своим танкам, орудиям, и в окопы в одних трусах.
За предыдущие бои все, от комкора до красноармейца, подметили немецкую пунктуальности в ходе боевых действий, построения боевых порядков, тактических приёмов: раньше 5-00 гитлеровцы ни разу не начинали крупных атак, ели всегда в одно и то же время. Желали воевать, как говорится, с комфортом.
Советские части поневоле приспособились к такому режиму и использовали педантичность фашистов: то упреждали его на час-два и добивались внезапности, то вовремя и уверенно отражали удары, наперёд зная, когда они будут наноситься и в каком порядке. Иногда сами обрушивались на гитлеровцев в то время, когда они принимали пищу или заправляли технику.
Вот и сейчас оброну двух дивизий боевая группа комиссара Попеля прорвала быстро, даже не притормозив движение колонн. Гитлеровцы, рабалованные расслабленной войной в Европе обороняться не умели: окопы не рыли, толком не маскировались, боевым охранением брезговали. Технику охраняли спустя рукава. Офицеры могли запросто устроить пикник с вином на речке безо всякой охраны. Старшие офицеры разъезжали на лимузинах без охраны, будто они во Франции. За всё за это враг ответил попавшими в плен комарами дивизий, полков, батальонов, убитыми офицерами, сожжёнными в лесу танками…
Через короткое время группа Попеля, как горячий нож сквозь масло круша подразделения гитлеровцев, настигала обоз и полковую колонну 11-й танковой дивизии Мильче. Гитлеровцы приняли советские танки за свои и через несколько минут боя тылы Мильче оказались разгромлены. Жестокий и кровопролитным бой с основными силами Мильче развернулся на широком ржаном поле.
Погиб комполка Болховитин, до последней минуты ведя огонь из горящего танка. Удар его «тридцатьчетвёрок» и КВ решил исход сражения. Гитлеровцы бросились врассыпную, Мильче едва спасся на самолёте. Его штаб во главе с начштаба оказался в плену: 11-я танковая дивизия Мильче на время перестала существовать как цельная единица.
Продвинувшись ещё на 35 километров группа Попеля овладела районом Пелча. Затем нанесла удар по подразделениям 16-й танковой дивизии. Фон Клейст не ожидал такого мощного удара. Его танкисты беспечно завтракали и оказались ошеломлены огнём мощных советских гаубиц и миномётов. Артиллеристы чувствовали себя именинниками. Хорошо разведав цели и места скопления врага, они точно накрыли склады с горючим и боеприпасами. Там разбушевалось всепожирающее пламя. Бросив боевые машины, гитлеровские танкисты и мотопехота искали спасения в лесу и рощах — ни одного окопа, ни одной ячейки, траншеи не имелось на месте их стоянок. Всюду валялись трупы, горели машины и мотоциклы.
В этот же день с севера в рамках наступления на Дубно мехкорпуса Фекленко помкомбата 85-го танкового полка Васильев из 43-й танковой дивизии Цибина вёл взвод из 3-х танков KB-1 в очередную атаку. Гитлеровские танкисты, зная малую неуязвимость КВ-1, запаниковали, и начали выводить свои танки из боя. Действительно, танки КВ-1 не всегда несли потери даже от прямых попаданий небольших бомб врага. Преследуя гитлеровцев, KB-1 Васильева огнём и гусеницами уничтожили 10 танков, 4 противотанковых орудия и 100 солдат. Общая атака полка отбросила гитлеровцев на 15 километров в юго-западном направлении.
Пользуясь малой подвижностью гитлеровцев, оставшихся без горючего, 27 июня в 10-00 батальон Архипова, имея кроме 25 лёгких танков БТ-7 ещё 8 тяжёлых КВ-1 и 11 средних Т-34, обойдя Дубно с северо-запада, обнаружил сборный пункт 16-го танкового полка и части 15-го танкового полка 11-й танковой дивизии Ангерна в ожидании заправки горючим — всего около 140 танков и самоходок немецкого, французского, чешского производства, большое количество другой бронетехники производства разных стран. Вражеская группировка имела тут кроме всего 20 неисправных танков, получивших повреждения в предыдущих боях. Здесь же находился 66-й моторизованный полк дивизии Ангерна со своей артиллерией.
Цибин зашёл этой группировке частью сил своего батальона в тыл, часть сил оставил с фронта. Произвёл заправку горючим и в 16-00 начал скоординированную атаку с двух сторон на фашистскую дивизионную группировку. Гитлеровцы нападения не ожидали, их экипажи располагались вне танков. Только немногие сумели сразу запрыгнуть в машины. Часть их техники не имела горючего и снарядов. Началось форменное побоище и истребление.
Кроме пушек и пулемётов в ход пошли тараны. От ударов КВ-1 лёгкие клёпанные чешские танки разваливались, как куча отдельных железных листов, превращаясь в неремонтопригодный хлам. Организованного сопротивления немцев в этом неистовом бое у Дубно не оказали. Все кто мог, бежали к Ровно. При преследовании от КВ-1 досталось и штабной колонне гитлеровской 299-й пехотной дивизии Мозера. В ходе этого побоища 16-й танковый полк Ангерна потерял 110 танков и больше не восстанавливался. Всего танковый батальон Цибина уничтожил 125 танков и самоходок, 30 единиц другой бронетехники дивизии Ангерна, 1500 гитлеровцев, орудия, тягачи, грузовики, мотоциклы, велосипеды. Гитлеровцев отбросили от Дубно на 30 километров. Развивая успех, дивизия Цибина ночью вошла в Дубно, и отбила ранее захваченные 203-миллиметровые гаубицы Б-4 артиллерийского полка РГК в количестве 23 штук. Свою часть задачи контрудара под Дубно танкисты мехкорпуса Фекленко с честью выполнили.
В Дубно советские танки 8-го мехкорпуса Рябышева тоже ворвались ночью. Гитлеровцы бросились наутёк, бросив 30 исправных танков и 50 орудий. Город оказался завален техникой и трупами захватчиков. Наступившим жарким днём пришлось мобилизовать население на уборку этого мусора.
Советские мехкорпуса бесстрашно зашли в тыл танковой группе, и заняли критически значимые позиции. Находясь в тылу III-го моторизованного корпуса, наступающего на Ровно. Между Дубно, Смордва, Пилча, Милча боевая группа Попеля перешла к круговой обороне, вызвав полную сумятицу и неразбериху в войсках фон Клейста, вбив клин между двумя его механизированными корпусами. При малом количества зенитных средств мастерски применялась маскировка. Даже мощные КВ-1 и КВ-2, укрытые ветками от наблюдения с земли и с воздуха, оказывались совершенно незаметны даже на близком расстоянии.
На другой окраине Дубно уже действовали танки Фекленко. На восточной окраине закрепилась пехота 36-го корпуса Сысоева.
Остальные части мехкорпуса Рябышева, как кость в горле фон Клейста, заняли круговую оборону между речками Пляшевка и Слоновка.
Возникший кризис фон Клейста со снабжением привёл к тому, что в лесах у Мала Милча и Белька Милча скопились 300 его танков без горючего и снарядов. Там эту группу из 11-й танковой дивизии Ангерна ночью атаковали силы 19-мехкорпуса Фекленко, наступающее на Дубно с севера. Состоялась избиение небоеспособных танков, в результате которого удалось уничтожить 115 единиц гитлеровской бронетехники.
Жители Дубно, окрестных сёл и местечек с детьми и домашним скарбом поспешно уходили в леса. Город горел. Пожары бушевали везде: в далёких и близких сёлах, на полях. Со всех сторон доносился тяжёлый гул канонады.
К исходу дня гитлеровцы начали контрнаступление против группы Попеля, бросив в бой 600 танков 11-й и 16-й танковых дивизий, 44-, 75-, 111-, 298-ю пехотные дивизии.
Раз за разом в течении светового дня танки врага с фанатичным упорством рвались к огневым позициям артиллеристов, а его пехота залегла под пулемётными очередями советских стрелков. Танки останавливались с разорванными гусеницами и заклиненными башнями. Те, что прорвались через линию траншей мотострелков — поджигались истребителями или вступали в огневой поединок с гаубицами и дивизионными пушками. Стволы пушек и гаубиц раскалялись докрасна, но не прекращали огонь ни на минуту. У фашистских танков прямым попаданием гаубичных снарядов зачастую снесило башни, вырвало целиком листы брони. Пушечные батареи, стоявшие на прямой наводке, тем временем перекатами переходили на запасные позиции, прикрываясь огнём гаубичных дивизионов. И всё таки мужество советских артиллеристов раз за разом побеждало. Наступал перелом. Гитлеровцы метались по полю, подставляя борта машин под снаряды противотанковых орудий, не прекращая огня, гитлеровцы отступали, перестраивались, вновь бросались в атаку. И каждый раз им помогали с воздуха стаи «юнкерсов». Потом советские танковые батальоны решительной контратакой отбрасывали врага на несколько километров. Бой заканчивался. Всё стихало. Чёрные от копоти и пыли, угоревшие от пороховых газов, полуоглохшие, в окровавленном обмундировании, оставшиеся в живых артиллеристы и мотострелки первым делом предавали земле погибших…
Несколько это являлось возможным, советские ВВС оспаривали у фашистов господство в воздухе. Советские авиаторы перед войной летали очень много, занимаясь всеми видами боевой подготовки. Некоторые части, вроде 17-го истребительного авиаполка имели настолько хорошую подготовку, что взлетали даже ночью строем в составе эскадрильи. Гитлеровцы такого и представить не могли, чтобы эскадрилья «недочеловеков» взлетала строем ночью, как днём…
В районе танкового контрудара у Дубно советские авиаторы боролись против бомбардировочных эскадр KG-54 и KG-55, действующих под прикрытием истребительной эскадры JG-3. Советские ВВС имели здесь 20 истребителей 14-й смешанной авиадивизии Зыканова, 50 разных самолётов 15-й смешанной авиадивизии Демидова и 35 разных самолётов 16-й смешанной авиадивизии Шевченко. В первый день сражения под Дубно они совершили 126 самолёто-вылетов, сбросили 5600 килограмм бомб.
Через два дня сражения все боеспособные советские авиачасти переключились на борьбу с 11-й танковой дивизией Крювеля, которая, вырвавшись из назревающего в районе Дубно окружения, продвинулась на Острог — Шепетовка. 15-я авиадивизия Демидова выполнила у Острога по войскам Крювеля за сутки 88 самолётовылетов, провела 30 воздушных боёв, сбила 7 самолётов, сбросила на противника 30 бомб ФАБ-50. Примерно так же действовала 16-я авиадивизия Шевченко.
Вбив клин в порядки 1-й танковой группы фон Клейста, мехкорпуса Рябышева и Фекленко перед лицом превосходящих сил врага перешли к обороне. Разгромить фон Клейста не удалось. С учётом постоянно вводимых гитлеровцами в бой резервов, силы оказались слишком неравные. Только первые двое суток советские корпуса атаковали. Затем на все оставшиеся дни ушли в активную оборону под натиском 150 000 туши гитлеровских войск.
Во чтобы то ни стало фон Клейст и фон Рихтенау пытались избавится от клина, вбитого в середину их наступающих войск. Теперь уже фон Клейст и фон Рихтенау вынужденно атаковали насыщенную артиллерией всех калибров советскую оборону. Теперь уже гитлеровцам пришлось массово терять танки и пехоту, которые оказались под расстрелом на открытой местности. Атаки шли плотными танковыми клиньями — впереди Pz.Kpfw.IV, за ними уступами более лёгкие танки и всевозможная «железная саранча», внутри клина бронетранспортёры, мотоциклисты, самоходная и буксируемая артиллерия. Такое построение совершенно не учитывало могущество советской гаубичной артиллерии, массы дальнобойных советских миномётов и огонь обороняющихся танков. Благодаря высокой эффективности огня нашей артиллерии подразделения танковых и пехотных частей фашистов к моменту атаки нашего переднего края оказывались значительно ослабленными, вследствие чего могли добиться успеха лишь при наличии значительного превосходства в силах.
Заградительный огонь множества гаубиц и миномётов советских мехкорпусов сеял ужасающее опустошения.
Гаубичные дивизионы били залпами, затем переходили на беглый. Жирные султаны пламени вперемешку с землёй высоко поднялись между вражескими боевыми машинами. Вслед за гаубичными батареями огонь внакладку открывали миномёты. Низкие разрывы мин накрывали пехоту, притаившуюся за бронёй. Гитлеровцы бежали так плотно, что каждый разрыв как бы пробивал брешь в их тёмной массе. Разрыв — брешь. Разрыв — брешь. На это даже смотреть было жутко...
Потом начинали бить перекрёстным огнём «максимы» и ДШК. Поле покрывалось серыми бугорками трупов. Счастливчики спасались в воронках, другие изо всех сил работали лопатой, пытаясь как можно скорее зарыться в землю.
Если гитлеровцы подбирались на 30 — 20 шагов, советские командиры давали команду: «Гранаты к бою!» Бойцы пускали в ход «карманную артиллерию. В цепях атакующих сразу появлялись брешь. И тогда роты бросились в штыковую. Гитлеровцы давали дёру — чего-чего, а русского штыка на СВТ-40 и «Мосинке» они боялись как смерти. Приклад ППШ-41, ТТ и лопатки тоже ничего хорошего в рукопашной не сулили. Такое вот танковое сражение со штыковыми атаками и сапёрными лопатками вместо оружия — кто бы мог подумать!
За расстрелянными цепями из пыли и дыма появлялись следующие. Со стороны залегших цепей был тоже очень сильный. Фашисты умели проявлять упорство, гнать своих солдат на убой и как скот: «Фрау ещё нарожают!».
Кроме массированного артиллерийского огня и штыковых контратак, каждый раз тяжёлые и средние советские танки Рябышева и Фекленко контратаковали во фланг под основание наступающего клина.
Дав команду по радио «Делай как я!», командиры танковых батальонов направляли свои КВ-1 туда, где шли скопом лёгкие танки врага, танки артиллерийских и авианаблюдвтелей, танки связи и управления, разная «железная саранча», и устраивали «ледовое побоище» в духе фильма Александр Невский. И так раз за разом, уничтожая по 15 — 20 танков за атаку и 20 — 30 единиц другой бронетехники.
То, что приносило им успех при атаке стрелковых подразделений, в случае с танковыми частями.
Оставшиеся без танков советские танкисты под Дубно ввели новинку в военном деле — создали из добровольцев группы истребителей вражеских танков. Разбираясь в особенностях танкового дела, они бесстрашно подпускали фашистские танки на расстояние нескольких шагов, иногда даже позволяли им перевалить через свои окопы и тут же забрасывали противотанковыми гранатами РПГ-41 «Танюша», связками гранат РГД-40, бутылками с горючей смесью КС. Машины горели, взрывались. Немало истребителей погибало, но ни один не отступил без приказа, а число добровольцев посвятить себя этой героической стезе не уменьшалось. Добровольный принцип подбора нигде не нарушался.
Истребители также практиковали нападения на танки врага ночью, гранатами и бутылками КС поджигая боевые машины, истребляя и экипажи. Сжигались подбитые танки на нейтральной полосе. Широко применялось минирование прежнего края перед позициями противотанковых пушек, на которые гитлеровцы бросались в первую очередь. В ночное время минировались танковые колеи гитлеровцев перед бродами через речушки.
Вместо прорыва на восток к Киеву, вольготного хозяйничанья в советских тылах, фон Клейст и фон Рихтенау атаковал перевёрнутым фронтом на запад, пытаясь снять угрозу своим тылам и путям снабжения. Так разрушалась технология «Блицкрига».
Русские богатыри Илья Муромец, Алёша Попович и Добрыня Никитич под Дубно крепко схватили многоголосого железного огнедышащего немецкого дракона за хвост, и держали ежовыми рукавицами.
Люфтваффе непрерывно бомбила тылы советских танкистов.
В ночь на 28 июня командующий 6-й полевой армии вынужденно ввёл в районе Луцк, Броды, Дубно дополнительно в помощь уже действовавшим соединениям 6 пехотных и 2 танковые дивизии, дивизию СС «Адольф Гитлер». К Дубно спешно двинулись резервы из группы армий «Центр». По всему горизонту, поднимая тучи пыли, шли к Дубно колонны гитлеррвских войск.
И всё же войска Рябышева разгромили штабы двух дивизий и нескольких частей, уничтожили подбили более 280 танков, 95 из них сожгли, уничтожили 200 единиц другой бронетехники, 300 мотоциклов, более 100 орудий разных калибров, 450 грузовиков и воинских конных повозок с боеприпасами и имуществом, уничтожили 2 полка пехоты. Зенитчиками и огнём стрелкового оружия пехоты сбито 18 гитлеровских самолётов. Захвачено множество трофейного оружия, боеприпасов, продовольствия.
Гитлеровцы бросились бой всё, что имели под рукой, включая солдат хозяйственных частей, строителей, мостовиков, железнодорожников, атаковали со всех сторон. Фельджандармы подбадривали их стрельбой поверх голов. Генералы с яростью отрабатывали огромное денежное содержание, выплачиваемое капиталистами. Их сюда прислали захватить огромные колонии и сделать русских рабами, а большевики не дают!
И то верно! Когда танкисты осматривали то и дело разгромленные ими колонны, в раздавленных и брошенных грузовиках они обнаруживали целые вороха женской одежды и домашней утвари... На Русь пришли грабители, бандиты с большой дороги. Им не нет пощады!
В течении последующих двух дней при мощной авиации и поддержке артиллерии своих шести дивизий гитлеровцы бросали в атаки 5 — 6 раз в день крупные силы пехоты и танков группами до 50 машин на окружённые силы Рябцева к югу от Дубно, и против частей Фекленко к северу от Дубно, неся в бою «танки против танков» тяжёлые потери.
Фекленко подтянул свою тяжёлую и противотанковую артиллерию и раз за разом расстреливал волны атакующих танков и бронетранпортёров в чистом поле, контратакуя танками.
Когда к шоссе Дубно — Клевань прорвались два полка немецкой мотопехоты при поддержке 75 танков, и вышли на ржаное поле перед холмами, с которых вели огонь по координатам дивизионы 152-миллиметровых гаубиц-пушек, приданного мехкорпусу Фекленко артполка Резерва Верховного Главнокомандования, последовал доклад наблюдателя: «Танки справа!». Гаубицы-пушки «Емели» немедленно открыли огонь прямой наводкой с 1,5-километровой дистанции. Эффективность огня «Емель» по танкам превзошла любые ожидания. 22 танка с оторванными пушками, унесёнными на десятки метров башнями, проломами в бортах остались на поле. А вокруг разбросаны гусеничные ленты.
