СПАСЕНИЕ.
(Развязку вряд ли поменяю,
Но любопытство упреждаю
Кто завтра зрителем предстанет,
Тому финал понятен станет...)
На грозу в ночи похож -
Клич о помощи, как нож
Лейтенанту грудь пронзил,
Злым виденьем поразил;
Он увидел ясно суд,
Связи с Тёркиным сосуд -
Запульсировал призывом,
И к спасению порывом;
Следом страшное знаменье -
Получило подтвержденье:
Репортаж разведки точный -
Требовал решений срочных;
Судьбы застыло колесо,
Он был готов сейчас на всё;
Командир став перед строем,
Как пред праведным конвоем -
Речью жёг неуставной:
"Кто верит в высшее - за мной!
И там, с нечестью постылой -
Разберёмся правой силой"
Пошли только добровольцы:
И светские и богомольцы,
Словно в рай почуяв вход -
С ним рванулся полный взвод.
Они мчались выгнув спины,
Как голодные волчины;
Шли без броников и касок,
Наколенников и масок.
(Так можно сделать один раз,
Не повторяйте напоказ;
И помните комплект защиты -
Не нужен только для убитых.)
Здесь же был не интересен -
Мотив: выжить - легковесен;
Предназначение пути:
Добраться, вызволить, спасти.
И как - будто дивным током,
Посылаемым пророком:
Их хранила и манила -
Тёркина благая сила;
Она словно кровь сосуда -
Била в воинов оттуда,
С пресловутого суда,
И гнала, гнала, гнала.
Рвал виски позыв - успеть,
Надо только дотерпеть;
Бог им помогал наверно -
Марш опасный шёл примерно.
Будем живы не помрём,
Ключ к победе подберём;
Этой вылазкой удачной
Кто - то правил однозначно.
Потому, что повсеместно
Враг отсутствовал безвестно;
И отряд не зря старался -
С ходу в логово ворвался.
Чужеродного налёта -
Вражья не ждала пехота;
Онемения столбняк -
Подавил укровояк.
Дерзость взвода и напор
Поразили вражий двор,
И усилила покорность -
Лейтенанта непреклонность,
Его гневно - кроткий взор,
Немощь судей, их позор:
Всех ввели в оцепененье
На потребные мгновенья.
Грозно сдвинулись пришельцы;
Судьи - властные сидельцы,
Что на казнь бойца послали -
Жалко вытянувшись, встали.
Они направили на смерть
Явившего им - духа твердь;
Что сотворили понимали,
Но малодушно пировали:
Залить вину спеша горилкой;
Их русские, в живых, с ухмылкой
Оставили сидеть во тьме,
С их совестью наедине.
Обнялись крепко два солдата
И словно прогудев набатом:
"Отец!" - взревел вдруг лейтенант,
Как удержавший мир Атлант;
"Сынок!" - всю выплеснув любовь,
Тёркин прижал родную кровь;
Все замерли: враги и наши -
Живёт, живёт в нас корень павших:
Отцов единых в той войне,
Где прошлый выполз Сатане
Они совместно преградили,
Но дух зловещий не добили;
Дух смерти, дух ли Люцифера -
Есть суть единого удела:
Проклятой и неумолимой
Нацистской пошлости блудливой.
Сочтя себя за главаря,
Он вечно пыжится, но зря;
Спасём же мир от наглеца,
Как младший Тёркин спас отца.
Налёт, как пламень - лучезарный,
Бросок бойцов неординарный,
Вполне по форме безрассудный,
Без крови обошёлся чудно;
Когорта смелых навалилась,
Забрав своё, вмиг удалилась,
И не было во след стрельбы -
Не все в руках у Сатаны.
Возможно здесь со всех сторон
Мне будет нанесён урон;
Какое чудо, что несёт?
А нас - лишь чудо и спасёт;
И чудо это - плотность воли
С глубин питаема любовью,
Мечтами, смыслом, высшей целью,
А не мещанской канителью.
Оно в реальность воплотится -
Когда в нас нормой утвердится:
Пути волшебного активность,
И его тайна - интенсивность.
Чем интенсивней, тем чудесней;
Восторг из душ людей кричал.
Он над колонной звонкой песней -
Как гимн свободы зазвучал.
Свободы жизни бесконечной -
Не обусловленной пределом,
Где в отношеньях человечьих -
Не будет розни оголтелой;
Не будет зависти и злобы,
Вражды, всех ужасов войны,
Её драконовской утробы,
И преступлений и вины.
Где справедливость, словно воздух -
В любви меж всеми разлита;
К благам житейским равный доступ -
Имеют всякий и всегда.
Где каждый божий человек -
Творящим даром наделён,
Со всеми вместе и для всех -
Всеобщим делом напоён.
Где бесконечные миры -
Влекут живущих неустанно,
Вселенной сыплются дары -
И в предвкушеньи и нежданно.
Пронзительно и напряжённо -
Как цели, образ путеводный,
Взгремела песня исступлённо,
Бодря накалом шаг походный.
Николай Берсенёв