Сказке восемнадцатого века
Под конец пришел совсем каюк,
Гордый Дух сошел на человека,
Золото ввело в кровавый глюк.
Разум волей злой отягощённый,
В тяжких родах торжества наук,
В вере ослабевшей развращённый
Взялся грызть познаний Древа сук.
Был не зря весьма обеспокоен
Людвига Шестнадцатого нюх,
Кое-кто из подданных настроен
Выбить из перин старинный пух.
На границах лишь одно расстройство
Тёщу с шурином захлёстывает рок,
Прусский Брат - сплошное беспокойство
На наследный зарится пирог.
У семьи на Австро-Прусских землях
Нет сомненья, что они родня,
Немцы те и эти-то же семя,
Как на грех Бавария одна.
Каковы друзья островитяне
И за морем им должны служить,
В Новом Свете братья пуритане
Уж не знают, чем их ублажить.
Слишком своевольны пуритане,
Подают другим дурной пример:
На пустом бунтуют как славяне,
Вынуждают на принятье мер.
Флот Английский будь готов для трона
Удержать от смуты этих шлюх,
Дать братве босяцкой Вашингтона,
От мундиров красных звучный плюх.
Самый благостный король Европы
Так решил, светла его душа:
У меня Бастилия на всякий ротик,
А в Вест-Индии ни фИга, ни шиша.
Думал тот Луи слегка, для форца
Чисто по-французски пошутить:
В кашу для двоюродного Херца
Вместо масла соли доложить.
Если есть такой междусобойчик,
Масло лучше подольём в огонь,
Для Георга наш братишка Бойчик
Пусть готовит головёшек вонь.
В Штатах станет явно веселее
Только постараться мы должны,
Нам вложиться стоит посмелее
В кровь братоубийственной войны.
Не заслать ли нам туда оружья,
Пока ни поела его моль,
Ведь свобода Франции не чужда,
Пусть и у руля её Король.
Будут мои Пьер и Жак довольны
Если молодой и дерзкий Джон,
Снаряжённый пушками подпольно
Завоюет для Свободы трон.
Люди просто созданы для Счастья
Эта Вера посильней вождей
Равенство, Свободу, Братство
Застолбит Война промеж людей.
Всей семьёй монаршей порешили:
Будет Братство братьям помогать,
Немцам и французам лбы забрили
По другому воли не видать.
А потом ещё посумасбродит
Вечно Памятный Луи монарх,
Билль крутой о Счастье и Свободе
Заполучит в Штатах Джон простак.
В этой суете Староримляндской
И король Испанский вес имел,
Он своим дружкам Республиканским
Даже глазом подмигнуть сумел.
Залпы многопалубных фрегатов
Парижан ввели в благой порыв,
От Версальской гильдии фанатов
Перешли, не глядя на своих.
Бумерангом перекинулся на Брата
(В переводе на Французский Гильотина)
Из-за океана всенародный шквал
Не крутя виновна ли, не виновата
Тысячи лихих голов сорвал.
Кой-как утряслось, Наполеончик
На Москву «наехал» как Пахан,
Божьей милостью попал в загончик
Недорощенный сгорел пацан.
С той поры родные нам Французы
Общим пламенем повязаны большим,
Весь Париж не спит, там карапузы
Вечный шабаш лепят из горящих шин.
Это в Ад стремит пути земные
Кровь братоубийственной войны
Польза скользкая, намерения благие
Никогда ни перевесят той цены.
Как ни странно, изо всей ватаги
Лишь Георг условно усидел,
Долго ль, коротко от призрака бродяги
Прочие остались не у дел.
Канули в историю немую
Подпевалы дружною семьёй,
Заварив разборку мировую,
Только Янки всплыли над волной.
Говорят, с той каши вышла утка,
Что помог сварганить Луи крюк
Янки вразумить - плохая шутка,
Но дружить совсем смертельный трюк.
Рок отринув налагает Время
На Безумство памяти печать,
Но в грядущем преодолевая бремя
Большее сумеет Зло венчать.
С высоты двух с половиною столетий
Не дано и нам зерно сыскать
Где Людовик, Карл, и Вилли третий?
Где ж Бастилия, твою же мать?
Канет в Лету Прошлое послушно,
Тень истории пустое для вождей
Натство - изощрённое оружье,
А Война за счастье у людей.
08.07.23.