В тылы подразделений постоянно просачивались группы гитлеровской пехоты, которые пытались посеять панику, создать видимость полного окружения. Их вылавливали и уничтожали специальные отряды истребителей, но группы появлялись вновь словно из-под земли.
Отражая атаки, советские гаубицы и миномёты заградительным огнём отсекали и уничтожали гитлеровскую мотопехоту, хладнокровно подпускали гитлеровские танки на 200 — 300 метров расстреливали в упор. Затем советская танковая контратака.
В одной из них Т-34 под командованием воентехника 2 ранга Медведева из 85-го танкового полка Алабушев 43-й танковой дивизии Цыбина мехкорпуса Фекленко при контрударе под Дубно, после того, как враг удалось отбросить на 5 километров, умело выбирая удобные позиции для стрельбы, ловко уходил из-под огня вражеских танков и противотанковых орудий. Медведев за одну контратаку подбил 7 танков, 5 бронетранспортёров и уничтожили 25 мотоциклистов. Напоследок, используя высокий кустарник и неглубокую лощину, зашёл в тыл противотанковой батарее гитлеровцев и разгромил её, — уничтожил все пушки и находившиеся при них боевые расчёты, чем обеспечил дальнейшие успешные действия в контратаке своей танковой роты…
Пять Т-34 и шесть Т-26 группы начальника 43-го разведбата коммуниста Богачёва у села Демидовка ночью из леса атаковали колонну 11-й танковой дивизии Крювеля из 150 единиц бронетехники, в основном трофейной «железной саранчи», собранной со всех стран Европы, а также грузовиков обоза с горючим, боеприпасами, ремонтниками, орудиями, идущих в два ряда.
Дав залп, имея в отличии от немцев отличную довоенную подготовку по ведению боевых действия ночью, танки Богачёва на всём ходу врезались в центр колонны. После ранения механика-водителя, Богачёв сел за рычаги танка. Лёгкие танки, разные самоходные зенитки, противотанковые пушки, инженерные танкетки, бронемашины, бронетранспортёры, грузовики, штабные автобусы общим числом более 100 оказались раздавлены или сильно деформированы, не считая орудий, мотоциклов и велосипедов. Останки не успевшей рассредоточиться на лесной дороге колонны, горели до утра. Победный марш на Киев не получился. Богачёв не потерял ни одной машины…
Гитлеровское командование гнало на советскую оборону войска настолько расточительно, будто за Дубно их сразу ждала победа в войне. Густые цепи автоматчиков, перевалив за танками поросшие кустарниками холмы шли к передним траншеям советской обороны. Рукава френчей у фашистских солдат — закатаны по локоть, он орут то песню, то клич, и на ходу поливают очередями советские окопы. Вроде как белогвардейцы-«каппелевцы» в кинофильме «Чапаев» — практически психическая атака. Разница в том, что «каппелевцы» шли без всякой поддержки, а гитлеровцы прикрывались бронёй десятков танков и бронетранспортеёров. Попытки продемонстрировать психическую атаку красноармейцам обычно заканчивалась смертью. Если фашистам удавалось приблизиться к траншеям на 30 метров, в них летели гранаты и затем красноармейцы поднимались в штыки.
С наступлением темноты, трясущимися от нечеловеческого напряжения и усталости руками, с трудом открывая слипающиеся веки, красноармейцы и командиры наскоро расстегивали потемневшие от пота и пыли воротники гимнастёрок, падали на траву и сразу засыпали, кто около танка, кто на снарядных ящиках у своих орудий, кто просто там, где застала команда на отдых. Самым желанное и сладкое в тот момент — сон.
К еде зачастую никто не притрагивался — все только жадно пили горячий чай, пили очень много, утоляя дневную жажду. Попотеть танкистам приходилось основательно: за один только день их гимнастёрки дубели от соли. Ткань обмундирования, портянки превращалась в наждак, безбожно, до крови садня кожу. От разъедающей пороховой копоти жгло кожу, резало глаза. Спали по два-три часа с оружием в руках, вскакивая при малейшем шорохе. Бодрствовали только связисты. Превозмогая усталость, они проверяли, поправляли провода КП корпуса с частями. Бодрствовали часовые и проверяющие посты. А после отдыха на рассвете все бросились к водоёмам и лесным ручейкам: мылись, плескались, брились, стирали портянки и даже обмундирование. С утра всегда припекало солнце, и всё высыхало за полчаса. Переодевшись, люди на глазах преображались: выглядели бодрее, веселее, свежее.
Попель поставил в боевую линию также 30 трофейных гитлеровских танков батальон, и 50 трофейных орудий. В те дни сотни красноармейцев и командиров взяли на вооружение и с успехом применяли в бою трофейные автоматы, к которым имелись десятки тысяч патронов; в мотострелковых полках широко использовались немецкие скорострельные пулемёты МГ-34; многие командиры связи имели трофейные мотоциклы с колясками, вооружённые пулемётами.
Гитлеровцы бомбили по нескольку раз в день. Ресурсы всей Европы позволяли. На позиции Попеля сыпались стокилограммовые авиабомбы. Гудела и стонала, словно при землетрясении, земля. Люди замирали в окопах, щелях, индивидуальных ячейках. Но никто не бежал. После авианалётов «юнкеросков» зачастую появлялся фашистский самолёт-разведчик. От него отделялся тёмный предмет, а затем над полями и рощами рассыпались тысячи мелких листочков: «Сдавайтесь! Убейте комиссаров и идите служить Великой Германии!». Желающих не находилось. Сотни единиц горящей и подбитой вражеской бронетехники спустя три дня боёв жирной линией обозначили линию советского фронта. Гитлеровцы, бросаясь на одну страну за другой, нашли наконец-то на свою голову лихо. Подвиги советских бойцов были прямо проивоволожны трусости французов и поляков.
Так в ночь на 29 июня боевая группа Гурова и Новикова на трофейных Pz.Kpfw.III и Pz.Kpfw.IV, пристроившись к колонне бронетехники 16-й танковой дивизии Хубе и расстреляли её «изнутри». Попал в плен полковник, начальник оперотдела корпуса Кемпфа. Дивизия Хубе после потерь у Дубно оказалась на грани разгрома. Её пришлось отводить для приведения в порядок. Также удалось разгромить полковую колонну 44-й пехотной «австрийской» дивизии, захватить командира и его штаб.
В результате контрудара 8, 19 и 9-го механизированных, а также 36-го стрелкового корпусов во встречном сражении удалось полностью разгромить 57-ю пехотную дивизию Блюмма, XLVIII моторизованный корпус врага из 11-й и 16-й танковых дивизий. Эти соединения и разбитые корпусные части усиления гитлеровцы отвели во вторую линию и принялись их срочно пополнять из резервов группы фон Клейста, группы армий «Юг» и OKH.
19-го мехкорпуса Фекленко с 29 июня по 2 июля уничтожили в кровопролитных боях более 105 танков, не считая подбитых, 67 орудий, 300 автомашин, 29 бронемашин, 110 бронетранспортёров, 350 мотоциклов с колясками и свыше 3-х полков пехоты. Захватили множество пленных и трофеев.
Мехкорпус Фекленко отходил от Дубно организованно, планомерно, под прикрытием сильных арьергардов, включавших в себя в основном танковые подразделения, усиленные противотанковыми, пушечными и гаубичными батареями.
В арьергарде каждой дивизии находился на бронемашине БА-10 командир батареи или дивизиона с рацией, который имел право вызвать огонь всех расположенных на позициях подразделений дивизионной артиллерийской группы.
Артиллерия двигалась в середине колонн. При этом дивизионы перемещались «перекатами» с таким расчётом, чтобы на огневой позиции все время находили в полной боевой готовности хотя бы один из них. Остальные могли развернуться в любой момент и в течение нескольких минут переключиться на поддержку огнём арьергардных подразделений…
После невероятно тяжелого сражения рука и глаз танкистов был всё так же твёрд. Так 30 июня танк Т-28 сержанта Продана из 86-го танкового полка дивизии Цибина, ведя разведку, наткнулся на 4 гитлеровских танка Pz.Kpfw.III. Не дав фашистам опомниться, ведя огонь в высочайшем темпе с хода, используя новейший гироскопический прицел ТОС-1, в течение нескольких минут Продан подбил 3 из них. Его танк тоже от попадания загорелся. Танкисты оставили объятую пламенем машину, в течение нескольких часов огнём из пулемёта уничтожали гитлеровцев, а затем вышли к своим…
1 июля группа из 25 танков полковника Белова с Т-34 впереди, сопровождающая при выходе из «сита» оперативного окружения большою колонну окруженцев, обходя по просёлочной дороге городка Зельве в 35 километрах от Слонима, натолкнулась на автобусы с офицерским резервом группы армий «Центр» под охраной нескольких бронетранспортёров. Для экономии снарядов все 16 автобусов, в которых находилось по 15 — 20 гитлеровских офицеров и машины охранения, советские воины уничтожили тараном: ударам корпуса и гусеницами. Гитлеровцев расстреляли из пулемётов. Спустя 20 дней советская группа войск, разгромив по дороге ещё несколько тыловых частей и колонн снабжения, вышла с своим…
Используя каждый выгодный рубеж для обороны, проводя артналёты по скоплениям врага, отвечая на атаки танковым контратаками и рейдами, получив пополнение — два танковых батальона Т-34, вместе с другими соединениями и частями 5-й армии Попова, он отходил к Киеву по рубежам: река Случь — река Горынь — река Церем — Людвиполь — Новоград-Волынский.
Так с десантом на танках КВ и Т-34 «фекленковцы» капитана Бокова по данным разведки провели рейд в село Житень, расположенную в 5 километрах восточнее Ровно. По селу, битком набитым мотоциклами с колясками, спокойно расхаживали солдаты и офицеры. Многие из них, безусловно, видели приближавшиеся к селу танки, но никто не заподозрил, что в таком глубоком тылу фон Клейста могло появиться советское подразделение.
Расплата за наглость оказалась тяжёлой. Танки давили мотоциклистов, расстреливали из пулемётов. Десантники поливали разбегавшихся по огородам гитлеровцев огнём из автоматов, прочесав улицы с востока на запад…
Рядом Фекленко к Киеву отходила знаменитая 1-я противотанковая бригады Резерва Верховного Главнокомандования Москаленко: мощное, высокоподвижное огневое противотанковое соединение, имевшее на начало войны: 24 штуки 76-миллиметровых пушек, 36 штук 85-миллиметровых зенитных орудий, 8 штук 37-миллиметровых зенитных орудий и 36 крупнокалиберных пулемётов ДШК. При этом мощные 85-миллиметровые пушки — аналог немецких 8,8 cm Flak 37, предназначались, главным образом, для противотанковой борьбы, хотя в любую минуту могли открыть огонь и по вражеским самолётам. Новое слово в военном деле — формирование, специально сформирование ещё до войны и предназначенное для отражения танковых ударов. По штату в бригаде вся тяга механическая — ни одной лошади, только моторы. Значит — подвижность, маневренность на поле боя. Личный состав до войны не вылезал с занятий по огневой подготовке, которые сменялись маршами, полевыми учениями с большим количеством вводных, отрывкой окопов, сменой огневых позиций и боевыми стрельбами. Учёба велась днём и ночью, при любой погоде. Подразделения часто поднимались по тревоге…
Атаковать Москаленко хоть танками, хоть самолётами — всё равно, что выбросить их. Под Владимиром-Волынским, Луцком, Ровно фон Клейст уже в этом убедился. Там, где стояли части и подразделения Москаленко, не прорывался ни один танк. За первые 12 дней войны Москаленко подбил 185 танков и ещё вдвое большее число бронетранспортёров, мотоциклов, автомобилей, сбил 10 самолётов. Такие противотанковая бригады стали ответом на действия танковых групп гитлеровцев: клин клином вышибают…
Группа Попеля из под Дубно пошла на ночной прорыв из окружения. В первом эшелоне 80 танков, у каждого — последние 20 — 25 снарядов, полбака горючего, у десантников на броне последняя горсть патронов. Ударили двумя колоннами: одна — на Волков, другая — на Сытник. Танковый полк из дивизии Хубе застали врасплох — немцы спали в лесу. «Рябышевцы» били в упор, наверняка, снаряд — танк. Раздавили несколько батарей. Десантники захватили 12 пушек и развернули против гитлеровских танков. Утром гитлеровцы окружили район, направили самолёты — волна за волной, двинули танки — буквально сплошной стеной. Началось взаимное истребление. Когда у советских танкистов кончались снаряды — они пошли на таран. КВ-1 Сытника протаранил три вражеских танка. Его КВ-1 превратился в груду железных лохмотьев. Погиб комдив Васильев. У людей как будто исчезли нервы, пропал инстинкт самосохранения, они перестали замечать бомбы и снаряды. Вылезали из танков, выпрыгивали из окопов и, не склоняя голову, шли вперёд, пока не свалит пуля или осколок. Оставшиеся без горючего и боеприпасов танки и технику пришлось уничтожить самим.
После ранения капитана Богачёва командование танком КВ-1 принял на себя комсомолец башенный стрелок Семен Иратов. Повёл машину в бой, подбил два танка.
— Это вам, фашистские сволочи, за нашего комбата! — крикнул он, и голос Иратова услышали все экипажи, так как его рация была включена на передачу.
Вскоре механик-водителя тяжело ранило. Его успели вытащить из машины и передать санитарам. Иратов не покинул танк и продолжал вести огонь с места. Стреляя из пушки и пулемёта, герой-комсомолец косил врага. Когда же окончились боеприпасы, к умолкнувшему КВ-1 со всех сторон поползли десятки фашистов. У Иратова оставались две гранаты. На глазах товарищей он вылез из танка и тут же его окружили гитлеровцы. Раздались два взрыва. Иратов пал смертью храбрых вместе с десятком врагов…
В боях из группы Попеля погибло 1000 человек, пропало без вести — 5360. Часть попала в плен, часть пробилась к своим. Одну из групп в 1700 человек Попель вывел косоварам, разгромив две штабные колонны и несколько маршевых подразделений.
Другая часть мехкорпуса Рябышева прорывалась к Бродам. Расценив исход сражения мехкорпуса Рябышева как гибель мехкорпуса, член Военного совета фронта комиссар Вашугин, приказавший атаковать Дубно разрозненными группами, без подготовки, застрелился.
Рябышев сохранил кроме танкового ядра 1940 грузовиков и бронеавтомобилей, 82 орудия и миномёта, 8 зенитно-пулемётных установок, 788 пулемётов. Ещё некоторая часть артиллерийских орудий на тракторной тяге отстала в пути из-за большого несоответствия скоростей с танками и автомашинами. Принимались меры к их подтягиванию…
Действиям советских войск сильно мешали проливные дожди. Приходилось бросать колёсные машины. Сразу ухудшилось снабжение соединений корпуса горючим и боеприпасами. Однако бои велись беспрерывно, причём с нарастающим напряжением. Правда, иногда распутица задерживала продвижение моторизованных частей фашистов, заставляла то искать броды через разбухшие речушки. Это позволяло оторваться от врага, чтобы лучше организовать оборону на новых рубежах…
Сражаясь не на жизнь, а на смерть, воины мехкорпусов не знали, какие меры титанические меры принимаются советским правительством, руководством рабоче-крестьянской армии, партии большевиков по мобилизации сил и средств промышленности для снабжения фронта оружием, боеприпасами, орудиями, танками и самолётами. Не представляли себе тех объёмов, в каких велась эвакуация промпредприятий на восток. Не получая пополнения техникой в нужных масштабах, переживая большие трудности со снабжением горючим, боеприпасами, продовольствием и даже медикаментами, он знали одно: стране трудно, стране нужно время, чтобы перестроить народное хозяйство на военный лад. Поэтому стране нужен их ежедневный ратный подвиг, их воля и самопожертвование!
В оперативно-тактическом плане в июле ничего не изменилось. Как и прежде, мехкорпус вёл подвижную активную оборону с постепенным отходом в глубь своей территории, сокращая линию фронта, уплотняя боевые порядки. Но проводитись и частые контратаки, действия из засад, решительно применялся обходный маневр, удары по врагу с флангов и тыла.
Редко но появлялось по вызову командарма-5 Потапова советские ВВС. И тогда в небе крутилась чёртова карусель советских и фашистских истребителей. «Петляковы» бомбились с большим эффектом, уничтожили за раз по 15 и более танков, бронетранспортёры, солдат и офицеров врага. Редки были случаев непосредственной поддержки авиацией отступающих мехкорпусов. Но сам факт высоко поднимал дух войск. Пехотинцы, танкисты, артиллеристы дрались с удвоенной силой, с подъёмом…
Произошли положительные перемены в организации командирами и штабами общевойскового боя на всех уровнях. На глазах дорогой ценой обретался боевой опыт. В июньские дни урон гитлеровцам наносится гораздо весомее июньского. Со 2 по 9 июля войска 8-го мехкорпуса уничтожили в 2 раза больше танков, бронетранспортёров и мотоциклов, в 2,5 раза больше солдат и офицеров, хотя воевали гораздо меньшими силами. Опыт — как весомый коэффициент умножал силу каждого бойца и каждого орудия.
Так при отходе, во время двухдневной обороне Тарнополя 2 июля начштаба 1-го батальона старший лейтенант Кожемячко из 10-й танковой дивизии мехкорпуса Карпезо заметил, что гитлеровские авангарды, невзирая на высокую радиофикацию, ночью вызывают свои танки белой ракетой. Кожемячко в сумерках подошёл к лесу у шоссе с танками КВ-1, встал в засаду и выстрелил из ракетницы. Как в сказке «Конёк горбунок» Ершова «по щучьему велению, моему хотению» появились гитлеровская колонна из 16 танков Pz.Kpfw.II и III из 9-й танковой «австрийской» дивизии фон Хубики. Колонну Кожемячко решил пропустить и ударить ей в хвост. Так и сделали. KB-1 открыли огонь, и с безопасной для себя дистанции уничтожили 13 танков, а также 5 единиц другой бронетехники и более 10 грузовиков. Победный марш не получился.
