Так приходит ветер к листьям,
Так приходит ветер собрать/опубликовать записки бога.
То замыкаясь в себе, то снова распускаясь...
Это трогательное,
когда все стены разрушены, когда все схемы разорваны.
Какую боль или какую радость несут его реплики?!
Чего касается их голос, чтобы озвучить эту глубину?
О, эта точка вдалеке,
Разрыв строки и разрыв сада, сдвинутый вовнутрь,
приостанавливают время.
Договор между Тишиной и Голосом.
Тело, не способное удержать его, сдается,
Голос касается жизни...
Чисто белый, разборчивый.
Всё моё тело исписано стихами,
Всё твоё тело исписано стихами...
О, привычка этой кожи - этимология.
Мы как два голоса на одной странице,
Как голос и тишина,
Как кисть и мягкость,
Как шепот, как капля света в чаше, пролившей молчание.
Как будто тело - это лишь слово, но внутри этого слова сокрыто всё!
И тело тишины взволнованно дрожит
в ожидании прикосновения голоса ветра.
Для нас, постящихся в этих безумных линиях,
Где наши пальцы только научились звучать как соната,
Нагие слова, которые мы назвали.
Моя дорогая, моя ночь,
Все флейты строк,
Крыло раскрытой розы...
Я пил твою тишину, чтобы мысль стала пустой.
Я стал артикуляцией языка твоей тесноты.
Я касался дыхания строки там,
где дерево, не знающее ночи, роняет листья,
и смертные, чувствующие их скольжение, рождаются.
И если я замолчу, что умолкнет?!
Поэзия, рожденная Эрато...
Во время мистерии
Из сердца птицы падает белый цветок,
словно одноименная обнаженная рифма тебя и меня.
Мое время - светлячок в саду чёрных роз.
Мое царство - стрела ветра над ветвями,
что помнит меня своими листьями.
Обнаженный в конце каждой точки,
Я - танец строк на мягком песке твоей нежности,
Глагол наготы великой реки,
ступающий в сторону речения рассветных.
Я - имя произносителя нежности рук твоих
в медленном, неукротимом языке огня, в молве воска.
Что ты сделаешь с моей Любовью?
В синем ангеле, в небесном ирисе,
в крови хора и в Его гимне,
На безупречном бедре девственности белого листа;
где сердце - не товар,
где я пытаюсь быть никем, но больше себя,
отпустив себя в почти невидимое...
Переход в тепло строк.
Поэзия с живыми глазами на мёртвой дороге,
по которой ангелы ходят босиком.
Раскаленная геометрия слов строки - контур света...
Свет - это яркость без слов...
Свет, который даёт тепло....
Прикасаться слепыми пальцами к твоему дыханию,
писать на твоей коже Поэзией, которую я вижу...
В которую я одеваю чувства.
Чтобы пение бабочек стало слышимым,
они должны жить в сердце...
И мы начитываем им цветы, словно молитвы
душой, пересекшей ожог огня, но вернувшейся живой...
Между тишиной и голосом,
где наше дыхание падает на бесстрастное белое листа,
на яд зимы, на алые лепестки в инее серебряных игр,
на магию страшной иглы ловцов бабочек.
Где всё моё тело исписано стихами,
Где всё твоё тело исписано стихами,
Где время осознало пламя,
Где пламя осознало время
Между свечой и воздухом.