1.
Ожесточённость –
Точёность жестов?
Слов точность –
Вот что
Весомо…
Нежность –
Не в чести?
Отчасти,
С тиграми в постели…
Пасти
Бездн
Разомкнулись,
Пластиковый
Оплавился
Меч языка…
2.
Мечется
Меж двух стен
Душа,
Нечем
В изгнаньи тоску залить.
Метки
По полу –
На каждый шаг –
Шрам,
И любимых не вспомнить лиц,
Выпита память,
Иссечена
Лезвий касаниями стальных
Плоскость души,
И черта черна –
Грань горизонта,
Нет звёзд – от них
Волны остались над головой
В час, когда кажется песней вой.
3.
Тополя – танцуют
Всех медленнее,
Шелестят иголки
Мгновений,
Были всегда ли медные мы –
Грани колоколов?..
Волком смотрю
Сквозь время я –
Калейдоскоп веков,
Чьих-то пейзажей прожитых
Чую сквозь душу шов,
Время дробит и множит их,
Жизни закон таков.
4.
Вечности плод надкушен,
Время – всего лишь сок,
Всем утомлённым душам
Призрачное вино,
Всё, что внутри, – снаружи,
Тонкой волной песок
Врос в синеву, в ракушки,
В вечности полотно.
5.
Южные травы вторят
Северным – год спустя,
Шлейфы земных историй
Тянутся к небу – лент
Пёстрых охапки, море
Плещет, и дни летят,
Вечер, число седьмое,
Жизнь – меж секунд момент.
6.
Год иногда пролетает быстрее, чем час.
Город иной, дождь иной, ты иной – каждый день.
Едет автобус из Пензы в Москву через Шацк,
Едет автобус, везёт полусонных людей…
Кто они, где они будут, откуда шагнут
В вечность, туманом влекущую души из тел,
Впаянных прочно в стальное теченье минут,
Вжившихся крепко в границы невидимых стен…
Тени выходят на улицу после восьми
Вечера – в липкий фонарный нырять лимонад…
Эту тоску – как назвать мне и как объяснить?
Эту тоску – между правдой и ложью канат…
Час пролетает, и день пролетает, и год.
Кто я, и где я, и с кем я? И в чём? И зачем?
Тонут вопросы в распахнутых безднах болот,
Тают вопросы, как тонкие стебли свечей…
Жизнь пролетает быстрее, чем время летит.
Солнце горит – как и тысячи жизней назад.
Ношу – чем дольше, тем, кажется, проще нести,
Слово – всё тише, о чём бы ты вслух ни сказал…
7.
Ночь. Проплывает вокзал за окном. В никуда
Еду, как тысячу раз уже ехал, и тьма
Стёкла зеркальной водой затянула, раздал
Прошлое я по крупице ветрам, я с ума,
Может, сошёл на мгновенье – всё вижу иным:
Листья, и травы, и камни, и небо, и сам
Сделался полупрозрачным, почти неземным,
Зёрнами словно себя вдоль дорог разбросал,
Не прорастёт ни одно, слишком почва груба,
Но в тишине иногда даже камни поют…
Думал, что жизнь – просто жизнь, оказалось – судьба,
Думал, что стены – тюрьма, оказалось – приют…
8.
Только сокровищ потерянных нам не вернут.
Сумерек вермут – отвлечься от вечной тоски.
Падает в землю слезинка, подобно зерну,
Через мгновенье – прозрачные рвутся ростки
В небо, где солнце, где свежая синь глубины,
Слишком незримы – их стебли, но слишком прочна
Явь, мы в которую ввинчены, пригвождены
К жизни, и жизнь к нам навеки пригвождена…
9.
Комната – терем, и кокон, и кров, и тюрьма.
Время наждачное – грубой души колыбель.
Станет язык твой подобием веретена,
Множество нитей живых обнаружишь в себе…
Белое небо бумаги – рисуй не хочу –
Острым лучом – тех, кем не был, кем быть и не мог.
Белая плоскость души, всех лишённая чувств, –
Просто канва для диктуемых временем строк.
Всё здесь – не больше, чем жажда фиксировать миг
Каждый, такой затянувшийся эксперимент…
Ключики к Раю запрятаны в нас же самих,
Где-то в шкатулочках душ среди бусин и лент,
10.
Где-то, где мы не хотим и не можем найти,
Лучше – извилистый сон и разломы пустот,
Каждый однажды встречает себя на пути,
Но не всегда понимает и узнаёт…
Ожесточённость – отточенность каждой черты
До остроты, невозможной живому уму…
Кто-то придёт, кто-то будет счастливей, чем ты,
Опыт страданий твоих – не урок никому,
Просто сложился уже – как сложился – твой путь,
Некуда больше свернуть, ты дошёл до прямой
Финишной трассы – и вряд ли тебя кто-нибудь
Ждёт у последней черты между светом и тьмой.