На следующий вечер Кожемячко решил повторить трюк с ракетой, и фон Хубики опять клюнул на военную хитрость. Во втором ночном бою KB-1 Кожемячко уничтожил 3 немецких танка. Всего гитлеровцы в этом бою потеряли 9 танков. Улицы Тернополя на западной окраине оказались буквально забиты искорёженной гитлеровской техникой. Фон Хубики, потерявший в боях с начала войны 150 своих танков из 300, после этого вообще остановился, и стал ждать пополнения танков из резерва фон Клейста. Победный марш снова не получился.
Почти треть старых советских танков, находящихся на Западной границе, не смогли добраться до поля боя: не вышли из парков по техническим причинам, сломались из строя во время марша, оставлены из-за недостатка горючего, получили повреждения при авианалётах. Но те, кто добрался до поля боя — дрались за двоих…
Мехкорпус Рябышева в конце июля перевели во фронтовой резерв, и он начал отход на Проскуров, Житомир. Часть танков вместе с экипажами по техническим неисправностям отстала. Их подчинило себе командование 6-й армии Музыченко. Выбывшие из строя на маршах 134 танка и 5 тракторов Рябышеву удалось отправить по железной дороге в Харьков для ремонта. У Казатина полки Рябышева, зарывшись в землю, остановили танки и мотопехоту врага, рвавшиеся на Киев. Затем мехкорпус Рябышева расформировали, на его базе сформировали управление 38-й армии, её командующим назначили Рябышева, членом военсовета Попеля.
В середине августа директивой Ставки Верховного Главнокомандования за подписью Сталина механизированные корпуса Юго-Западного фронта расформировали, личный состав направили в город Горький и Харьков на укомплектование новых соединений бронетанковых войск. Остатки частей выводились из боя, передавали сохранившуюся технику заменявшим их соединениям, привести в порядок штабную документацию.
Фронту не удалось выполнить приказ Ставки Главного Командования по разгрому ударной группировки 1-й танковой группы фон Клейста и 6-й полевой армии фон Рейхенау в танковом сражении, которое продолжалось с 23 по 29 июня в районе Луцка, Дубно, Броды, Ровно. Но ходе сражения под Дубно мехкорпуса Рябышев и Фекленко смогли нанести количественно превосходящим войскам гитлеровцев тяжёлый урон.
Но главный результат битвы у Дубно — 1-я танковая группа фон Клейста и 6-я полевая армия фон Рейхенау на 10 длинных, летних, ценных дней встала, как вкопанная, хотя по плану «Блицкриг» ей следовало максимально быстро, на всех парах лететь на восток к Киеву. К Дубно гитлеровцы перебросили силы, взятые из резерва группы армий «Центр», ослабляя Московское направление.
Какие-то танки фон Клейсту пришлось ремонтировать на месте, какие-то грузить на платформы и отправлять для заводского ремонта в Австрию и Чехию. Возмещать убыль за счёт танков, находящихся в резерве дивизий, танковой группы, группы армий «Юг» и резерва OKH.
Обескровленный фон Клейст и фон Рейхенау не смогли взял с ходу Киев. Гитлер с перепугу бросился импровизировать, и двинул в августе 1941 года на помощь фон Клейсту с центрального Московского направления 2-ю танковую группу Гудериана и 2-ю полевую армию фон Вейхса. Гитлеру и его генералам не пришлось выбирать — его войска не могли двигаться к Москве в августе, имея в тылу мощную советскую группировку под Киевом. Своей стойкостью защитники Смоленска и Киева вынудили две фашистские армии свернуть с Московского на Киевское направление.
Задержка сроков окончания войны с 6 недель, отведённых на разгром Красной Армии, уже до сентября опустошило продовольственные запасы Великогерманского рейха, отведёные для Вермахта. Из имеющихся для Восточного фронта запасов продовольствия в 500 000 тонн, к августу оказалось израсходовано более 400 000 тонн. Захваченные запасы и источники продовольствия в Прибалтике, на Западной Украине и в Белоруссии не позволили надеяться на компенсацию недостатка продовольствия для Вермахта, если война примет затяжной характер. То же касалось запасов угля и железной руды.
Прямым следствием такого явно проигрышного положения Великогерманского рейха в августе 1941 года из-за неудачи в приграничном сражении, не давшем результата по уничтожению основных сил Красной Армии, явилась необходимость Гитлеру и его генералам делать нелегкий выбор негодяев. Продолжить наступать на Москву при нарастающем дефиците продовольствия в войсках, угля для паровозов на железных дорогах, и железной руды на танковых заводах, или отказаться от наступления на Москву и захватить Восточную Украину, Донбасс, Крым, накормив войска, но обрекая их на войну осенью и зимой. Выбор между погубить сейчас армию от голода или потом от мороза, явно вёл к выбору «потом от мороза».
Поэтом вдруг в совершенно секретном приказе OKW No. 441412 за подписью Гитлера Главнокомандующему сухопутными войсками 21 августа 1941 года Вермахту вместо возвышенных задач уничтожения большевизма, бахвальства успехами, наполеоновских планов, вдруг появилось экономика: «Важнейшей целью до наступления зимы считать не захват Москвы, а захват Крыма, индустриального и угольного района Донбасса и лишение русских доступа к кавказской нефти; на севере важнейшей целью считать блокирование Ленинграда и соединение с финнами...». Вот так! Воевали-воевали, рвались к Москве рвались, и тут — бац! Не очень то и хотелось в эту Москву! Пусть будет лучше Украина, Донбасс, Крым!
В результате борьба за Москву оказалась заранее проиграна, ибо, пока ударные силы группы «Центр» стали бы гоняться на Украине за фронтом Корпуса, начинался русских «сезон дождей», предваряющий снег и морозы. Задумки Вермахта из-за самоотверженного сопротивленря Красной Армии на 1941 год с треском рассыпались окончательно, как падающие последовательно стоящие на торцах фишки домино…
Одна из причин краха планов завоевателей России и закабаления русского народа — контрудар у Дубно. Однако боями в окрестностях Дубно танковые сражения на Западной Украине в июне не ограничивались. Ход этих боёв оказался схож. Советские мехкорпуса бесстрашно заходили в тыл танковым группам, и занимали критически значимые для гитлеровцев позиции. Затем огнём танков и противотанковых орудий массово уничтожали контратакующие их гитлеровские танки, которые вместо прорыва на восток для того, чтобы хозяйничать в советских тылах, атаковали перевёрнутым фронтом на запад, пытаясь снять угрозу своим тылам и путям снабжения из-за советских танков. Так разрушалась технология «Блицкрига».
К 7 июля мехкорпуса, составленные Тимошенко из металлолома, слегка разбавленного новыми танками, продолжали существенно тормозить «Блицкриг». 4-й мехкорпус находился в 25 километрах юго-восточнее Житомира, имея 126 боеготовых танков. 8-й мехкорпус у Казатина имел 43 боеготовых танка и 246 экипажей. 9-й мехкорпус у Коростеня имел 164 боеготовых танка. 15-й мехкорпус в 25 километрах юго-восточнее Любар имел 66 боеготовых танков. 19-й мехкорпус в районе Корчевка, имел 66 боевых машин. 22-й мехкорпус у Коростеня имел 340 боеготовых танков. 24-й мехкорпус, после упорных боёв в районе Волочиск, вышел из боя за Проскуровский укрепленный район, имея 100 боеготовых танков. Прочие танки, имеющие повреждения и не оставшиеся на занятой врагом территории, срочно отправлялись в тыл на ремонт.
За период боев с 22 июня мехкорпуса имели потери до 30 процентов личного состава и 80 процентов матчасти. Людей уцелело гораздо больше, чем техники. Командование Юго-Западного фронта: Кирпонос, Хрущёв, Пуркаев решили переформировать мотострелковые полки и мотострелковые дивизии мехкорпусов в моторизованные дивизии согласно существующим штатам. Для этого управления мехкорпусов и танковых дивизий, корпусные и дивизионные части, танковые полки танковых дивизий, тыловые учреждения отводились для переформирования: 8-й и 9-й мехкорпуса — Нежин; 4-й и 19-й мехкорпус — Прилуки; 22-й и 24-й мехкорпуса — Яготин; 15-й мехкорпус — Пирятин. Переформированные моторизованным дивизиям следовало оставаться на фронте с дислокацией: 215-я дивизия — Коростень; 213-я дивизия — Курное; 212-я дивизия — Березовка; 81-я дивизия — Ивница.
По решению Ставки из 8-го мехкорпуса, остановившего фон Клейста под Дубно, сформировали полнокровную 12-ю танковую дивизию, укомплектовав её матчастью. 7-ю моторизованную дивизию, передали в состав 26-й армии, а управление мехкорпуса развернули в управление 38-й армии.
Буквально за каких-то семь дней по железной дороге в Нежин для 12-й танковой дивизии прибыли 250 средних и тяжёлых танков Т-34 и КВ. Так вместо 8-го мехкорпуса появилась 12-я танковая дивизия, которая по совокупной мощи вновь полученных КВ и Т-34 даже превосходила бывший мехкорпус!
Разменяв советский металлолом на первоклассные немецкие, французские, чешские танки, советские мехкорпуса сохранили большую часть своей мотопехоты и артиллерии, превратившись затем в пехоту моторизированную, которая снова оказался на пути «Блицкрига».
А потом Вермахт на два месяца увяз под Смоленском…
За месяц боев в районе Смоленска, Ярцева, Рославля и Ельни немецкие танковые части потеряли более 50 процентов танков и прочей бронетехники: сгорела, подбита, вышла из строя по другим причинам. Танки в массе своей выработали моторесурс. Требовалась замена масла, моторов, траков, укомплектование экипажей. Запчастей в полной мере не оказалось. К трофейной французской бронетехнике и подавно. Гитлеровцам стало не хватать боеприпасов, продовольствия.
Великогерманский рейх уже к августу 1941 года не смог справиться с обеспечением войск. Не хватало буквально всего: транспорта, оружия, боеприпасов, продовольствия, а главное, — стремительно иссякал людской ресурс. Не помогло и то, что автопарк гитлеровских дивизий вобрал миллион грузовиков со всей Европы. По дорогам на восток тягачи и конные упряжки тащили французские гаубицы, бельгийские пушки, швейцарские зенитки. Солдаты элитных дивизий и полков имели в качестве личного оружия чешские карабины, а офицеры — итальянские и польские пистолеты. Всё это требовало такого же многообразия боеприпасов и запчастей. Коммуникации с каждым днём всё более растягивались. Погода портилась. Берёзовые кресты над братскими и персональными могилами танкистов, пехотинцев, артиллеристов и пилотов Люфтваффе выбелили целые поляны от Бреста до Смоленска.
5-я пехотная дивизия Фармбахера из V армейского корпуса Руоффа в боях под Смоленском в августе 1941 года оказалась разбита при движении на восток «окружённых» частей «группы Болдина» и части 19-й советской армии. Потери дивизия Фармбахера — 6000 человек, там же потеряна вся приданная бронетехника, приданные французские танки.
20-я моторизованная дивизия Цорна в боях за Смоленск, Ярцево потеряла 8000 человек и 50 процентов матчасти. Всего в битве за Ярцево против группы Рокоссовского, собравшего из прорвавшихся из окружения под Витебском частей целую армию, в июле 1941 года группа «Центр» потерял более 100 000 солдат и офицеров, 550 танков, 350 единиц другой бронетехники. Битва за Ярцево продолжалась 81 день.
Моторизованная дивизия СС «Империя» Хауссера в боях на Смоленском направлении потеряла почти половину своего первоначального состава.
268-я пехотная дивизия Штраубе из австрийцев в боях под Смоленском потеряла 6000 человек.
7-я танковая дивизия Гамблена в Смоленском сражении потеряла 150 танков, 80 единиц прочей бронетехники, 5000 человек.
18-я танковая дивизия Неринга в боях Смоленском потеряла 130 танков, 8000 человек.
19-я танковая дивизия Кнобельсдорфа к началу боёв у Чёрного ручья севернее Ярцево под Смоленском уже потеряла все танки и действовала как пехотная дивизия.
35-я пехотная дивизия фон Вайкерсталья после боёв под Смоленском потерял 2000 человек.
20-я танковая дивизия Штумпфа у Духовщины во время Смоленского сражения 80 танков, 55 единиц прочей бронетехники, 4000 солдат.
137-я пехотная дивизия Бергмана введена в бой с хода в ночь на 26 июля 1941 года в районе Смоленска, где за два дня из 16 900 потеряла человек 9000 личного состава. Разгром. После пополнения в 3000 человек вела бои за Ельню, где потеряла 2500 человек.
17-я танковая дивизия риттер фон Вебера после боёв Смоленском потеряла 3000 солдат 70 танков. Риттер фон Вебер у Смоленска смертельно ранен. Предыдущий командир дивизии Штрих убит. Первый командир дивизии фон Арним до этого тяжело ранен у Шклова.
29-я моторизованная дивизия фон Болтенштерна в боях за Ельню во время Смоленского сражения в городских боях потеряла 5100 человек, половину артиллерии и транспорта.
28-я пехотная дивизия под Смоленском потела 8000 солдат.
И по другим 14-и дивизиям гитлеровцев, участвовавших в Смоленском сражении такая же картина…
Тем временем «Die Deutsche Wochenschau», показывающей кинохронику в кинотеатрах Великогерманского рейха пустило новый конёк — «Wochenschau» без конца муссировала понятие коммунистического «Рая для рабочих». Так издевательски окрестили гитлеровцы оккупированные восточные территории. Камера гитлеровских операторов надолго прилипала к шатким заборам, грязным подворотням, лачугам и помойкам кварталов, где обитали рабочие Советского Союза. Разорённую царизмом, белогвардейцами и западными интервентами страну, гитлеровцы на этот раз решили вообще смести с лица земли, загнав русских вообще в землянки. «Бездумные необразованные массы — пушечное мясо Советов. Уже в первые 5 вторжения солдаты вдоволь насмотрелись на так называемый «рай для рабочих», на деле ничего, кроме омерзения, не вызывавший. Именно этим, вероятно, и объясняется столь сильное стремление России отделить, отрезать себя от остального мира!» — вещал комментатор. Капиталисты жалели свалить всё с больной головы на здоровую — результат 300 лет опустошенного силы русского народа царского режима, выдать за результаты 25 лет Советской власти.
Только 5 лет назад завершилась индустриализация-коллективизация, вырвавшая русский народ из 100-летней отсталость, и вот — новое нашествие капиталистов, орды завоевателей, которой ещё не знала история! Новые комфортные микрорайоны эпохи индустриализации для простых людей и коммунальные квартиры в бывших особняках знати, гитлеровские пропагандисты, естественно, не показывали.
И, о — чудо! Окрещённый капиталистами «раем для недочеловеков» Советский Союз под руководством большевиков обеспечил рабоче-крестьянскую армию танками, неуязвимыми для снарядов немецких пушек, скоростными и маневренными истребителями, реактивными миномётами «Катюша», великолепной артиллерией и автоматическим стрелковым оружием, химическим оружием, мощным снабжением, отличными командирами, и так далее. Всё это абсолютно не вписывалось в теории о расовой неполноценности, старательно вбиваемые в головы бюргеров в фатерланде и солдат на Восточном фронте.
Солдат на фронте уверяли, что русские — неполноценные, большевики, «недочеловеки» и что с ними необходимо бороться. Но, увидев уже первых русских военнопленных, немцы вдруг поняли, что никакие это не «недочеловеки». Отправив их в тыл и используя в качестве подручных, они убедились, что это совершенно нормальные люди.
Гитлеровцы оказались в условиях, когда тылы попадали под контроль быстро и скрытно сформированных партизанских отрядов, в условиях, когда линия фронта неумолимо и страшно растягивалась, когда войсковой подвоз уподоблялся экспедиции в неизведанное.
На 6-й неделе после вероломного нападения фашистов, их войска всё ещё топтались у Смоленска, увязнув в боях по разгрому окружённых и полуокружённых войск Красной Армии, при этом потери Вермахта стремительно росли.
Несмотря на регулярные пополнения, укомплектованность гитлеровских дивизий группы армий «Центр» в конце июля снизилась: пехотных — до 70 процентов, моторизованных и танковых — до 50 процентов. Фашистское наступление на Москву остановилось в 350 километрах от столицы, а сражение на «смоленской дуге» даже не думало останавливаться. И вот гитлеровцам пропел «жареный петух» — 30 июля 1941 года Гитлера подписать директиву No.34, приказав группе армий «Центр» перейти к обороне — впервые за все войны с 1939 года Вермахт переходил к стратегической обороне на направлении главного удара.
Фон Браухич и Гальдер пали духом. Гальдер признался: «Блицкриг» кончился. Начался «Normalkrig» для победы в которой шансы Великогерманского рейха сильно уменьшались. Красная Армия ещё не могла лишить Вермахт стратегической инициативы, захваченной при вероломном населении, но смогла заставить Вермахт платить за победы самоуничтожением.
В 1939 году в Польше длина линии фронта Вермахта колебалась от 320 до 550 километров. При эшелонировании в глубину 41 пехотной и 14 танковых дивизий Вермахта, разгром Польши удалось завершить за 28 дней. Весной 1941 года в Югославии и Греции воевали 33 дивизии Вермахта, из них 15 танковых и моторизованных. Вести наступление приходилось на узких участках, но глубина достигала местами 1200 километров. 24 дня спустя Югославия оказалась разгромлена. В мае 1940 года три армейских группировки Вермахта — 94 дивизии, включая 10 танковых и 46 остававшихся в резерве, наступали на фронте длиной в 700 километров через Бельгию, Голландию и Францию. Спустя 6 недель Вермахт добился от Франции перемирия и уступок.
Директива No.21 План «Барбаросса» имел линию фронта в 1200 километров. В течение 1,5 месяцев фронт растянулся до 1600 километров на 139 дивизий Вермахта. К концу осени 1941 года длина линии фронта увеличилась почти втрое и включала теперь Карельский полуостров и территорию бывших стран Балтии, растянувшись почти на 2800 километров от Белого до Чёрного моря.
