I. Овстуг
Мне нравится бывать здесь в дни,
когда нет празднеств. Никого
вокруг, куда тут ни взгляни.
Звон рам, вечернее окно
очертит на деревьях абрис
поэта. Вот его портрет –
в осенних листьях точный адрес
преклонных лет.
Откуда чёрная пролётка?
Цилиндр мелькнул поверх кустов,
извозчика басовый, чёткий
был выговор поверх голов.
Открыты двери комнат всех,
как в прошлое продольный вход.
Осенний свет, девичий смех,
играет дивно клавикорд.
Зашёл отец: «Ведь были с нами ж!» -
кому-то нервно у дверей
сказал он. И вспорхнули с клавиш,
как птицы пальцы дочерей.
Он улыбнулся им: «Играйте».
Отправился в свой кабинет.
Сентябрьский день, музей-усадьба –
и никого в ней нет.
II. Дипломат
Здесь шорох листьев под ногами
мне шепчет и напоминает как
летают мысли над стихами.
Дипломатических бумаг
разобрана большая кипа.
Закончил он в письме:
«…Mein Lie be».
И начал так в другом:
«Берлин и Вена молчаливы.
Герр Трампхорст, видно ль с вашей выси,
что перекрыты все проливы?
Шпиона Лондона в Тифлисе
поймали. Польские панове -
советники мятежных горцев,
но это не намёк, а к слову.
Вопрос стоит до боли остро:
на днях британский пироскаф,
бомбивший мирную Одессу,
(наш крестный ход для них не месса)
ушёл в пролив. А это как?!
И если рядом ты, о, муза,
молчи, не нарушай союза
виска седого с кулаком.
Стихи потом!
2016 г.
Пироскаф – Пироскафами в первой половине XIX века называли колёсные пароходы.