***
Поутру объявлю голодовку
И проеду свою остановку,
И пойму, наконец, что она не моя.
Голод – не тётка,
Голод семи я.
Я – как глубокое право мести
Проклятой.
На месте стул и кровать на месте –
Кривое убранство ипохондрии пятой.
У меня состоится творческий кризис,
Где-то в половине девятого вечера –
Посажу себя на бездарную привязь,
Той, что публикой благодарной встречена.
Здесь нет бахвальства – обыденность, данность.
Конкретно этот, пожалуй, внеплановый.
Уязвимая, в сущности, ясность,
Запаянная в пакет целлофановый.
Как бы себя жалею,
Как бы и не желаю,
Уже не горю – тлею,
Угли лелею, не воспылаю.
Подумаешь, все на всех злы!
Пальцы – в узлы.
Внешние стимулы скучно подвешу,
А в тазик – тёплой воды.
Сам себя распотешу –
Вымою ноги до чистоты.
Ноги сильнее вины
Кризиса лиры и муз:
Лира – обуза и груз,
У муз распался союз,
Нет дела им до весны.
Нет ног – и крыла не нужны.
Безмозглость – как я по ней скучаю!
Она вся ко мне, да я не встречаю.
А я, затянув табак,
А я всё о том, как
Пошлое
Прошлое
Полжизни вырвало,
Полсмерти выдало
И вылетело пулей в половину жил,
Растянутых во времени пружин.
Я не служил
Под пляски идола,
Под плотное,
Под потное
Вчерашнее число,
Я жил
Тогда, что пули вызвало
Истошное
Роскошное
«Назло!».
Эй, Посторонние,
Посторонитесь!
По сторонам!
Полагаете,
Я потусторонний?
Знаете,
Окститесь!
Берегитесь!
Отвечаю вам:
«Потустраничный я!».
По слухам: «Губит время в ангине».
По протоколу: «Умер в сорной корзине!»
11 июля 2023 года
г. Москва