Бьётся жизнь усталой птицей о закрытое окно,
Ртуть в крови, свело все мышцы, лапы болью повело.
Солнце яркое над цирком почернело от тоски,
Когти льва щипцами рвали, царь зверей зажат в тиски.
Обездвижен, еле дышит, сквозь туман он всё же слышит,
- Неопасен ты теперь, цирковой отныне зверь!
Год за годом обжигает каждый раз удар хлыста,
Шкура вся в крови и шрамах, по щеке течёт слеза.
Он бессилен, он безволен, от рождения несвободен,
Да он Лев, он царь зверей на потеху для детей.
Добрый вечер, вижу снова всем приказано сидеть!
Не смотреть вперёд сурово, вниз приказано смотреть!
Сохнут мысли, в стенке числа от ноля до умереть,
Добрый вечер, вижу снова всем приказано сидеть!
Так случилось, что не видно света белого сквозь тьму,
Солнце злое обжигает виноградную лозу.
В каждом вздохе, в каждом взгляде журавлиный в небе клин,
Тишина укрыла в саван всех рабов и всех рабынь.
Города застыли в боли среди собственных руин,
В каждом вздохе, в каждом взгляде журавлиный в небе клин.
Только мальчик убегает от жестокого отца,
- Дрессировщиком не буду, это всё не для меня!
- Слышал папа как ночами лев рычит, в глазах тоска?
- Ты же знаешь, для животных цирк - обычная тюрьма.