Как же небушко заманчиво
душу-птицу бередит.
У старушки-одуванчика
будто жизнь вся впереди.
И, конечно, счастья хочется
и апрельских ярких дней,
и всего иного прочего,
но поменьше, поскромней,
потому что старушенция
приготовилась в полёт.
А судьба да с Богом шепчется:
может — ладно! — пусть живёт.
И в саду играет музыка
нежной юности, небось...
У старушки — послевкусие
одуванчиковых грёз.