При этом одна дивизия могла эффективно контролировать лишь 10-километровый участок фронта. Таким образом, длина фронта в 2800 километров требовала наличия 280 дивизий! А их даже теоретически было 139. Такие обширные естественные преграды, как Припятские болота и Карпаты, в значительной мере ограничивали маневренность войск. Но на самом деле активными являлись всего лишь 1000 километров фронта, да и то не везде. Таким образом 139 дивизий хватало вроде бы с избытком, но продвигавшиеся по плохим дорогам дивизии Вермахта могли эффективно контролировать полосу территории шириной не более 3 километров. Большинство боевых соединений предпочитало эшелонирование в глубину при наступлении на относительно узких участках фронта.
Поскольку Вермахт предпринял удар по трём расходящимся направлениям, что означало отрыв частей и соединений от жизненно важных путей войскового подвоза по мере углубления на территорию Советского Союза, а также необходимость оставлять часть сил в тылу для разгрома окружённых сил противника. Таким образом, с продвижением вперёд глубина фронта удваивалась, а длина утраивалась, и при длине линии фронта в 2800 километров глубина его составляла 1000 километров. А ведь одна-единственная гитлеровская дивизия в сутки требовала до 70 тонн поставок, 1/3 из которых — продовольствие…
Планировал ли Генштаб Красной Армии и Сталин отступать до Москвы? Не планировали. И до Смоленска не планировали, и до Киева не планировали, до Ленинграда не планировали. Правительство Союза ССР, Генштаб РККА, Сталин готовились к войне по-настоящему, без авантюризма, предполагая, что отступать придётся, может и даже далеко. Докуда? Это могла только война показать. Предполагать — не планировать.
Правительство Советского Союза предполагало самый тяжёлый сценарий развития событий. К нему готовилось с самой индустриализации и коллективизации. Поэтому к войне Советский Союз оказалась готов лучше Великогерманского рейха. Большевики оказались готовы потерять большие территории, чтобы победить. Да, миллионы советских людей могли оказаться в оккупации, как 25 лет до того при иностранной интервенции, проведённой при помощи белогвардейских правителей. Тогда под оккупацией оказалась вся Украина, Белоруссия, Донбасс, Дальний Восток, Сибирь, Урал, Закавказье. Трагедия.
Война — не комедия. Не театр. Советское правительство и Сталин эту войну не развязывали. Капиталисты ведущих стран мира готовились к войне, как авантюристы, в надежде на гитлеровский «Блицкриг», надеясь на свою непобедимость по типу разгрома Франции и Польши. Великогерманский рейх планировал огромной 8-миллионной тушей всеевропейских войск с наскока смять, раздавить советский, русский народ, его Красную Армию. Поэтому к длительной войне по-настоящему гитлеровцы оказались не готовы после того, как «Блицкриг» стал буксовать с первых же дней.
Снова о вероломном нападении, но никак не о внезапном, Сталин заявил в речи 6 ноября 1941 года по случаю 24-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции: «Он является вместе с тем годом войны с немецкими захватчиками, вероломно напавшими на нашу миролюбивую страну». Сталин говорил на том празднике о неудачах начала войны так: «Дело в том, что в настоящее время на европейском континенте не существует каких-либо армий Великобритании или Соединенных Штатов Америки, которые бы вели войну с немецко-фашистскими войсками, ввиду чего немцам не приходится дробить свои силы и вести войну на два фронта — на западе и на востоке. Ну, а это обстоятельство ведёт к тому, что немцы, считая свой тыл на западе обеспеченным, имеют возможность двинуть все свои войска и войска своих союзников в Европе против нашей страны... Другая причина временных неудач нашей армии состоит в недостатке у нас танков и отчасти авиации».
Две причины неудач назвал народный вождь: отсутствие второго фронта и недостаток танков и самолётов. Неожиданность даже не упомянул…
20 августа 1941 года Гитлер не согласился с предложениями OKH о сосредоточении основных усилий для захвата Москвы. Возникла реальная угроза на обоих флангах группы армий «Центр» из-за отставания других групп армий. Группа армий «Север» забуксовала под Ленинградом, группа армий «Юг» застряла под Киевом. Между тремя группами армий, наступающих в разные стороны, обрадовались пустые пространства, едва прикрытые войсками. Каждый километр на восток увеличивал эту разбежку.
Наступление на московском направлении стало по существу невозможным даже для такого экзальтированного авантюриста и дурачка как Гитлер. «Блицкриг» закончился. Началась импровизация. Кроме того, требовалось уничтожать живую силу России там, где только возможно.
Дело в том, что гитлеровцам до сих пор не приходилось сталкиваться с проблемой физического уничтожения войск противника, оказавшихся в кольце окружения. Как не приходилось сталкиваться таким отпором, как, например в Брестской крепости. В результате гитлеровцы за несколько дней приграничных боёв потеряли больше, чем за всю кампанию во Франции. Сражения с окружёнными у Минска и Смоленска войсками Красной Армии отвлекли на себя до 1/2 группы армий «Центр». Вместо того, чтобы сдаться, русские рвались к своим, порой сметая перед собой все препятствия. Рассечённые и окруженные группировки врага во Франции, Польше и других странах мирно сдавались. Русские же предпочитали сражаться. В результате Вермахт вынужденно останавливался. Так что в Советском Союзе одним только окружением врага добиться решительных побед оказалось невозможным. Его требовалось ещё и разгромить, уничтожить физически. На это уходило драгоценное время, ресурсы, жизни солдат и офицеров. Вместо того, чтобы танкам и моторизованной пехоте рваться дальше не восток, им приходилось ждать пехотные дивизии, стоя на месте, подвергаясь ударам с разных сторон. Это ещё полбеды. Дело в том, что моторизованные части, накопившие солидный опыт ведения наступательных боевых действий, практически не умели переходить к обороне и выполнять оборонительные задачи, неся при этом большие потери.
Во Франции и Польше моторизованные части, как правило, ограничивались созданием постов боевого охранения вокруг окруженной вражеской группировки. Это что-то типа флажков при охоте на волков: звери видят флажки и к ним не подходят. Против советских бойцов и командиров этот принцип не срабатывал с всеми вытекающими для загонщиков тяжёлыми последствиями. Это как если увидев флажки и охотника за ним, волки собираются скопом и бросаются скопом через флажки на охотника и затем покидают весь район охоты…
Пехотные же дивизии, не поспевали за быстрыми танками, тем временем отбиваясь от беспокоящих атак скрывающихся в лесах советских групп, или занималась уничтожением ранее окружённых советских войск. Повторялась в глобальном смысле байка про незадачливого охотника:
— Эй, братцы! Я медведя поймал!
— Так веди его сюда!
— Рад бы, да он меня не пускает!
Вермахту пришлось вести войну не только против Красной Армии, но и «войны на уничтожение» против гражданского населения, поскольку война имела ясно выраженную идеологическую окраску. За двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь! Теперь стратегия «Блицкрига» требовала не только окружить, но и уничтожить вражескую армию, а это — как говорят в Одессе — «две большие разницы». Вот поэтому половина наступательного потенциала немцев и ушла не на продвижение к поставленной цели, а на закрепление уже имевшихся успехов.
В приграничном сражении уничтожить РККА не удалось, поскольку она по большей части не явилась на битву. Зато РККА явилась защищать Смоленск, Киев, Ленинград. Хотя тоже не в полном составе. Но хоть что-то. Гитлер и OKH приказали остановить наступление на Москву и сосредоточиться на разгроме войск под Киевом и Ленинградом. Это уже не «Блицкриг», когда приходится отказываться от стратегической задачи и поворачивать часть ударной группировки в сторону, а потом возвращать назад потому, что другая группировка не выполнила свою задачу. В конце концов «помощник» выполнить свою задачу тоже не мог из-за упущенного времени. Ведь с октября в средней полосе России, как это всем известно, кто хоть чуть интересовался Россией, а командование Вермахта более чем внимательно знакомились с театром военных действий, наступает «сезон дождей» и грунтовые дороги превращаются в непролазную грязь. Гусеничная техника за сутки даже шоссе с твёрдым покрытием превращает в грунтовую. Зная, что Вермахт не готов к зиме, снять с Московского направления две танковые группы — фактически танковые армии и развернуть их по 90 градусов на север и юг — предрекало Вермахту осенне-зимнюю компанию, хотя он к ней не готовился совершенно. Из Генштаба РККА эти выкрутасы гитлеровских генералов выглядели совершенным идиотизмом.
Советские армии, числящиеся вместе со своим списочным составом уничтоженными в котлах, раз за разом вырывались на восток и снова становились на пути гитлеровцев. Так 23 июля 1941 года из окружения под Смоленском ночью сумели с боем выйти примерно 5 советских дивизий, уничтожив по ходу противостоящие им части гитлеровцев. Ещё 3 советских дивизии прорвались на следующий день. По 8 дивизий за двое суток могли выходить из котлов. Что уж говорить о более мелких частях, подразделениях и группах?
Неожиданно ожесточённая и кровопролитная для Вермахта борьба за Киев, как, впрочем, и борьба за Ленинград, Одессу, Севастополь, Вязьму, Волоколамск, Тулу, поражение под Ростовом-на-Дону и так далее, помешала взять Москву даже к концу осени.
Гот, сидя сейчас недалеко от степной речушки Куберле в своём генеральском лимузине среди разворачивающегося штаба его 4-й танковой армии, ещё и ещё раз со вздохом переживал за свои действия тогда. Переживал за действия отдельных своих соединений и частей, как, например, за действия XXXIX моторизованного корпуса Шмидта в июне прошлого года.
Конечно, ошибкой являлось то, что корпус Шмидта после форсирования реки Западной Двины между Бешенковичами и Уллой, наступая на Витебск, имея возможность повернуть часть сил на северо-запад в тыл войск большевиков, обороняющимся под Полоцком, не сделал этого. То есть не помог VI и XXIII армейским и LVII механизированному корпусам его 3-й танковой группы переправиться через Западную Двину без неоправданно тяжёлых потерь. Или вот дорого стоила неудача вверенной Готу 19-й танковой дивизии фон Кнобельсдорфа, которой 21 июля 1941 года пришлось прорываться из Великих Лук из окружения, бросая исправные танки и артиллерийские орудия. В общем, Гот оказался первым гитлеровским военачальником, отдавших обратно русским их город.
Второй раз потребовались брать Великие Луки уже громадными силами — 7 пехотными и 2 танковыми дивизиями, теряя драгоценное летнее время, сушь, благодать, теряя дорогую технику и опытных солдат. Количество попавших в окружение там войск РККА, судя по захваченным бумагам советских штабов, оказалось огромно. Но при этом множеству окружённых советских частей удавалось прорваться из котла, пусть и без части вооружения, чтобы под теми же номерами снова встать на пути к Москве. В окружении многие русские продолжали упорные бои.
Танковые и моторизованные войска Гота вели сражения вдоль дорог или вблизи от них, а там, где дороги отсутствовали, русские в большинстве случаев оставались недосягаемыми. Вот почему они зачастую выходили из окружения.
Подобные котлы являлись не только непрочными, но и подвижными. Танковым частям приходилось непрерывно менять позиции, чтобы воспрепятствовать попыткам частей Красной Армии вырваться из окружения. Эти «блуждающие котлы» сильно осложняли управление постоянно менявшейся обороной и, в особенности, действиями утомленной переходами и спешившей на подмогу пехоты, в задачу которой входило создание внутреннего кольца окружения. Наступавшим вслед за танковыми частями пехотным дивизиям приходилось особенно нелегко. Они часто вынужденно меняли направление, переходить на второстепенные пути следования, чтобы не мешать танкистам решать задачи…
Танковых войск для завершения операции и замыкания кольца окружения часто не хватало. Вынужденные отвлекаться на локальные бои, моторизованные соединения не имели сил справиться с колоннами русских, лесами пробиравшихся на восток в тёмное время суток. Вследствие распылённости сил гитлеровцев на участках, не занятых ими, советские части чувствовали себя вольготно. Однажды полк «Великая Германия» въехал в одну деревню на захваченных у русских грузовиках, и там столкнулся с советскими бойцами, которые ехали… на автомобилях, захваченных у гитлеровцев. Возникла ужасная неразбериха, никто не знал, в кого стрелять, — настоящий хаос. Самые ожесточенные контратаки советских войск, стремившихся прорвать кольцо окружения, наблюдались, естественно на восточных участках котлов, самых далёких от догоняющих пехотных дивизий.
Командование вермахта оказалось перед дилеммой. Танковые войска отрезали русских от их коммуникаций, создав оптимальные условия для продолжения наступления. Но из-за необходимости двигаться дальше, они не имели возможности создать прочное кольцо окружения и воспрепятствовать прорыву из него советских войск.
Несколько котлов получилось создать и сузить силами 32-х дивизий и массы вспомогательных частей группы армий «Центр», в ускоренном темпе продвигавшихся вперед. Плохие дороги и упорное и умелое сопротивление на внешних границах котлов нарушили график наступления гитлеровцев. Отрыв пехоты от танковых частей стал рутиной. А ведь именно пехота представляла собой ядро боевой мощи Вермахта. Именно ей предстояло сокрушать врага и подавлять его волю к сопротивлению в котлах. Танковые клинья наносили мощные удары по обороне, однако они не могли завершить уничтожение окружённый своей РККА…
Советские пленные, захваченные в окружении, не только находились в шоковом состоянии, но многие из них были ранены, часть тяжело. Как правило, они были настолько измотаны пребыванием в окружении, что не в состоянии были даже спастись бегством. Среди окружённых имелись также и другие: они бросали оружие, выходили к дорогам и сдавались сами, будучи убеждёнными, что немцы борются исключительно против большевизма, и обязательно с благодарностью использует их для борьбы против Сталина, а потом наградит землёй и льготами.
Для снижения сопротивления населения на захваченных территориях в плен захватывалось ещё и просто множество мужчин призывных возрастов в соответствии с доктриной уничтожения живой силы России вообще. Массовое убийство сдающихся в плен прямо на поле боя, массовое убийство раненых, убийства при конвоировании и перевозке, содержание без пищи под открытым небом, инфицирование тифом, активные действия зондеркоманд отчасти сняли остроту проблемы, но не до конца. При этом Великогерманский рейх лицемерно ссылался на то, что Советский Союз не подписал в 1929 году Женевскую конвенцию о статусе военнопленных, а он считал себя обязанным соблюдать упомянутую конвенцию только в отношении военнопленных граждан государств, подписавших её. Однако СССР, и республика Германия ратифицировали в 1929 году Женевскую конвенцию о статусе раненых, обязавшись оказывать им необходимую медицинскую помощь. Понятно, что страна, нарушившая Договор о ненападении, спокойно переступила любые международные соглашения…
Гитлер, как настоящий пропагандист, — именно в этой должности от начинал пародийную карьеру, 11 декабря 1942 года озвучил количество советских пленных — 3,8 миллиона человек. Он, конечно, как всегда врал. Когда Гитлер говорил правду?
Цифра намного превышала количество советских войск, — 2,5 миллиона, попавших 22 июня под вероломный удар Вермахта. Кого же тогда гитлеровцы убивали на границе в боях? Под Смоленском, Ленинградом, Киевом, Одессой, Вязьмой, Москвой? Не понятно. Из кого же тогда состояли армии, отошедшие от границы и вставшие в глухую оборону у Ленинграда, Киева, Смоленска, Москвой? Неужели из одних только резервов и ополченцев? Нет, их обороняли всё те же армии, что стояли у границы в момент вероломного нападения. Так что за фантомы пленил пропагандист Гитлер с Гальдером — любителем вести фантастические дневники?
Почему фантомы? По многим причинам, вплоть до чисто арифметических. Если исходить из нормы охраны одним солдатом Вермахта в 50 человек военнопленных, для охраны 3,8 миллионов военнопленных, то на охрану этого числа пленных требовалось 76 000 человек — 30 полков. Это стрелковый состав 10 дивизий. Однако при понимании того, что при начале операции «Тайфун» в резерве группы армий «Центр» фон Бока имелась лишь одна дивизия, наличие в тылу 10 дивизий занятых охраной пленных являло бы собой сенсацию. Однако сенсаций не было. Начиная с 5-й недели войны количество пополнения для групп армий всегда оказывалось ниже убыли. На психологическом барьере в 6 недель, — первоначально отведенный срок на разгром РККА уже возникла сложная ситуацию с обувью и обмундированием, заменой износившейся за матчастью. Главное — потери превышали пополнение. Так, группа армий «Юг» в начале августа получила пополнение лишь 10 000 человек, вместо 63 000 выбывших за месяц…
А ведь пленных требовалось не только охранять, но транспортировать, минимально, но кормить. Контроль в вопросах учёта и содержания военнопленных OKH и OKW утратили с самого начала. Итоговые цифры — плод пропагандистской фантазии, что-то из разряда фантазий Геббельса про десятки миллионов жертв ГУЛАГа.
Исконная доверчивость славян сыграла с русскими злую шутку. Формировать из недовольных Сталиным русскую армию — кормить, вооружать и использовать толпу без командиров, уже один раз доказавших свою негодность в военном деле, мог только слабоумный. Вермахт спустя три месяца после вероломного нападения и так казался сильнее всех. Для охраны себе подобных, карательных акций, массовых убийств, борьбы с партизанами и евреями с помощью айнзацкоманд и зондеркоманд часть из них, особенно бывшие белогвардейцы, кулаки, торговцы, отлично подходила. Миллионы евреев, подлежащих розыску и убийству, получили таким образом нужное количество славянских палачей...
Осенью 1941 года в дело ведения кампании на Восточном фронте вмешалась распутица. Гиперпредусмотрительные немецкие генералы, учитывающие при планировании боевых действий скрупулёзно всё до последнего гвоздя в сапоге распоследнего пехотинца, почему-то не придали значения ни состоянию дорог, ни густоте железнодорожной сети, ни особенностям природы в различные сезоны. То есть в Африку свои войска они шортами обеспечили и в танки дополнительные вентиляторы и фильтры установили. Ибо жарко и пыльно. Немцы ведь предусмотрительные! Вот и в России, где нет нормальных дорог, кроме пары шоссе, где в конце сентября начинается 2-х месячный «сезон дождей», размывающий грунтовые дороги, в ноябре дороги превращаются в каток, а затем ударяют морозы и всё начинает заваливать снег, световой день сокращается до 7 часов. И вот для таких условий, для Вермахта немецкие генералы не предусмотрели… внимание… ничего!
