Подчерк чужой – женский, округлый,
Строчки скупые: « Ранен в живот».
Перед глазами вечер смуглый,
Душманы напали на взвод.
Перед глазами вечер алый –
Искромсанный часовой.
Пуля, другая, след кровавый,
Окрик солдата: «Стой!»
Госпиталь . Белые стены и стоны:
«Мамочка! Пить! Я вернусь!
Выживу! Черт, дайте ж патроны!
Бей их ребята, не трусь!»
Белые стены. Кровати, кровати.
Мальчики наши лежат.
Вот и Валерка. Что с тобой, братик?
Губы в улыбке дрожат:
-Пуля шальная живот распорола,
Потеют врачи пятый месяц уже.
Сплю от проклятого димедрола,
А сон – животом лежу на ноже.
Боль, заглушая, читаю стихи я,
Пиши, их дружочек, работай вдвойне.
Знаю, что это твоя стихия,
А для меня дом родной в тишине.
В блокноты ребят, твои строчки ложатся,
Они их на память домой увезут.
Ребят комиссуют. Трудно прощаться.
Труднее, поверь, оставаться тут.
Пиши, не волнуйся, все будет отлично.
Однажды, каким – ни будь солнечным днем,
Младший сержант явится лично,
И мы еще песни с тобою споем!