Сны детские, забыты было мной,
Что вы храните в памяти нетленной?
Чьи образы, мелькнув одно мгновенье,
Плывут по Лете, как к себе домой,
Порою вызывая удивленье?
Как ощутить биение сердец,
Восторг души и детское отчаянье,
Боль от занозы, впившейся нечаянно
И боль утраты: – где же ты, отец?
Самообман и поздние раскаянья…
В тех снах печаль несбывшейся мечты.
И радость встречи с теми, кто остался.
И сожаление, что круг распался
Тех, кто был спаян светом доброты,
Кто в этой круговерти удержался.
Сумеют ли они меня простить
За ветры, что ласкали наши флаги,
Когда мы сочиняли наши саги,
Лететь предпочитали, – не ползти
И слову доверяли без бумаги?
Один остался средь чужих пустынь,
Где ночь черна, дороги как зигзаги.
Но можно, хорошо глотнув их фляги
И вспомнив вдруг дворовую «латынь»,
Принять со смехом эти передряги
И должное отдать судьбе бродяги.