Зимнюю одежду — не предусмотрели. Зимнюю обувь — не предусмотрели. Проверить, чтобы масло в противооткатных цилиндрах пушек не замерзало — не проверили. Печки отопления для экипажа в танки и не предусмотрели. Антифриз в радиаторы грузовиков — не предусмотрели. Проверить — запотевают ли танковые прицелы, не проверили. Предельные сроки эффективного действия из-за непроходимых дорог гужевого и колёсного транспорта — не определили. Чем они вообще занимались при планирован вероломного нападения? Конечно, когда такие «специалисты», которые немецких солдат одеть не могут, начинают пленных и убитых красноармейцев считать, у них получается околесица.
И вот как оно получается, когда капиталисты гонят закабалённый ими народ на убой за свои интересы, за свои деньги, яхты, дворцы, бриллианты, конюшни, гаремы: нехватка всего самого основного, ощущавшаяся ещё в конце сентября перед началом операции «Тайфун» по наступлению на Москву. Под Смоленском войска Вермахта на Восточном фронте «образца 22 июня» получили смертельную рану и находились на излёте сил. Вермахт перешёл в наступление на Москву, несмотря на серьёзные перебои в снабжении и некомплект войск, превратившие попытки нанести решающий удар по столице Советского Союза в серию кровавых набегов. Штабы армий оказались не в состоянии организовать бесперебойную доставку топлива танковым группам. Участвующие в наступлении танковые дивизии располагали запасом горючего на 60 — 90 километров марша, что в боевых условиях сокращало эту возможность вдвое. То же самое касалось моторизованных дивизий, не получивших необходимого количества горючего, и вынужденных в течение нескольких дней пребывать в бездействии. Боже мой! Кто бы мог подумать в Берлине, что воевать, это не только подло и вероломно нападать четыре дивизии на одну, убивать и грабить беззащитное население, сочинить байки барона Мюнхгаузена, но ещё танки надо бензином заправлять!
Кто бы мог подумать, что 1000-километровый отрезок пути снабжения до Великогерманского рейха сможет обеспечиваться лишь двумя главными железнодорожными линиями: Варшава — Минск — Смоленск и Брест — Гомель — Брянск! Перед началом войны расчёт необходимого снабжения OKH и OKW делали, или они думали, что войска святым духом будут питаться, а в пушки заряжать множество миллионов бутылок трофейного французского вина? Гельдер, Йодль, фон Браухич, Паулюс, фон Лееб, фон Бок, фон Рундштедт что, только выпушками на петлицах занимались?
Причем партизаны очень часто устраивали на обеих железнодорожных линиях Варшава — Минск — Смоленск и Брест — Гомель — Брянск диверсии и выводили их из строя. Вот интересно, массово занимаясь уничтожением советского населения, угоняя его в рабство, моря голодом, закрывая школы и больницы, какую реакцию гитлеровцы ожидали?
Развоз военных грузов от железнодорожных станций гитлеровцы осуществляли грузовиками. Грузовики из-за осенней распутицы в течение трёх недель не могли добраться до пунктов назначения. Значительная часть грузовиков имели серьёзные неисправности. И с такими ошибками в планировании военной компании гитлеровские генералы собирались одолеть мощную индустриальную державу рабочих и крестьян? Они что, совсем дурачки, как их назвал из-за этого Сталин?
К середине ноября 1941 года у гитлеровцев на Восточном фронте вышло из строя 1/2 грузовиков — примерно 250 000 штук. Гитлеровская танковая дивизия могла эффективно действовать при наличии в ней 2300 автомобилей и 1570 мотоциклов, то есть 3870 колёсных машин. Это на одну танковую дивизию. А таких дивизий имелось на восточном фронте 19 штук. Только в них начали войну около 73 500 колёсных машин. А ведь танковые дивизии — это 1/7 часть войск вторжения.
И вот половины из них к середине ноября 1941 года уже нет. Соответственно вдвое упали возможности этих дивизий.
4-я армия фон Клюге имел лишь 1/8 часть от первоначальной численности своих грузовиков. Когда 4-ю танковую группу Гёпнера гитлеровцы перебросили из-под Ленинграда на Московское направление для участия в операции «Тайфун» в начале октября, имела лишь 1/2 необходимых транспортных средств. Соответственно вдвое снизились её маневренные и ударные возможности. Кто бы мог подумать, что постоянный разгром окружёнными советскими войсками колонны гитлеровских соединений, вырывающихся далеко вперёд, может закончится так? Это следствие глубоких лихих прорывов гитлеровских танковых соединений вглубь обороны под фланговые и удары и удары по собственным тылам обойдённых советских войск. Кто бы мог подумать, что на лесных дорогах советские бойцы будут пропускать танки, но громить обозы? Гитлеровцы думали, что окружённые красноармейцы прекратят борьбу, как поляки и французы. А они не прекращали! Вот незадача!
Многие грузовики гитлеровцев выходили из строя при отрицательной температуре из-за отсутствия антифриза. 1/3 рессор грузовиков сломались, не выдержав морозов. Кто бы мог подумать, что с понижением температуры ниже минус 10 градусов немецкие паровозы становились непригодными для эксплуатации: их трубопроводы для подачи воды располагались — в отличие от аналогичных русских моделей — снаружи и, не выдерживая низких температур, лопались. Это приводило к задержкам с отправкой важнейших грузов со всеми вытекающими последствиями. Немцы ведь умные и предусмотренные! Или нет?
Кто бы из знаменитых немецких военачальников могли подумать, что в России бывают отрицательные температуры. Они вообще географию в школе изучали, или прогуливали? Как же они так к войне в России готовились? Непорядок!
В полную негодность вследствие неблагоприятных погодных условий пришло и твёрдое покрытие магистрали Москва — Минск на участке от Смоленска до Вязьмы. Кто бы мог подумать, что единственная дорога с твёрдым покрытием на всю группу армий «Центр» разрушится, если по ней в боевых условиях гонять механизированные корпуса? Немцы ведут такие расчётливые! Что же они здесь не рассчитали?
В результате гитлеровцы начали наступление на Москву на сплошь неисправной технике. Какой идиотизм — начинать наступление, если твоя техника никуда не годна, когда грузовики, на которых подвозят боеприпасы, оказываются без рессор?
Но нет — при этом немецкие военачальники назвали себя гениями стратегии. За счёт «пирровой победы», уложив половину Вермахта, они дошли до Москвы, взять которую уже не имели сил, но всё же погнали своих солдат на верную смерть. Но никто не подвергал сомнению решения Гитлера. Все исправно вопили «Хайль Гитлер!». Но ведь знали, что с началом по-настоящему зимних холодов станет ещё хуже!
Обеспечение Вермахта с началом зимних холодов ожидаемо развалилось.
На совещании в Орше майор фон Экштайн, офицер штаба, ответственный фон Бока за снабжение группы армий «Центр» докладывал: 2-я полевая армия фон Вейхса к концу октября получила лишь один из трёх требуемых ей к концу октября железнодорожных составов с топливом. С 9 по 23 ноября до расположения 9-й полевой армии Штрауса добрался лишь один железнодорожный состав с горючим из трёх. Когда железнодорожный состав с горючим прибыл на станцию назначения, развозить бензин оказалось не на чем — сами грузовики застряли не полевых складах с пустыми баками…
И зачем было в таких условиях бросаться на Москву? 11 ноября 1941 года фон Бок констатировал, что число составов сократилось до 23 в сутки. Минимум для его группы армий «Центр» — 30 эшелонов в сутки. С середины ноября в распоряжение группы армий «Центр» приходило лишь 16 железнодорожных составов в день.
С 12 ноября по 2 декабря ни один транспортный железнодорожный состав не прибыл к месту назначения. Две недели во время последнего наступления на Москву группа армий «Центр» не получала снабжения. Это как?
Катастрофическая убыль танков, экипажей, грузовиков, забитые дороги, дефицит топлива, боеприпасов, продовольствия, одежды, холода и снег, но капиталисты и их генералы бросили свою неудачливую армию подыхать от голода и холода, да ещё под ударами отлично экипированный Красной Армии? Что-то новое в способе ведения войны придумал Вермахт… Куда делось продовольствие, бензин, одежда, боеприпасы для Вермахта? Военные подрядчики вместе с генералами разворовали деньги военный заказов и купили на них поместья, виллы, яхты, бриллианты, скаковых лошадей, шлюх. Капитализм…
Капиталистическая гора родила мышь. Ближе всех подошли к Москве совсем жалкие силы: гитлеровский батальон прошёл просёлочными дорогами от Наро-Фоминска к Апрелевке, что находилась в 28-и километрах от московской военной Кольцевой дороги. Это и есть вся слава и мощь «Блицкрига»?
Кольцевая военная автодорога стала тогда секретным оружием Сталина. Наскоро построенная кольцевая рокада обеспечивала быструю и ритмичную переброску резервов, военной техники, горючего, боеприпасов, снаряжения вокруг Москвы по всем секторам обороны, в то время, как немецкие войска утопали в грязи на просёлках и в лесах без топлива, боеприпасов, еды.
И вот они, жалкое острие «Блицкрига» — батальон разведки 611-го зенитно-артиллерийского дивизиона 258-й пехотной дивизии генерал-майора Хенрица из XX армейского корпуса при нескольких самоходных орудиях. Отряд достиг лесными дорогам села Юшково возле Апрелевки 2 декабря 1941 года. Упрямые сыны Пруссии пробыли там два неполных дня. Сдвинуть такими мизерными силами оборону советской 33-ю армии с Киевского шоссе, напугать их таким слабым прорывом во фланг — смехотворно. Угрожать Москве — тем более. Не помогли и два батальона французских добровольцев Вермахта. Французы думали, вероятно, что успех их соотечественников в 1812 году мистическим образом откроет путь в 5-миллионный город, готовый сражаться до конца. Так по-дурацки кончился «Блицкриг». Всё это действо началось 22 июня 1941 года, когда Вермахт вероломно ударил почти по пустому месту у границы...
Гот с содроганием думал о том, сколько требовалось реально иметь свежих войск для захвата Москвы осенью 1941 года, если почти 1 000 000 немецких, испанских и финских солдат не смогли взять в два раза меньший, полностью окружённый Ленинград. Для окружения и захвата Москвы требовалось иметь либо состав аналогичный составу группы армий «Центр» на момент начала войны, либо все силы трёх групп армий на момент 1 октября 1941 года. Но как это могло произойти? Никак. 5,5-миллионная туша Вермахта, румынкой и финской армий, начавшая 22 июня 1941 года навал огромной массой техники и солдат на РККА, частью лежала в могилах, частью в госпиталях, частью замерзала под Москвой, Ленинградом и Ростовом-на-Дону.
Под Апрелевкой у села Юшково гитлеровская гора «Блицкриг» родила мышь. Нападение на Россию оказалось чудовищной ошибкой. Все беспрецедентные военные усилия и успехи привели к провалу. И залилась Германия и Австрия горькими слезами миллионов вдов, сирот, матерей, чьи мужья, отцы, сыновья остались лежать от Бреста до Москвы и Ростова-на-Дону ковром заката немецкой расы. Возникшая страшная фрустрация, разочарование неудовлетворённость, превратилась в звериную агрессивность, бьющую через край во все стороны злобу, проявляясь во всём. Страх, понимание, что война уже проиграна, придавало гитлеровским вождям, солдатам и офицерам небывалую силу и ярость...
Глава про цурюк
Во-вторых — оказывается — русские умели стрелять на ходу. Для немцев такая стрельба — пустой расход боеприпасов, они в этом даже не практиковались. Огонь — только с коротких островок. Недостаток — сам во время остановки превращаешься в хорошую мишень, удлиняешь время достижения рубежа врага. Для русских стрельба на ходу — проявление технического превосходства. Они имели прицел «ТОС». В 1938 году для танковой пушки калибра 45 миллиметров с электроспуском советские конструкторы разработали прицел со стабилизацией линии прицеливания в вертикальной плоскости с помощью гироскопа, подвешенного в головной части прицела в кожухе. «ТОС» устанавливали на танки Т-26 и БТ-7, хотя он и имел некоторые конструктивные и эксплуатационные недостатки. В 5-й танковой дивизии, которой раньше командовал известный танковый командир РККА Ротмистров, имелось 100 танков БТ-7 с гироскопами. Сами уязвимые, эти лёгкое танки стреляли в движении, и творили чудеса, как в тире.
——————————————————————————————————
...Теперь любитель моторов и автогонок непоседа Отто фон Фогельвейде уже не сидел за белоснежной скатертью перед залитым солнцем, отполированным до невозможности серебряным кофейным сервизом, а представал панзер-фельдфебелем и механиком-водителем в танке старшего брата Манфреда фон Фогельвейде. Незаметно под стук колёс в необъятной Донской степи начался август 1942 года Синей Водяной Лошади по восточному календарю.
Нагруженные под завязку военной техникой, боеприпасам, запасными частями, топливом и продовольствием эшелоны шли на восток один за другим. Снизить темп перевозок не получалось, поскольку между весенней и осенней распутицей требовалось успеть выиграть если не войну, то хотя бы летнюю кампанию на Южном участке Восточного фронта — захватить Кавказ и Сталинград. В обратную сторону, в Германию, таким же непрерывным потоком шли эшелоны с зерном, живым скотом, растительным маслом, рабами. Захваченные у большевиков запасы хлебы и скота на просторах от Харькова до Ростова-на-Дону превосходили самые фантастические предположения. Нормы продовольствия, получаемые населением Германии по карточкам после прошлой голодной зимы удалось поднят на треть. Весь 7-миллионный Вермахт и его союзники на Восточном фронте перешли в основном на русское продовольствие. Россия оказалась настолько богата, что и в этой ситуации продолжала кормить своё население и 5,5-миллионую Красную Армию.
Ремонт железнодорожного пути по этой причине вёлся непрерывно. Ремонтом и восстановлением железной дороги занималось несчётное количество военнопленных и гражданских русских, расположившихся прямо в степи вдоль полотна, вокруг переездов, мостов, стрелок, станция и полустанков. Какая-то злая ирония заключалась в том, что одна часть русского народа восстанавливала то, что разрушила при отступлении другая, словно бы так проявлялась вечная карма этой несчастной земли.
Загорелый и неузнаваемый по сравнению с мальчиком из сна, совсем взрослый, как и сам Манфред, Отто в одних трусах лежал на дощатых полатях головой к открытой откатной двери товарного вагона для перевозки скота.
Слабый встречный поток душного, жаркого воздуха шевелил чуб соломенного цвета на его коротко стриженной голове. Светлые волосы так сильно выгорели на африканском, а потом на итальянском солнце, что казались скорее седыми, чем русыми. Может, они действительно поседели за год войны в песках Ливии и Туниса?
— Вот места, где скитался Мартин 25 лет назад во время русской Гражданской войны. Помнишь, он нам всё рассказывал про русские белые фрайкоры? — обернувшись в полутьму вагона сказал Отто сиплым голосом.
От таблеток «Pervitin» у него во рту постоянно пересыхало. Иногда между дыханием слышался хрип.
— Мартин любитель пофантазировать как всё учёные, — отозвался из полумрака с верхней полки у стенки Манфред. — А ты бы уже перестал стрелять по людям. Ты три дня лежишь у двери и стреляешь из пистолета на ходу поезда. Я от выстрелов уже заикой стал. Когда это pfкончится?
— Когда убью 100 русских, — ответил с хохотом Отто; уже сутки он не спал и пребывал в излишне весёлом настроении, но иногда без причины становился агрессивным и озлобленным; его речь делалась то слишком чёткой и выразительной, то превращалась в бессвязный поток слов.
— И сколько ты убил уже?
— 34 пока что, — ответил Отто, показывая свой воронёный пистолет P08 Parabellum. — 11 поляков и 24 русских. Охота хуже пошла, потому что несколько дней поезд шёл слишком быстро.
Сейчас их длинный железнодорожный состав еле-еле тащился по раскалённой степи вздрагивая и дёргаясь. Платформы с немецкими и чешским танками разных типов, лёгкими и тяжёлыми бронемашинами и бронетранспортёрами, грузовиками разных стран и марок, артиллерийскими тягачами, зенитными и полевыми орудиями, штабными автобусами, бочками бензина и масла тянули русские трофейные паровозы. Наспех восстановленные рельсы лежали кое-как, волнами, проседая над засыпанными воронки авиабомб, дающими после дождей усадку. Расстояние между рельсами русской ширины дороги в 1520 миллиметров сильно колебалось. Реборды колёс едва держались, расшатывая костыли. Только прямолинейность пути, отсутствие спусков и подъёмов, низкая скорость — не более сорока километров в час, спасала эшелон от крушения. Смертельный аттракцион...
Мощные советские паровозы ФД типа 1-5-1 располагались в голове и хвосте состава, сменив советские кровавые средневековые красные звёзды на передних крышках своих котлов на белую свастику — общечеловеческий символ света, солнца, тепла и жизни. Паровозы изнемогали от жары и натуги, опустошая от станции к станции запасы воды и угля. Они то дёргали состав вперёд, выпуская в стороны клубы белого пара, пробуксовывая на месте огромными колёсами, то начинали неуверенно притормаживать, со свистом сбрасывая из котлов лишнее давление. Не перепады высот или крутые повороты как в Альпах, Судетах или Апеннинах заставляли их это делать, а безобразное состояние путей, вызванное разрушением его сапёрами отступавшей здесь недавно армии большевиков. Добавили разрушений удары немецкой и вражеской авиации по железнодорожным составам, стрелкам и разъездам. Но главное — теплообменные трубки паровозных котлов заузил налёт от слишком солёной степной воды.
Вдоль железнодорожного полотна вяло работали советские военнопленные и мобилизованные местные жители: пыльные, блёклые, выгоревший гимнастёрки, пилотки, бесформенные рубашки, кофты, юбки, платки, кепки, морщинистые, загорелые до цвета кирпича лица. Русские добровольцы их вспомогательной полиции Schuma Полиции порядка Orpo Министерства внутренних дел Великогерманского рейха выделялись из толпы белыми повязками на рукавах в виде полосы простой белой ткани, а также винтовками в руках. Практически белые фрайкоровцы и по виду и сути. Белогвардейцы. Полицейские палками, обёрнутыми тряпками, кусками резиновых шлангов и плетьми подгоняли работающих...
Медленно проплыла одинокая, видимо застрявшая здесь из-за поломки, самоходная зенитка Flakpanzer I из ведомства Люфтваффе — 20-миллиметровая автоматическая пушка на шасси бронированного полугусеничного французской танкетки «Renault UE Chenillette». Таких танкеток использовалась в Вермахте на начало войны более 3000 для разных бронированных суррогатов, а заводы Рено во Франции их и по сей день выпускали и ремонтировали. Прицепленная к ней французская же бронированная тележка для перевозки боеприпасов имела букву «GG». Сколько всего их использовали — по старой немецкой традиции никто не знал. Социализм — это учёт. Капитализм — это «путай-путай». Солдаты Люфтваффе скучали на жаре по пояс голые. Виднелись на щитке отметки о подбитых единицах советской техники в форме вертикальных белых полос «abschussbalken» — «отстрел-палочек». Всего 20. Счёт впечатлял, если, конечно, они не врали.
Вообще два года назад к маю 1940 года, когда Вермахт начал наступление против французская армии, французы имели 2637 танков нового типа. В их числе: 314 танков В1, 210 штук — D1 и D2, 1070 штук — R35, AMR, АМС, 308 штук — Н35, 243 штук — S35, 392 штук — Н38, Н39, R40 и 90 танков FCM. Кроме того, в парках у французов хранилось до 2000 боеспособных танков FT17/18 периода Первой мировой войны, прошедших модернизацию в 30-х годах. Также французы имели 600 бронеавтомобилей и 3500 бронетранспортёров и гусеничных тягачей. Практически вся эта техника, как получившая повреждения в ходе боевых действий, так и абсолютно исправная, попала в руки Вермахта. Большая её часть использовалась Вермахтом в первом ударе по Красной Армии летом 1941 года. Большая часть использовалась сверхшата в танковых и пехотных дивизиях и оказались перемолочены, как в страду по уборке урожая, рабоче-крестьянской Красной Армией весне 1942 года. C'est la vie.
Если бы Отто не обожал боевую и другую технику, свой танк Pz.III Ausf.J в тропическом исполнении с дополнительными воздухозаборниками на надмоторной плите, оставшийся теперь в Тунисе, Манфред совсем бы не понял, что Отто делал на войне. Но его младший брат Pz.Kpfw.III Ausf.J обожал. Любил загибать пальцы перед парнями из экипажа, перечисляя новшества и нововведения, сделавшие и без того быстрый, юркий и умный танк почти совершенством танкостроения: лобовой броневой лист корпуса из первоклассной брони корпуса доведен до 50 миллиметров, в лобовом листе смонтирована удобная шаровая установка Kugelblende-50 для пулемёта MG-34 как на более тяжёлом танке Pz.IV Ausf.F, смотровой прибор механика-водителя Fahrersehklappe-50 с бинокулярным перископом KFF 2 теперь как на Pz.IV Ausf.F. Главное сокровище — новая 50 миллиметровая пушка KwK 39 с длиной ствола 60 калибров. Эта пушка позволила увеличить дальность эффективного огневого боя с английскими танками до 1000 метров, а с тяжёлыми танками большевиков до 500 метров. Большего, по мнению Отто, для машины убийства и не требовалось.
Pz.Kpfw.III — основной танк Вермахта. Управление Вооружений имело план только в концу 1940 года закупить 2600 этих танков, произведённых на заводах Daimler-Benz, Alkett, Henschel, MAN, MIAG, MNH. Сколько всего произведено машин и ремкомплектов одному Богу известно. Капитализм не любит строгой отчетности, всё у капиталистов «путай-путай», лишь бы не платить лишние налоги, избежать неустоек, снижая показатели сократить лишние дивиденды акционерам, обмануть шпионов конкурентов и так далее и в том же духе.
Молодого немца не интересовал вопрос, откуда у его страны, не имеющей колоний как все прочие крупные европейские страны, без достаточной территории и изобилия ресурсов, золотовалютных резервов, с одними лишь огромными долгами, вдруг в 1935 году появились на конвейерной сборке эти танки — Panzerkampfwagen III. И если бы только они! Не иначе Гитлер колдун — друид, знающий мистические секреты мира. Сверхъестественный магнетизм его, вроде, не поддавался анализу: внушение, колдовство. А как иначе он мог превращать толпу в беснующийся фанатиков, загипнотизированных и готовых на всё? Способность Гитлера околдовывать окружающих сравнивали с оккультным искусством африканского знахаря или азиатского шамана, другие уподобляли её чувствительности медиума и внушению гипнотизёра. Женщины смотрели на Гитлера во время митингов так, будто он Мессия. Но даже Геринг признавался, что когда сталкивался с ним лицом к лицу, то душа уходила в пятки. Гроссадмирал Дёниц рассказывал, что после посещения ставки фюрера подолгу избавлялся от исходящего от него внушения. Выступления Гитлер назначал на вечер, когда темнело, как свидание, для большего эффекта, потому что к вечеру люди становятся более внушаемы. Сам Гитлер возбуждался от реакции толпы, впадал в ораторский транс, который кончался кульминацией. После речей оставался совершенно обессиленный, иногда теряя сознание и даже терял в весе. Сам Гитлер говорил, что во время речей выбирал из толпы женщину и во время речи мысленно овладевает ею. «С толпой нужно обращаться как с женщиной» — часто говаривал он...
Ну и что? Главное — благодаря магии Гитлера Вермахт имел тысячи Pz.Kpfw.III. И не страшно, что на скоростях выше 40 километров в час разрушались бандажи опорных катков, а полуавтоматическая коробка передач Maybach Variorex могла сломаться в любой момент прямо на поле боя. 6-й отдел Департамента Вооружений и лично Книпкамп упрямо ставили скорость выше надёжности, пока вес дополнительной брони не похоронил вообще всё: скорость, проходимость, надёжность. Pz.Kpfw.III Ausf.J при стоимости почти вдвое большей, чем Т-34, имел гораздо худшие характеристики по всем показателям. Сравнивая два этих основных средних танка можно только поражаться глупости, скупости и саботажу гитлеровцев, густо замешанном на вечном спутнике капитализма — коррупции.
В сравнении с Т-34 оснований танк Вермахта Pz.Kpfw.III Ausf.J сильно проигрывал. Удельное давление на грунт составляло у советской «тридцатьчетвёрки» всего 0,68 килограмм на сантиметр квадратный, а у немецкой «трёшки» достигло 0,94. Соответственно, имелась проблема с проходимостью. Основной немецкий танк в снегу и на бездорожье вёл себя непредсказуемо. Немецкие танкисты старались не вылезать за пределы дорог, иначе могли возникнуть проблемы. И это основной боевой танк? Какой-то танк-«паркетник». Для Т-34 непроходимым являлось разве что болото. Из этого возникла ущербность всей стратегии и тактики применения танков в Вермахте, привязанность к «панзерштрассе».
Удельная мощность у Т-34 оказалась намного выше, нежели чем у Pz.Kpfw.III. А это — скорость на поле боя, маневренность, способность преодолевать препятствия. Размещение трансмиссии, а значит, и приводных колёс Pz.Kpfw.III впереди, делало наклон гусениц впереди крутым, как и вертикальным передний броневой лист корпуса. То есть снаряд врезался в броню по нормали со всей силы, а лежащее поперёк движения бревно и телеграфный столб, другое препятствие, — превращалось для Pz.Kpfw.III в проблему. Препятствие требовалось объезжать, подставляя врагу бок, теряя время. И это боевой танк? Т-34 имел трансмиссию и приводные колёса сзади, поэтому спереди гусеницы Т-34 имели пологий наклон, как и расположение броневых листов. В результате Т-34 перелетал с ходу то препятствие, что было для Pz.Kpfw.III непреодолимо, а снаряды от передней брони корпуса Т-34 рикошетировали без пробития. И кто после этого «недочеловек»?
С точки зрения броневой защиты Т-34 имел и другие преимущества. Наиболее защищённое место Т-34 — наклонный верхний лобовой лист корпуса. В другие места бронебойный снаряд от немецкой танковой пушки 5 cm KwK L/42 пробивал Т-34 только на небольших дистанциях. Мощь 76-миллиметрового орудия Ф-34 с «тридцатьчетвёрки» была такова, что пушка поражала немецкую машину с безопасной для советского танка дистанции.
Плохая обзорность также являлась существенным недостатком Pz.Kpfw.III. Как, прочем, у всех немецких танков. Они были «слабовидящими инвалидами». Если бы не почти полное оснащения их радиостанциями, на поле боя им вообще делать было бы нечего. Со смотровыми приборами у Pz.Kpfw.III просто беда: прицел хороший, да и только — по флангам и сзади танк мало что видел. Немецкому командиру в бою приходилось открывать люк, и высовываться чуть ли не по пояс с фатальными для себя зачастую последствиями! В бою! Высовываться и танка с биноклем! И кто после этого «недочеловек»?
Советский Т-34 в плане обзорности оснащался смотровыми приборами на порядок лучше, чем Pz.Kpfw.III. В распоряжении советского механика-водителя имелось 3 перископических прибора, в то время как в распоряжении немецкого механика-водителя имелся только 1 перископический смотровой прибор и 2 визирных щели.
Щели нельзя назвать полноценным прибором наблюдения. Оценивать через щель обстановку — очень сложно. Щель ослабляет броневую защиту и сама по себе является уязвимым местом в танке. Пожадничали немцы себе в убыток. Последствия попадания в смотровую щель пули или снаряда бывают различными — от повреждения органов зрения немецкого танкиста, то выхода из строя танка. Чтобы снизить до минимума вероятность попадания в смотровую щель пуль или осколков, её размеры немцы делали минимальными, что в сочетании с толстой бронёй очень сильно сужало поле зрения через эту щель. Кроме того, для защиты глаз наблюдателя от случайно попавших в щель пуль или осколков, она изнутри закрывалась толстым бронированным стеклом — триплексом. Так что прильнуть к визирной щели немец не мог — он вынужденно смотрел через щель с некоторого расстояния, определяемого толщиной триплекса, что, естественно ещё больше сужало сектор обзора. Ставка немцев на визитные щели сделал из танки слепыми в динамичном бою. Скупой платит дважды.
Т-34 смотровых щелей не имели — только оптические приборы. Стрелок-радист советского танка имел оптический пулемётный прицел, а вот немецкий радист-стрелок имел визирную щель. Архаика. Советский заряжающий имел два перископических прибора. Немецкий заряжающий имел только 4 визирных щели. Архаика. Пушка Т-34 комплектовалась 2-я прицелами: телескопическим — «подзорная труба», чья визирная ось при нулевых установках шкал параллельна оси канала ствола, а также перископическим прицелом, при помощи которого командир-наводчик мог не только наводить главное оружие танка, но и наблюдать за обстановкой. Данный прицел вращался наподобие перископа на все 360 градусов, при этом положение головы командира советского танка оставалось неизменным. То есть вращалось только «око» прицела, которое в походном положении закрывалось бронекрышкой, а в боевом крышка откидывалась. Немецкий наводчик имел лишь один телескопический прицел. Советский командир имел ещё один прибор в люке башни, дающий обзор порядка 120 градусов вперед и вправо от танка. Немецкий же командир Pz.Kpfw.III имел только простые визирные щели в башенке люка. Жалкая архаика. Как же так? При стоимости гораздо большей, чем советский Т-34, командир Pz.Kpfw.III не имел оптических приборов наблюдения из танка за полем боя. Куда делись деньги? И кто после этого «недочеловек»?
Командиры немецких танков через щели командирских башен даже из стоящего на месте танка наблюдали за полем с большим трудом. При переносе взгляда от одной щели к другой, требовалось каждый раз снова ориентировать взгляд на местности. А уж на ходу о нормальном обзоре и думать не приходилось. Немецким командирам приходилось с биноклем высовываться до пояса из люка со всеми вытекающими из этого последствиями. На Т-34 визирные щели отсутствовали вовсе — только оптические смотровые приборы числом 9.
Поворот башни у «тридцатьчетвёрки» — электрический. Передовой для своего времени танк. Не поскупились русские. На Pz.Kpfw.III имелось аж 12 архаических щелей и только 2 оптических прибора. Поворот башни немецкой «трёшки» осуществлялся вручную. Архаика. Кто кого быстрее подстрелит при неожиданном появлении? Тот, кто первый заметит и первый пушку повернёт. То есть — русский. Отсюда и очень большие потери немецких танков в танковых поединках. Обычно немецкие танкисты танковых боёв избегали. Прятались за пехоту, и вызывали авиацию, если она имелась поблизости.
Кроме всего прочего советские танки могли в любой момент получить ночные прицелы. Партия большевиков, Сталин, руководство Красной Армии, Ворошилов, Тимошенко, Буденный, сделал всё возможное и в этом отношении. Они дали рабоче-крестьянской Красной Армии совершенное, современное вооружение и в нужном количестве, имели большой задел уникальных разработок. Так с 1935 года в лаборатории Архангельского из Всесоюзного электротехнического института ВЭИ началась разработка приборов ночного видения ПНВ на основе электронно-оптических преобразователей ЭОП в условиях начавшегося соревнования ведущих держав в области ночного видения. В 1939 — 1940 годах прошли испытания на танке БТ-7 отечественных инфракрасных приборов ночного видения, получивших наименования «Шип» и «Дудка». В комплект «Шип», разработанный Государственным оптическим институтом и Московским институтом стекла, входили инфракрасные перископические очки и комплект дополнительного оборудования для вождения машин в ночных условиях.
Испытания усовершенствованного комплекта «Дудка» прошли на НИБТ полигоне в феврале 1941 года. В комплект входили перископические инфракрасные очки для механика-водителя и командира танка, два инфракрасных прожектора, блок-пульт, отдельный инфракрасный сигнальный фонарь, комплект электрокабелей к прожекторам и очкам. Масса очков без нашлемного крепления составляла 750 грамм, дальность видения — до 50 метров. Приборы ночного видения ПБУ изготовил завод No.211 Наркомата электропромышленности. Эти приборы обеспечивали возможность вождения машин в ночных условиях.
Советская промышленность серийно выпускала и гироскопический прицел «ТОС». В 1938 году для танковой пушки калибра 45 миллиметров для БТ-7 с электроспуском советские конструкторы разработали прицел со стабилизацией линии прицеливания в вертикальной плоскости с помощью гироскопа, подвешенного в головной части прицела в кожухе. «ТОС» устанавливали на танки Т-26 и БТ-7, хотя он и имел некоторые конструктивные и эксплуатационные недостатки.
Благодаря героически проведённой индустриализации-коллективизации лаборатория Архангельского из ВЭИ ранее успешно внедрила телевидение — в 1931 году в Советском Союзе вышел в эфир ТВ-передатчик, созданный в ВЭИ. Оборудовали телевизионную аппаратную и телевизионную студия со специальным освещением, отечественной звуковой аппаратурой. Телевизионные программы из студии со звуковым сопровождением вошли в регулярное расписание, велись через мощные московские радиостанции и продолжались до 1941 года. Эти передачи из Москвы принимались на большей части территории Советского Союза, включая Западную Сибирь, Среднюю Азию и Закавказье, а также за границей — в Англии, Швеции, Чехословакии, Румынии и других странах.
С началом войны заводом No.237 совместно с Государственным оптическим институтом и Всероссийским электротехническим институтом велись работы по созданию подсветочных светосигнальных приборов для вождения танков ночью в колоннах. В 1942 году конструкторами завода No.237 совместно с ГОИ начались работы по созданию приборов ночного вождения к танкам Т-34. Враг при всём своём старании не смог бы получить преимуществ перед Советский Армией в этом компоненте. Это вам не отсталую царскую армию газами травить и снарядами заваливать. Здесь патриоты Советской Родины относились к её защите серьёзно и ответственно...
Качественное превосходство советских танков над разномастными танками гитлеровской бронированной армады оказались очевидны. Конечно же, танковый парк Красной Армии состоял не только из одних KB-1 и Т-34, но боевые машины этих двух типов входили в состав почти всех танковых полков и бригад. Тяжёлый танк КВ-1 царил на поле боя. Гитлеровцам требовалось много препарата «Pervitin», чтобы атаковать такие советские машины, расплачиваясь за свои успехи гигантскими потерями.
Когда на поле боя выезжал серийно выпускавшийся в Советском Союзе тяжёлый танк КВ-1, в то время как ни в одной стране мира более тяжёлые танки не выпускались, среди танкистов Панзерваффе началась форменная паника, поскольку и один КВ-1 мог устроить побоище, на узкой дороге остановить целую танковую дивизию из Pz.Kpfw.III и Pz.Kpfw.IV, не говоря уже о чешских танках, как это случилось с 6-й танковой дивизией Ландграфа возле литовского города Расейняй. Один КВ-1 закрыл дорогу для 400 танков. Его экипаж: Павел Ершов, Владимир Смирнов и неизвестный танкист «Ш.Н.А.» воистину «советские 300 спартанцев». 6-я танковая дивизия Ландграфа урока не извлекла и через пять месяцев, в декабре того же года перестала существовать. Осталась только как обозначение на карте — «5 Pz.Div.». Победный марш не получился.
КВ-1 гарантированно поражал все немецкие бронированные объекты с довольно больших дистанций, имея несравненно лучшие, чем у немцев оптические приборы. Порой немецкие танкисты даже не видели КВ-1, поэтому они его называли «призраком». Не видели, откуда по ним ведут огонь. Снаряд из танковых и противотанковых пушек просто-напросто отлетали от КВ-1 словно он не реальный объект, а призрак. Конечно, выкатываясь на колонны немецких танков и другой бронетехники из засад, КВ-1 уничтожали за раз по 10 — 20 немецких танков.
Так один танк КВ-1 старшего лейтенанта Колобанова 20 августа 1941 года у совхоза Войсковицы Ленинградской области за 30 минут уничтожил немецкую танковую колонну из 22 чешских танков всё той же 6-й танковой дивизии Ландграфа. На узкой дороге, по обеим сторонам которой находилось болото, «умелые» немецкие танкисты образовали давку из своей разномастной бронетехники: сплошь вроде бы радиофицированные, но как показала практика — слепые танки, продолжая движение, натыкались друг на друга, съезжали на обочину, и попадали на заболоченный участок, где из-за своих низких ходовых свойств полностью теряли подвижность. Здесь их настигали снаряды. В горевших танках начал рваться боекомплект. Победный марш не получился. В башню танка комсомольца Колобанова попали 114 немецких снарядов без пробития брони. Кто бы мог подумать!
Экипаж лейтенанта Евдокименко в этом побоище у Войсковицы подбил 5 танков и 3 бронетранспортёра. Всего танковая рота Колобанова из 12 различных танков уничтожила в том бою 43 танка Ландграфа, 32 единицы прочей бронетехники, 25 грузовиков, не считая конных подвод, мотоциклов и велосипедов. Никакой «Pervitin» немцам не помог. Как уж тут захватить Ленинград, где Кировский завод таких КВ-1 делал по 3 штуки в день. И что, теперь Манфреду и Отто предстояло столкнуться с таким противником?
6-я танковая дивизия Ландграфа неминуемо катилась к своему разгрому: с 22 июня по 22 декабря 1941 года в боях Литве и Латвии, под Псковом, Кингисеппом, Красногвардейском, Вязьмой, Гжатском, Калинином, Дмитровом и Клином из имеющихся первоначально 390 штатных немецких и чешских танков разных типов, 80 внештатных трофейных французских танков, 170 единиц прочей бронетехники, 15 500 человек и пополнения в 2400 человек, 40 танков пополнения, оказались потеряны все танки, прочая бронетехника, 16 000 человек. Разгром. Эта та самая дивизия, что печально прославилась в Вермахте тем, что 48 часов вела бой с одним-единственным танком КВ-1 в Райсеняйе. После боёв в Прибалтике и на Ленинградском направлении потери Ландграфа за три месяца войны — 250 танков, 80 единиц другой бронетехники, 5000 человек мотопехоты. После наступления на Гжатск, Калинин, Дмитров, Клин, дивизия Ландграфа разгромлена в декабре — потеряла все танки и 8000 человек. Все неподбитые в бою чешские танки, в которых использовались пневматические муфты, тормоза и системы управления, оказались непригодны к войне, и от холода вышли из строя. Ландграф из-за тяжелого заболевания тоже выбыл из строя. В января-феврале активных боевых действий остатки дивизии вести не могли. Тылы укомплектовали «хиви». Ожидалась отправка штаба в Германию на 2-е формирование. А как бодро они начинали 22 июня1941 года в Прибалтике! Загляденье! И что вышло к осени?
Такое же прямо волшебное число танков «22» уничтожил вообще в одиночку на КВ-1 лейтенант Коновалов — ветеран боёв начала войны на границе. 13 июля 1942 года на окраине хутора Нижнемитякин в Ростовской области к танку Коновалова из 15-й танковой бригады Савченко, сформированной на базе 34-й танковой дивизии, участвовавшей в прошлом году в танковой битве у Дубно, приблизились две колонны 22-й танковой дивизии фон Апеля. В колоннах шли 75 танков французского, чешского, немецкого производства, самоходные 88-миллиметровые пушки, и другие самоходные зенитные орудия на базе французских и чешских танков. Коновалов, используя отличную оптику, с расстояние 600 метров уничтожил 4 чешских танка, а остальные 71 развернулись и ушли. Гитлеровцы вернулись уже развёрнутым строем согласно своей типовой тактике «всей тушей напролом». И эту атаку Коновалов, постоянно маневрируя, отбил, уничтожив 6 танков. За ней последовала третья атака. Снова произошло избиение чехословацких и немецких танков, другой бронетехники. Гитлеровцы смогли уничтожить танк Коновалова только когда у него кончились снаряды, потеряв 22 своих танка, броневик, бронетранспортёр, 4 орудия, 10 грузовиков, 175 солдат. Победный марш не получился. При этом коммунист Коновалов с экипажем выбрался из горящей машины, взяв пулемёт. Неделю герои пробирались через сито окружения, дерзко захватили немецкий танк и на трофейной машине прибыли к своим. И что, разве с такой армией насильно гонимый на войну своими капиталистами Вермахт мог справиться? Да тут никакой «Pervitin» не поможет!
22-я танковая дивизия фон Апеля, попав на Восточный фронт в феврале 1942 года, неумолимо шла навстречу судьбе прочих танковых дивизий Вермахта — разгрому и полному уничтожению первоначального состава менее, чем за полгода.
Да что КВ-1? Не КВ единым воевала Красная Армия. 23 июля 1941 года на дороге между Алитусом и Вильнюсом у местечка Рудишкес сержант Найдин на лёгком танке БТ-7, боковая броня которого пробивалась из винтовками бронебойными пулями с расстояния 100 метров, прикрывая отход своей героической дивизии, за несколько часов уничтожил 15 немецких танков, 10 противотанковых орудий, автомашины их перевозившие и пехоту в них. После этого сержант догнал у Вильнюса свою дивизию.
Или вот танковые тараны в исполнении КВ-1 — это вообще что-то запредельное! Взвод из 5 танков КВ-1 лейтенанта Гудзя из 63-го танкового полка 32-й танковой дивизии Пушкина, заранее выведенной из парков и казарм до авиаудара Люфтваффе, в 7 часов 15 минут 22 июня 1941 года в районе Львова, не так давно освобождённого Красной Армией из-под гнёта Польши, на шоссе в 8 километрах восточнее Яворино встретили более 50 танков и бронетранспортёров гитлеровцев. Неуязвимые для их огня, КВ-1 начали атаку вдоль дороги и принялись расстреливают танки Pz.Kpfw.III, которые загорались даже от осколочно-фугасных снарядов. Один из колёсно-гусеничных бронетранспортёров КВ-1 протаранил и подмял под себя. Pz.Kpfw.III расползлись по поляне и заняли развёрнутый порядок, ведя огонь. Они ещё не знали с чем имеют дело. Командование их не предупредило. КВ-1 пошли на сближение, продолжая расстрел. Нервы у немцев не выдержали, и они начали разворачиваться. Танк комсомольца Гудзя ударил по скользящей в приводящее колесо Pz.Kpfw.III, и немец потерял гусеницу. Вторым ударом Гудзь перевернул Pz.Kpfw.III в кювет, и немец загорелся. Бодрое вторжение остановилось. Колонна поспешно отошла, оставив на поле боя 12 единиц повреждённой бронетехники. С советской стороны потерь не имелось.
Танки КВ-1 в отличии от всех немецких танков, не оборудовались обзорными щелями, уязвимыми для пуль, снарядов и осколков, — только оптические смотровые приборы в большом количестве. Поэтому при отсутствии пробития брони, они могли делать, что угодно. Вот и делали.
1 июля 1941 года группа из 25 танков полковника Белова с Т-34 впереди, сопровождающая при выходе из «сита» оперативного окружения большою колонну окруженцев, обходя по просёлочной дороге город Зельве в 35 километрах от Слонима, натолкнулась на автобусы с офицерским резервом группы армий «Центр» под охраной нескольких бронетранспортёров. Для экономии снарядов все 16 автобусов, в которых находилось по 15 — 20 гитлеровских офицеров, и машины охранения советские воины уничтожили тараном: ударам корпуса и гусеницами. Гитлеровцев расстреляли из пулемётов. Спустя 20 дней советская группа войск, разгромив по дороге ещё несколько тыловых частей, вышла с своим.
Невзирая на трусость и предательство командующего Западным фронтом Павлова, командующего 4-й армией Коробкова, поставленный в безвыходное положение без зенитных средств, горючего, информации о происходящем в районе Бреста, командир советской 22-й танковой дивизии генерал Пуганов после ряда контратак по наступающему врагу из танковой группы, фактически танковой армии Гудериана, в частности гитлеровской 3-й танковой и 31-й пехотной дивизий, лично возглавил одну из контратак на лёгком танке Т-26. В районе аэродрома у Именин на второй день войны Пуганов протаранил немецкий танк. От удара оба танка вспыхнули. Т-26 работали на авиационном бензине и, к сожалению, очень легко загорались. Коммунист Пуганов погиб.
Три тарана в одном бою 12 июля 1941 года под Лугой совершил экипаж тяжёлого танка КВ-1 старшего лейтенанта Ушакова из оперативной танковой группы подполковника Вязникова. Ушаков во время боя погиб. И что, теперь Манфреду и Отто предстояло столкнуться с таким противником? Предателей же — командующего 4-й армией Коробкова вместе с комфронта генералом армии Павловым позже по приговору суда в соответствии с УК РСФСР расстреляли.
Во время танковой битву у Дубно, когда советские мехкорпуса били во фланг и тыл рвущейся к Киеву механизированной армаде гитлеровцев 1-й танковой группы фон Клейста, фактически танковой армии, эпизоды, подобные танковым таранам кандидата в члены партии большевиков капитана Богачёва, стали страшной для агрессоров обыденностью. Пять Т-34 и шесть Т-26 группы начальника 43-го разведбата Богачёва у села Демидовка ночью из леса атаковали колонну 11-й танковой дивизии Крювеля, состоящую из 150 единиц бронетехники, в основном трофейной со всех стран Европы, грузовиков обоза с горючим, боеприпасами, ремонтниками, орудиями, идущих в два ряда. Дав залп, имея в отличии от немцев отличную довоенную подготовку по ведению боевых действия ночью, советские танкисты своими грозными боевыми машинами на всём ходу врезались в центр фашистской колонны. После ранения механика-водителя Богачёв сам сел за рычаги танка. Вражеские лёгкие танки, разнообразные самоходные зенитки, противотанковые пушки, инженерные танкетки, бронемашины, бронетранспортёры, грузовики, штабные автобусы общим числом более 100 оказались раздавлены или сильно деформированы, не считая орудий, мотоциклов и велосипедов. Остатки неуспевшей рассредоточиться не лесной дороге колонны, горели до утра. Победный марш у агрессоров не получился. Богачёв же не потерял ни одной машины.
11-я танковая дивизия Крювеля, так бодро начавшая победный марш на восток, уверенно шла к своему полному разгрому и уничтожению за 6 месяцев войны, как и подавляющее большинство гитлеровских дивизий вторжения: с 24 июля по 30 декабря 1942 года в боях у Дубно, Днепропетровска, Волоколамска из первоначального состава: 330 штатных немецких и французских танков в танковых и других батальонах, 180 единиц прочей бронетехники: немецкой, французской, английской, 17 000 человек личного состава, получив пополнение 2500 человек, пополнение из 100 немецких, чешских, советских трофейных танков, 50 единиц прочей трофейной французской, чешской, советской бронетехники, потеряла: 430 танков, 200 единиц другой бронетехники, 17 000 человек, большую часть артиллерии. В сражении у Дубно Крювель потерял 90 танков, 50 единиц другой бронетехники 5000 человек, половину артиллерии и автотранспорта. В ноябрьских и декабрьских боях 1941 года под Москвой у Волоколамска потерял почти все свои оставшиеся танки, пехоту, «хиви». У разъезда Дубосеково в бою против 28 «панфиловцев» потерял 18 танков за 4 часа. 30 декабря остатки танков дивизии — 5 штук переданы 5-й танковой дивизии, пехота, много обмороженных. Остатки отправлены под Юхнов. Дивизии не стало. При этом в журнале боевых действий дивизионный штаб отразил потерю всего 15 танков. Просто вдруг: «Раз!» и дивизию корова языком слизала. Штаб 11-й танковой дивизии отправлен в Германию для 2-го формирования.
Уже как командир танкового батальона 10-й танковой бригады, вернувшись в строй после тяжёлого ранения, Богачёв подобным образом днём 16 сентября южнее Мачихи под Полтавой раздавил гусеницами и искорёжил ударами корпусов своих танков разведотряд из 5 немецких лёгких танков, 12 бронетранспортёров, 30 мотоциклистов, не имея своих потерь. Это не было случайностью.
Танковый таран как приём боя — в танковых войсках РККА, в отличии от Панзерваффе, отрабатывался до войны, как способ борьбы на ограниченном пространстве и при сложностях использования танкового орудия.
Через два дня у Войновки 10 тяжёлых танков КВ-1 Богачёва без потерь со своей стороны проутюжили, не применяя орудий, 17 лёгких танков и переделанных из трофейных европейских танкеток самоходных орудий, неосторожно атаковавших в направлении Полтавы. Сопровождающую свою технику немецкую пехоту в количестве 500 человек в чистом поле расстреляли из пулемётов, а противотанковые пушки Pak.35/36 «Дверные колотушки» передавили гусеницами.
23 сентября тоже между сёлами Параскеевка, Васильевка под Полтавой КВ-1 Богачёва врезались в колонну штаба 4-й горнопехотной дивизии «Enzian»: бронетранспортёры, машины связи, грузовики с солдатами, зенитная артиллерия, боевой обоз. Уничтожено 55 единиц техники, захвачены трофеи, 300 гитлеровцев уничтожено, 150 захвачено в плен. Командир дивизии генерал-лейтенант Эгльзер спасся бегством. Его разжаловали до генерал-майора. Через четыре дня капитан Богачёв погиб при авианалёте.
Близ деревни Високиничи 10 октября 1941 года Т-34 беспартийного старшего лейтенанта Лавриненко из 4-й танковой бригады Катукова, действуя в одиночку из засады сначала открыл огонь, а затем на полной скорости врезался в колонну, идущую по дороге от Малоярославца на Серпухов. Танки Т-34 не имели легкоуязвимых обзорных щелей, угрожающих ущербом экипажу даже от стрелкового оружия, как у немцев, а только оптические смотровые приборы. Поэтому при отсутствии риска пробития брони, Т-34 могли находиться неуязвимыми в самой гуще врагов. В результате обстрела и таранных ударов танка Лавриненко уничтожил 3 противотанковые пушки и 2 захватил, 2 миномёта уничтожил и 2 захватил, уничтожил 5 полугусеничных тягачей, 4 бронетранспортёра, уничтожил 10 и захватил 15 мотоциклов, захватил штабную машину с документами. Немудрено. Лавриненко — советский танковый ас. Под Мценском и Москвой Лавриненко за 2 месяца «Тайфуна» уничтожил 52 гитлеровских танка, не считая прочей бронетехники, грузовиков и мотоциклов. По совокупности Т-34 Лавриненко лишил фон Бока танкового батальона. 18 декабря у Волоколамска после боя Лавриненко погиб при артобстреле. Но ведь Лавриненко в Красной Армии не один такой был подготовленный. Это с таким противником предстояло встретится на поле боя Манфреду и Отто?
Во время контрнаступления под Москвой 6 декабря 1941 года в 6-00 танковый полк 8-й танковой бригады Ротмистрова, при атаке укреплённой 36-й моторизованной дивизией Оттенбахера деревни Заболотье, натолкнулся на минное поле под прикрытием противотанковой батареи. Часть танков, пройдя через лес, неожиданно атаковала Заболотье с фланга. Два танка оказались подбиты и вели огонь с места. Вперёд в облаке выхлопных газов и вздымаемого гусеницами снега вырвался танк Т-34 лейтенанта Фролова. По нему гитлеровцы сосредоточили огонь из всего, что имели под рукой. Т-34 под ураганным огнём покрылся звёздками попаданий, как от электросварки. Машину искорёжило. Механик-водитель Лопухов получил смертельное ранение. Истекая кровью и теряя сознание, Лопухов до упора нажал на педаль подачи бензина. Уже мёртвый, он въехал на позиции противотанковой батареи, и последовательно смял все четыре орудия вместе с расчётами. Потрясённый гибелью своей батареи гитлеровский лейтенант в шоке застрелился. Не снижая скорости, изуродованный Т-34 выехал за околицу, где раненые лейтенант Фролова и его стрелок-радист смогли спрыгнуть. Танк, ведомый мёртвым советским героем, заехал вглубь леса. Упёрся в толстую берёзу, забуксовал и заглох после выработки горючего. Вот это сила духа! Это с таким противником предстояло встретиться на поле боя Манфреду и Отто?
Вот и 36-я моторизованная дивизия Оттенбахера, как и другие гитлеровские дивизии вторжения, вероломно начав войну «навалом тушей» на границе, закончила крахом: с 22 июня 1941 года по 1 марта 1942 года боях в Литве, Латвии, южной Эстонии, под Псковом и Ленинградом, Калининым, Клином, потеряла из 18 000 человек первоначального состава и пополнения в 2400 человек, — 19 000 человек, большую часть артиллерии, транспорт, штатную и внештатную трофейную французскую бронетехнику, все приданные французские танки и самоходные орудия. К 31 августа потери — 10 000 человек. Командир дивизии Оттенбахер отправлен в госпиталь с переломами и ожогами. В районе Клина дивизия попала в окружение в условиях сильных морозов, глубокого снега. Разгромлена. В декабре, бросая технику, отходила в направлении Погорелого Городища. На 1 марта 1942 года в строю — всего 1400 человек, 28 орудий разных калибров, 45 пулемётов. Тылы укомплектованы «хиви». Отправлена на 2-е формирование.
В битве под Москвой 18 ноября вблизи села Малые Городищи у города Истра КВ-1 капитана Босого из 23-й танковой бригады Белова уничтожил тараном 4 немецких танка: сначала типовой удар по ведущему колесу, и с немецкого танка слетает гусеница, после чего поперечный удар с небольшого разгона в корпус по неподвижной машине. Затем Босой, продолжая бой, убил более 100 гитлеровцев; обнаружил и раздавил связной самолёт «Fieseler», вывел из строя ещё 7 танков, сражаясь уже в горящей машине. При взрыве КВ-1 экипаж Босого погиб. Вот это сила духа! И что, теперь Манфреду и Отто предстояло столкнуться с таким противником?
13 декабря 1941 года танки 8-й танковой бригады Ротмистрова, совершая рейд по вражеским тылами, таранили у Клина большую колонну гитлеровцев, идущих в два ряда. Сначала колонну бомбила советская авиация, затем танки Ротмистрова въехали в середину колонны, развернулись к её хвосту и голове, и проутюжили её полностью от и до, уничтожив 3 танка, 4 бронетранспортёра, 22 орудия, 16 миномётов, 100 различных автомашин, батальон пехоты, конские упряжки. Именно эту разгромленную колонну потом показывал Сталин делегации Великобритании во главе с министром иностранных дел Иденом. Прямо как в «Марше защитников Москвы» коммуниста Суркова из ярославских крестьян и композитора Мокроусова из чувашских селян:
Мы не дрогнем в бою за столицу свою,
Нам родная Москва дорога!
Нерушимой стеной, обороной стальной
Разгромим, уничтожим врага...
Это стало не единичными случаями героизма советских воинов. Так сражались не только советские танкисты, так сражалась по большому счёту вся Красная Армия! Это стало «рутиной» Восточного фронта. Неудивительно, что дивизии вторжения Вермахта уполовинились к осени, у командующего группой армий «Центр» фон Бока случился нервный срыв, он начал дерзить фюреру! и его отстранили от командования под предлогом лечения. Многим гитлеровцам тогда пришлось лечиться, но не все вылечились, а многие усугубили болезнь, судя по наступлению группы армий «Юг» весной 1942 года.
Из-за наличия у Красной Армии Т-34 и КВ-1, отлично подготовленных, высокомотивированных танкистов, танковые сражения на Восточном фронте шли отнюдь не в виде рыцарского поединка в чистом поле, как это некоторые представляют — немецкие танки при танковых контратаках русских прятались за свою пехоту. «Кто не спрятался, я не виноват!». Т-34 и КВ-1 разламывали оборону, а юркие Т-40 завершали разгром. То, что потом немецкую пехоту советские танки буквально наматывали на гусеницы, героев Панзерваффе не интересовало: «Ничего, фрау ещё нарожают!». В конечном итоге — прусское офицерство никогда не интересовалось жизнь немецких солдат из простонародья: что в Семилетней войне, что в Наполеоновские войны, что в Первую Мировую войну. Не стал, естественно, исключением и Восточный фронт. Заваливать врага трупами — вполне в духе немецкой военной мысли.
Но Отто любил свой Pz.Kpfw.III Ausf.J. Любовь зла — полюбишь и козла. Тем более, что при противостоянии с английскими танками его недостатки явно не проявлялись. В Тунисе «призрака» КВ-1 не имелось. И то хорошо!
Характерной в части высокой выучки и личного мужества советских танкистов являлась история известного на фронте экипажа Т-34 белоруса капитана Половченя, служившего в армии 13 лет — замкомандира 141-го отдельного тяжёлого танкового батальона 4-й ударной армии Ерёменко. Так 9 января 1942 года его батальон в начале успешного наступления на Торопец в Калининской области, прорвал передний край обороны фашистов, форсировав по льду озеро, взял деревню Охват, и устремился в сторону Луги. Половченя на Т-34 обогнал свои КВ-1 и в одиночку, прорвавшись через две линии обороны, внезапно ворвался в деревню Луги, где квартировал гитлеровский 189-й пехотный полк свежей 81-й дивизии Шоппера, совсем недавно впервые попавшей на Восточный фронт, и не имевшей достаточного боевого опыта. Зато этот полка сразу отличились как каратели и убийцы безоружных людей. Гитлеровцев охватила паника. Это вам не француженок по бистро тискать! Половчени огнём и гусеницами уничтожил на узких улицах 2 орудия, 6 миномётов, пулемёты, повозки. 2200 гитлеровцев в исподнем на морозе метались между домами, пытаясь спаситесь. Помимо всего Половчени спас от смерти 85 жителей деревни, приготовленных гитлеровцами для сожжения за связь с партизанами. Танкисты сбили с заколоченных дверей уже горящего амбара доски и, провожаемые возгласами благодарности за избавление от смерти, продолжили бой. Улицы оказались буквально залиты кровью 250 убитых гитлеровцев. Брызги крови оказались даже на домах, и жителям пришлось кровь со стен горячей водой смывать, а 250 трупов работники колхоза «Маяк» несколько дней собирали и стаскивали в три огромные ямы.
Через три дня Половчени так же дерзко ворвался в соседнее село Алексино, и устроил разгром крупного разведотряда кавдивизии СС, карательного отряда полевой жандармерии и сапёрной роты. На этот раз гитлеровцы обстреляли Т-34, и танк заглох посреди села. Сдаваться в плен танкисты отказались. Гитлеровцы набросили на танк брезент, облили бензином и подожгли. Однако, экипажу удалось завести танк, сбить пламя и вернуться к своим.
На следующий день, в ночь пройдя 25 километров по лесу в глубоком снегу, танки Половченя подошли к городку Андреаполю — сильному узлу обороны. Гитлеровцы здесь минировали все подходы, возвели множество долговременных укреплений. Советская пехота, двигаясь в обход опорных пунктов обороны, прошла по целине, лесом, по пояс в снегу 30 километров. Половченя с двумя танками через реку двинулся к охраняемой станции. По словам местного жителя, там готовился к отправке на Запад в рабство гитлеровский эшелон с советскими людьми. Т-34 Половчени во время движения провалился под лёд речки Городня, и лёг днищем на грунт. Обстрел не дал провести эвакуацию. Второй танк группы продолжил спасать людей — расстрелял паровоз эшелона при выходе со станции. Экипаж Половченя в мороз минус 35 градусов закрыл изнутри люки и затаился: пусть немцы сами вытащат танк из реки. Гитлеровцы в лютый мороз даже предположить не могли, что в наглухо задраенном полузатопленном танке так долго могут находиться живые люди. В танке действительно всё промёрзло. Кончался запас продовольствия. Однако экипировка, которой обеспечивала советских воинов родная страна, позволяла воевать не на шутку. Представители же расы господ, недавно прибывшие из Франции, явился на берег в самодельном утеплении: на головах женские шали, на ногах поверх сапог соломенные чуни, шинели раздались от забитых под них для утепления газет. Не завоеватели — чучело набитое. Гитлеровцы, потерявшие в прошлом году половину бронетехники, такому трофею, как грозный Т-34, обрадовались, и спустя двое суток пригнали тягач. Вытянули Т-34 на берег, и притащили в Андреаполь на охраняемую территорию промкомбината.
Получилось что-то похожее на Троянского коня хитроумного Одиссея из древнегреческой поэмы «Илиады» Гомера. Греки по совету Одиссея тогда сделали огромного деревянного коня после неудачной осады Трои в 1200 году до нашей эры. Оставили его, как дань Посейдону, на берегу с отрядом отборных воинов внутри, и притворно ушли, — на самом деле недалеко. Царь Трои Приам, не зная, что внутри коня спрятались воины, затащил трофей в город. Ночью отряд вышел из коня, напал на стражу, открыл ворота. Греки ворвались в Трою, сожгли её и выиграли войну.
Рация у Половчени работала, и он держал связь с командованием, ожидая готовность своих войск к атаке на Андреаполь. Ещё спустя почти сутки в ледяной машине, в 5-00 Половчени запустил Т-34, и танк вырвался на улицы города. Не дав гитлеровцам опомнится, стреляя и тараня боевую и иную технику, Половчени уничтожил 12 орудий, 30 автомобилей, 15 повозок, 20 солдат и офицеров, посеял панику, в результате чего дезорганизованные гитлеровцы не оказали штурмующим обычного сопротивления, и бежали из города к Торопцу. Лесом и полем, по грудь проваливаясь в снег, удирали негодяи. Они бежали, бросив повозки с награбленным барахлом, не успев пристрелить лошадей, теряя оружие, на ходу откидывая неуклюжие соломенные чуни. Гитлеровцы бросили в панике огромное количество машин, артиллерии, армейские склады: 1100 бочек горючего, 40 000 банок норвежских консервов, 60 тонн муки, 10 000 литров французских вин и водки, другие продукты, 150 вагонов с боеприпасами. Для гитлеровцев, у которых снабжение находилось на самом низком уровне, это явилось серьёзными подрывом обороноспособности на этом участке фронта.
Но немецкие чучела в соломенных чунях являлись чудовищами. Ещё две недели батальон Половчени выхаживал местного мальчика-сироту Мишу, найденного на дне колодца, куда его бросили гитлеровцы, пока не представился случай определить его в детский дом. Это каким мастерством, выдержкой, мужеством нужно обладать, чтобы такое совершить в Андреаполе? Поэт Матусовский написал стихотворение «Баллада о капитане Половчене», напечатанную в газете:
...Он возникает тут и там,
Как мститель в самой гуще,
И настигает по пятам
Везде врагов бегущих...
Балладу громко прочитали вслух в части и улыбающиеся танкисты бросились качать командира. Слава об экипаже Половчени широко распространилась в войсках. Президент Советского Союза Калинин в Кремле вручил Половчени золотую звезду Героя, экипаж получил ордена Ленина и Боевого Красного Знамени. Когда требовала обстановка, белорус Половчени обращался к своему героическому экипажу по уставу, а в обычное время экипаж состоял из «Васи» — украинца Бондаренко, «Пушкаря» — русского Пушкарского и «Яши» — еврея Гольцмана.
Понято, почему группа армий «Север» не смогла взять в 1941 году Ленинград, а группа армий «Центр» Москву. Попробуй, возьми, если против тебя такие советские бойцы на «тридцатьчетвёрках» и КВ-1!
Такой «Одиссей» — Половчени в Красной Армии был не один с самых первых дней войны. Решительные, опытные, не шаблонно мыслящие.
После танкового контрудара под Дубно, прикрывая отход тылов 6-й армии при двухдневной обороне Тарнополя 2 июля, начштаба 1-го батальона старший лейтенант Кожемячко из 10-й танковой дивизии 15-го мехкорпуса Карпезо заметил, что гитлеровские авангарды, невзирая на высокую радиофикацию, ночью вызывают свои танки белой ракетой. Кожемячко в сумерках подошёл к лесу у шоссе с танками КВ-1, встал в засаду, и выстрелил из ракетницы. Как в сказке «Конёк горбунок» Ершова «по щучьему велению моему хотению» появилась гитлеровская колонна из 16 танков Pz.Kpfw.II и Pz.Kpfw.III из 9-й танковой «австрийской» дивизии фон Хубики. Колонну решили пропустить и ударить ей в хвост. KB-1 батальона Слюсаренко открыли огонь. Удалось уничтожить 13 танков, а также 5 единиц другой бронетехники. Победный марш не получился.
На следующий вечер Кожемячко решил повторить трюк с ракетой, и фон Хубики опять клюнул на военную хитрость. Во втором ночном бою KB-1 Кожемячко уничтожил 3 немецких танка. Всего гитлеровцы в этом бою потеряли 9 танков. Улицы Тернополя на западной окраине оказались буквально забиты искорёженной гитлеровской техникой. Фон Хубики, потерявший в боях с начала войны 200 своих танков из 400, после этого вообще остановился, и стал ждать пополнения танков из резерва 1-й танковой группы, фактически танковой армии фон Клейста. Победный марш снова не получился.
9-я танковая дивизия фон Хубики последовала за всеми дивизиями вторжения в преисподнюю по принципу, высказанному персонажем советского фильма «Александр Невский» 1939 года: «Кто на Русь с мечом пойдёт, от меча и погибнет!». Предупреждали советские люди европейцев как могли: через дипломатов, на манёвры приглашали, в кино показывали. Всё — как об стенку горох! И вот результат: 9-я танковая дивизия фон Хубики из немцев и австрийцев с 22 июня 1941 года по 1 апреля 1942 года, имея первоначально в трёх штатных танковых батальонах и других своих частях 395 немецких и французских танков, 150 единиц прочей бронетехники, немецкой, французской, чешской, 14 200 человека, получив пополнение в 2200 человек, 55 танков и 100 единиц другой бронетехники, французской, чешской, трофейной советской, после боёв в районах Сокаль, Белая Церковь, Днепропетровск, Ромны, Фатеж, Тим, Щигры — потеряла 12 400 человек личного состава, 320 танков, 110 единиц другой бронетехники, 70 процентов артиллерии. На 1 апреля 1942 года как танковая дивизия оказалась небоеспособна. Тылы укомплектованы «хиви». Как пехотная бригада с 30-ю танками проявляла большое упорство и способность к контратакам. Но и только. Отведена в тыл, и отправлена на 2-е формирование.
После фиаско на подступах к Тарнополю, обозлённый фон Клейст бросили на этом направлении в бой свежую моторизованную дивизию СС «Викинг» Штайнера из немецких и скандинавских добровольцев, в том числе уголовных преступников; личный состав — в основном члены NSDAP и Hitler-Jugend. Полк «Германия» этой дивизии до начала войны с Советским Союзом использовался в Берлине для охраны района жительства Гитлера, других военных преступников, и рейхсминистерств. Тернополь советским войскам пришлось оставить. В городе тут же начался недельный еврейский погром: под рассказы о массовых «Сталинских репрессиях» эсэсовцы и украинские полицаи громили квартиры евреев, места молитв, грабили имущество. Брали всё съестное — водку, сок, печенье; в Германии ведь уже карточки введены. Вытаскивали евреев из квартир, выбрасывали в окна и расстреливали прямо во дворах. Других сгоняли, как стадо скота, на пункты сбора и расстреливали там. Дивизия СС «Викинг» до этого проходила через Львов во время чудовищной резни евреев, и многие скандинавские энтузиасты приняли в ней участие. По улицам Тернополя, как до этого по Львову, тоже шли десятки евреев залитых кровью, стекающей по телу, лицам, с дырами в головах, разбитыми руками и глазами, вываливающимися из орбит.
Эти передовые части СС верно следовали «Приказу Рейхенау» Reichenau-Befehl — «О поведении войск в восточном пространстве»: «В обязанности солдата на востоке входит больше, чем обычные военные задачи. Задачей солдата является искоренение азиатского и еврейского влияния на Европу, и он определяется не только как боец за идеи национал-социализма, но и как мститель «за зверства» по отношению к немецкому народу. Любой ценой и без оглядки на потери среди мирного населения подавлять партизанские движения и на месте уничтожать захваченных партизан. Запрещено делиться продовольствием с местным населением. Рассматривать как советских агентов всех, кто отказывается активно сотрудничать с немецким войсками».
Гитлеровцы на Украине сразу приступили к созданию «украинской армии». На Правобережной Украине, на Западной Украине провели учёт военнообязанных украинцев в возрасте 16 — 50 лет. Пленных командиров Красной Армии украинской национальности стали направлять в спецлагеря, где в созданных военных школах их обучали немецкой тактике, строевому, подрывному и автомобильному делу. В частности такую школу создали в Новгород-Волынском Житомирской области.
Также гитлеровцы немедленно начали формировать украинские карательные отряды. В некоторых местах отряды называли себя «украинскими казаками». Они формировались из дезертиров Красной Армии и националистов. Карательные батальоны насчитывают 250 — 400 человек. Они вели борьбу с партизанами, вылавливали и убивали нежелательных для гитлеровцев лиц. Каратели получили неограниченную власть над населением, вплоть до расстрелов.
Также по приказу главы СС Гиммлера гитлеровцы создали украинскую вспомогательную полицию — шуцманшафт из радикальных украинских националистов: местные полицейские части в Галиции и крупных городах, а также мобильные полицейские части — шуцманшафт или «шума» для проведения карательных акций и убийств политических врагов режима, евреев, поляков, партизан, подозрительных. Они также охраняли лагеря военнопленных, концлагеря.
Особо зверствовал в Тернополе финский добровольческий батальон войск СС «Нордост», отряд полевой жандармерии СС «Викинг», полк «Вестланд» из голландцев и фламандцев. Синагога ребе Клойзе на Старошкольной улице и тюрьма на улице Микеевича стала местом массовых убийств и издевательств: перед убийствами евреев заставили целовать трупы, мыть их, и пить эту воду. Убивали людей стальными прутами, ножами. Украинские «хиви» из селян с сине-жёлтыми повязками на рукавах перед убийствами ужасно уродовали евреев: отрубали или выворачивали руки и ноги, выжигали глаза. Помимо еврейского населения гитлеровцы из армейской фельджандармерии и украинские «хиви» убили около 1000 советских работников и членов их семей, не успевших эвакуироваться. Под рассказы о зверствах НКВД комсомолкам вырезали грудь. Двух девушек связали воедино колючей проволокой. Одной распороли живот, и в него запихали мёртвого кота. У второй содрали с рук кожу от ладоней по локоть, на раны насыпали соль. К стене гвоздями прибили труп молодого 30-летнего мужчины. Двух мучеников залили живых бетоном. От такого отребья человечества пришлось защищать страну и её народы большевикам. Они не имели права на проигрыш.
Гитлеровцы и украинцы убивали всех подряд, и женщин, и детей. В Тернополе убили 5000 человек. Трупы хоронили 4 дня. Вокруг Тернополя в сёлах вроде Гаялвилкая тоже бушевал погром: западноукраинские крестьяне убивали евреев в сёлах. Убийства через неделю прокатились по приказу гитлеровского коменданта, хаос из-за убийств его не устраивал. Прибыли айнзацгруппами и убийства людей приняли цивилизованный капиталистический характер. Порядок прежде всего! Что это за тыл группы армий «Центр», когда по дорогам и улица расхаживают пьяные тупые молодчики с окровавленными топорами, молотками, серпами «евреерезами»? Расисто-фашисты организовали гетто для планового уничтожения оставшихся 19 тысяч евреев.
После Тернополя советские солдаты эсэсовцев в плен обычно не брали. Пленных танкистов фон Клейста за схожую чёрную форму тоже отводили не дальше ближайшего оврага.
За убитых советские воины посчитались с убийцами сполна. Первый состав моторизированный дивизии СС «Викинг» после боёв за Житомир, Белую Церковь, Днепропетровск, Доброполье, Кутейниково потерял 11 000 убитыми и ранеными, получил 3000 человек пополнения, и на 12 марта 1942 года имел в строю только 5100 человек.
Теперь же, — летом 1942 года, пополненные до своего штата скандинавским пушечным мясом, имея 18 000 человек, моторизованная дивизия СС «Викинг» рвалась на Кубань. Однако, дух уже не тот, в особенности среди финнов, голландцев и норвежцев. Эти солдаты-добровольцы осмеливались открыто выступать против войны, и требовали возвращения на родину.
Лейтенант Кожемячко из 10-й танковой дивизии и после Тернополя тоже воевал геройски. После контратаки КВ-1 Кожемячко оказался отрезан от своих на улицах Бердичева. Под огнём экипаж устранял повреждения. С полудня, всю ночь и до утра Кожемячко маневрировал, отбивался от гитлеровцев, удерживая разбитые мосты через реку Гнилопять, уничтожив 8 танков, 10 бронетранспортёров, грузовики, повозки, 200 пехотинцев. За это время на восток ушли 5000 евреев из 37 000 евреев Бердичева. Кожемячко спас их. В 9 часов утра Кожемячко вырвался из окружения, притащив на буксире, как трофей, исправный танк Pz.Kpfw.II.